Deux Ex Machina/Strangelove (СИ)

ой, это уже на будущее (на след выкладку дем стренжлов которая кстати будет через неделю)

или не на следующую. вы поймете

писи3 мне реально грустно что так много текста ни о чем но без этого никак и весь пиздец еще впереди ;;;;;;)))

========== О теории и практике ==========

Ожидание официальных результатов оказалось вовсе не мучительным. Освободившись от обязанностей по учёбе, Доминик занимался своими делами, то есть чем угодно, и вовсе не собирался изводить себя излишними волнениями. Всё уже прошло, и ничего нельзя было изменить, так к чему было начинать сейчас?

Работать и знать, что нужно торопиться в университет, или бежать из университета, уже не приходилось, поэтому Доминик только пересчитывал свои заработки и всё чаще покупал еду за свой счёт. Тем самым он весьма хитро ограничивал Мэттью в выборе рецепта на вечер.

Вместо учёбы и Парижа его занимали совсем другие мысли. Он начал носить с собой совсем не относящиеся к делу книжки, которые раньше не было времени прочесть, и прорва «свободного» времени наполнялась и литературой, и музыкой, и наблюдением за уставшим любовником. Мэттью никогда раньше так много не разговаривал с ним в свободные от работы крупицы времени. Они были так заняты своими собственными мыслями, подозрениями и опасениями, что совсем забывали делиться ими друг с другом. И всё это, в конечном итоге, выливалось в споры и недосказанные обиды.

Нет, больше такого он не допускал. Что бы ни было сказано, это не имело значения. Время, когда Доминику хотелось цепляться хоть к чему, прошло. Он повзрослел.

– Вы такой замечательный, – вместо глупых упрёков Доминик предпочитал изводить его комплиментами с подвохом, от которых у Мэттью незамедлительно появлялось это слабое отчаяние в вырезе глаз. Так он молил прекратить. – Вам можно, а мне нельзя? Я именно так себя чувствую, когда вы говорите мне что-то типа…

– Вы выглядите прекрасно даже с утра?

– Будто это какая-то злая шутка.

– Я сам вас приучил к этому, – Мэттью улыбнулся. – Говорил правду, а потом выдавал её за сарказм.

– Сарказм так и работает, насколько я понимаю, – сказал Доминик и завис. За исчезнувшей необходимостью думать он мог говорить при Мэттью что угодно.

– Куда подевалось знание стилистики, которую вы так умело использовали на собеседовании? – сказал Мэттью и хмыкнул.

– Вот, это был сарказм.

– Сарказм это комплимент чему-то, что того не заслуживает.

– Ну! Наша ситуация! – Доминик засмеялся и заёрзал на своём месте. Так приятно было класть на Мэттью ноги.

– Вы никогда не понимали сарказм, Доминик, а знаете, почему?

– Почему?

– Потому что у вас низкая самооценка.

Доминику хватило секунды, чтобы подхватить с пола небольшую диванную подушку и начать лупить ею Мэттью.

Его руки невозможно было схватить, поэтому они свалились на пол, Доминик крепко держал его плечи вместо кистей.

– Вы мудак, и я ненавижу вас, – от всей души сказал Доминик.

Мэттью молчал, его спокойное лицо уже начинало доводить Доминика, как это иногда случалось, до бешенства.

– Мне нечего вам сказать, кроме «я же говорил».

– Почему, – Доминик откинулся на спину и начал ныть напоказ. – Почему из всех людей я выбрал самого безэмоционального, почему?

Мэттью усмехнулся почти украдкой и сам лёг рядом, наверняка тоже уставившись в потолок. Доминик осторожно сплёл свои пальцы с его и краем глаза приметил, как скоро Мэттью прикрыл глаза и сглотнул.

– Я не отрицаю факт наличия эмоций, – сказал он. Помолчав, добавил: – Я просто не успеваю их испытывать.

Доминик повернулся на бок и оглядел Мэттью с ног до головы, остановив взгляд на его лице.

– Обожаю выходные. Чем займётесь?

– Буду убивать людей, – Мэттью не сопротивлялся манипуляциям, которые Доминик совершал с его рукой, пока он говорил. – Считать патроны и прыгать с крыши на крышу. А может, возьму кинжалы и пойду выполнять заказы.

Играясь с длинными пальцами, Доминик положил голову на пол и вздохнул.

– Иногда мне так хочется тоже скачать что-нибудь в отместку и не обращать на вас внимание.

– В обучающем квесте вас убил радиоактивный таракан.

– Спасибо за напоминание.

Мэттью подавил смешок, но Доминик всё равно это услышал.

– Да, да, я не рождён геймером.

– Что странно. Ведь вы младше.

– Ага, – Доминик представил, что было бы, если бы он был образцом золотой молодёжи. Почти как Эдвард. – Я должен быть неприспособленным ко взрослой жизни юнцом, а вы – деловитым и умудрённым джентльменом, который хорош в наставлениях… – Доминик снова задумался. – Так, подождите.

– Я не хорош в наставлениях. Я просто зануда.

Доминик махнул рукой и нехотя сел.

– Мне так лень функционировать.

– Мне тоже.

Они продолжали переговариваться даже когда Мэттью погрузился в виртуальную реальность. Доминик, наконец, проникся красивым нью-вейв альбомом и затих, лёжа с наушниками в обоих ушах на коленях у этого «занудного геймера». В голове у него парили образы и обрывки каких-то воспоминаний. Он заметил, что стал спокойнее. Потом он думал только о том, чьё тёплое дыхание скользило по его щеке.

На следующий день Мэттью принёс с работы не только усталость и кучу бумажной волокиты, но и вполне неплохую новость.

– Есть возможность устроиться в дополнительный штат. То есть вы не только будете помогать мне, но ещё и получать за это деньги.

Доминик, измученный полным одиночеством в свой второй выходной, поднял голову, сорвав с себя наушники.

– Как здорово.

– Да, неплохо.

Ему вдруг захотелось веселиться. Он битый час приставал к коту, тягая его за лапы, уши и в общем не давая спокойно жить и заниматься валянием на подлокотнике, а теперь он бы с радостью куда-нибудь сходил.

– Я хочу в клуб, – заявил Доминик, открывая крышку ноутбука.

– Я хочу на кладбище, – послышалось со второго этажа.

– Рановато, – пробормотал себе под нос Доминик, пытаясь найти хоть одно более-менее недалёкое и интересное событие на ближайшую неделю.

– Когда вы будете принимать со мной экзамены, никакой клаббинг вам уже не будет нужен, – Мэттью вдруг оказался сзади в своей домашней майке и положил руки на плечи Доминика.

– Какие ещё… ах, – шестерёнки заскрипели, и Доминик снова вспомнил, что на нём жизнь университета отнюдь не заканчивалась. Три потока по четыреста человек, не получивших степень бакалавра, и как минимум полсотни, скорее, больше, из них, грызли ногти и зубрили основы фонетики в предвкушении злого экзаменатора.

– Ах, – повторил Мэттью. – Вот именно, ах.

– Ну, извините, – Доминик всё-таки не оставил надежду найти хоть что-нибудь на просторах интернета.

– Неужели студенты не собираются в конце курса, чтобы побуянить немного? – Мэттью прошёлся по комнате, уже, наверное, по привычке собирая разбросанные Домиником вещи.

– Не ваши студенты, мистер Беллами. Мы почти не общаемся между собой.

Спустя минуту рядом с Домиником оказалась стопка ровно сложенных вещей.