Ненаследный принц (СИ)

В общем-то, это не мое дело, но мы всегда останавливались здесь, когда проезжали мимо, так что и трактирщик с домочадцами, были для меня не совсем чужими, вот я за них и вступился. Сомнительно, что они оказались нечисты на руку. В результате разборка разгорелась нешуточная. Трактирщик бухнулся передо мной на колени и начал молить о защите, утверждая, что ни сном ни духом… А купец и охрана начали буквально нарываться, пользуясь тем, что их в два раза больше. Кое-кто из них уже за ножами потянулся, и тут мой рукав тронули тонкие пальчики.

Не отводя взгляда от возможных противников, я немного повернул голову, чуть наклонив ее, показывая, что слушаю Ауно со всей возможной в тот момент внимательностью.

— Пусть тот рыжий, что стоит сзади, покажет свой мешок, — прошептал Ауно едва слышно, а затем отступил, скрывшись за спинами моих воинов.

В первый момент я не совсем понял, о чем он говорил, но требование высказал. Рыжий мужик из охраны купца тут же попятился в сторону, но ему не дали уйти свои же. Мешочек с монетами оказался среди его вещей. Решив, что инцидент исчерпан, я приказал собираться, и так задержались, придется нагонять в дороге, иначе не успеем добраться до места следующей ночевки к сумеркам.

И только когда мы покинули трактир, оставив горлопанов разбираться, я подъехал к Ауно, желая узнать: как он догадался о том, где искать пропажу?

========== -5- ==========

POV Ауно

Так и знал, что этого вопроса не избежать. А что говорить? Обманывать? Нет, не смогу.

Тревожась о том, что может подумать обо мне Драгон, я решился сказать, как есть.

— Я могу чувствовать ложь и… ну, еще… секреты, и ведаю тайные ходы. Как-то само так получилось после… ну, того случая. — Надеюсь, муж поймет, о чем я говорю, и тот утвердительно кивает. — После того, как целитель подлечил меня, я понял, когда врут или недоговаривают у меня холодеет в груди, а еще могу найти схроны и лазы. Не постоянно, конечно, но… чувствую, в общем. Особенно когда испуган или взволнован. Только я об этом никому никогда не рассказывал.

— Понимаю, — Драгон кивнул, хмуря брови. – Я сохраню тайну, если это так важно для тебя. Может, ты еще что-то умеешь?

Я пожал плечами, не зная, чем еще мог бы похвастаться.

— В магии – нет. Могу вести расходные книги и хозяйство. Музицирую немного. Знаю травы и целительное дело, но не досконально, надо еще учиться. Шить и вязать из шерстяной нити не люблю, но умею, как и вышивать. В общем, все как у остальных «птенцов императора». Нас учили всему понемногу и одинаково, не делая различия, мальчик или девочка, в том числе стрелять из арбалета и владеть оружием, но опять-таки не профессионально, а так… чтобы могли задержать противника, пока подоспеет помощь. Языки знаю, но не очень хорошо. Я не особо талантливый.

— Ого, не особо талантливый! — захохотал вдруг Драгон, запрокидывая голову. – Я и половины того не умею и не знаю.

От неприкрытого восхищения, прозвучавшего в голосе, я смутился, но постарался успокоиться. Роль тихони я больше не буду играть, и если супруг решит, что я могу взять на себя хоть часть его обязанностей, я приму это как награду. Не хочу быть никчемной обузой.

***

Следующие несколько дней прошло спокойно. Постепенно становилось все холоднее, так что даже днем приходилось кутаться в плащи с меховой отделкой изнутри. Драгон мне один такой подарил, подбитый изнутри мехом белой северной лисы, явно со своего плеча, большой. Красивая вещь и теплая, хотя я не отказался бы, если бы супруг решил лично согреть меня.

Ночевали мы, в большинстве случаев в палатках, завернувшись в одеяла и плащи, тепло в них поддерживали с помощью довольно дорогих огненных амулетов. Жаль, что маги в нашем мире большая редкость, и мало кто из дворян мог похвастаться тем, что ему служил кто-то из волшебной братии, вот и приходилось довольствоваться амулетами, зачарованными на все случаи жизни. Лорд Лаэ хоть и имел мага в крепости, но за время пути несколько раз уже упоминал о его немолодом возрасте, так что к походам и путешествиям тот присоединиться никак не мог, зато амулеты для воинов крепости и лорда зачаровывал совершенно бесплатно. Жаль, что магия в них имела свойство заканчиваться.

Еще два раза наш отряд останавливался в трактирах, где я получал отдельную от супруга комнату. Было обидно, но, помня слова Драгона о том, что наша настоящая первая брачная ночь состоится не раньше, чем мы прибудем домой, я не возмущался. Терпеливо сносил тяготы путешествия, стараясь не показывать свою слабость, за что получал улыбки и теплые, уважительные взгляды от Драгона. Кто бы мог подумать, что его кивок станет значить для меня больше, чем восхваляющие оды наших учителей и придворных бездельников, но все было именно так. Когда Драгон одобрительно кивал, давая понять, что я делаю все правильно, у меня в душе, словно цветы распускались, настолько хорошо и тепло становилось.

Постепенно лиственный лес сменился смешанным, а потом и хвойным. Из-за высоченных сосен, устремленных в небеса, лес стал не таким густым – среди мощных стволов практически не рос подлесок, зато роскошные кроны закрывали небо, и стало заметно темнее. Драгон по пути объяснял, какие ягоды, съедобные растения и грибы здесь можно найти – многие мне незнакомы, – как все это использовать и заготавливать на зиму. Было действительно интересно слушать, и дело тут не только в том, что мне предстояло жить среди этих людей, и нужно узнать их быт получше. Дело в моем супруге. Он так интересно рассказывал, вспоминая истории из своего детства, что я невольно забывал о тяготах пути.

На мое счастье дождей не было, хотя тучи время от времени собирались над нашими головами – боги и удача были на нашей стороне, по крайней мере, большую часть пути.

В тот день, когда Драгон объявил, что ночевать мы будем уже дома, я попал в очередную переделку.

Накануне мы остановились в маленьком поселке охотников. Принял нас в своем доме староста, довольно крепкий еще мужчина, хотя и немолодой. Мне, в общем-то, там понравилось. Люди простые, но отзывчивые, столы буквально ломились от мяса, рыбы, птицы и всевозможных пирогов. Вот только дочь старосты все бросала на меня косые взгляды, да поджимала недовольно губы. К концу ужина я осмелился спросить Драгона, не ревнует ли девушка, на что супруг только рассмеялся:

— Никогда не делал ей никаких предложений или намеков, — прошептал он мне на ухо. — Если честно, я даже не помню, как ее зовут.

Эти слова успокоили меня, так что я перестал обращать внимания на странные взгляды. Ночевали мы в одной комнате и в одной кровати, хотя Драгон явно страдал от того, что сам себя ограничил, не позволяя чего-либо большего, чем простые поцелуи и объятья. Утром мы простились и отправились в путь, намереваясь к вечеру попасть в крепость.

Незадолго до полудня, когда Драгон собирался объявить о привале, на нас внезапно выскочил матерый кабан. Весь в пене, разъяренно визжа, он, словно сумасшедший, кинулся на лошадь Драгона. К счастью, супруг вовремя сориентировался, стегнул коня, тот взвился в воздух, и практически с места перепрыгнул через зверя. Другой всадник резко взял влево, а вот я не смог среагировать. Конь прянул в сторону, избегая кабаньих клыков, а я не успел сгруппироваться и начал заваливаться набок. Выронив повод и схватившись обеими руками за луку седла, я остановил падение, но тут вдруг лопнула подпруга, и я с криком упал прямо на это вонючее животное. Испуганная лошадь, не разбирая дороги, бросилась в лес, секач, которому я рухнул на спину, заверещал так, что у меня уши заложило, и шарахнулся в кусты, а я ударился о землю, чувствуя, как в плече что-то хрустнуло.