Алкогольная сладость...(СИ)

Пока я спускался по лестнице и шёл к ванной, Бернарда так и не встретил. Наверное, сидит у себя в комнате. Зато, зайдя в ванную, я тихо выругался, закатив при этом глаза и до боли прикусив губу. Бета сказал, чтобы наполнить ванную мне придётся натаскать несколько вёдер воды из колодца, который находится во дворе. Вот только он не уточнил, что эти ведра чугунные, а сама ванная огромная как океан, и чтобы наполнить её хотя бы на четверть, мне придётся принести не меньше десяти вёдер.

Ругаясь и пыхтя, я взял сразу два ведра и пошёл во двор. Мои шлепки громко хлюпали при каждом шаге по мокрой траве, а ведра в руках поскрипывали при каждом моем шаге - их ручки тёрлись об отверстия в чугуне, к которым они были прикреплены. Все эти звуки раздражали, а мокрые ноги и влажная обувь приносили сплошной дискомфорт. Я обошёл чуть ли не вокруг всего здания, пока не нашёл колодец в самом дальнем углу участка, спрятанный за густыми кустами какой-то колючей травы. Тут я стал материться ещё громче и злее. Пока донёс к дому пару вёдер, чуть не потерял сознание, а когда делал вторую ходку, вместе с вёдрами упал в болото. При этом я с грацией пьяной утки приземлился на одно ведро, а вторым ударил себя по коленке. Моей бедной, многострадальной и такой несчастной коленке на правой ноге. Я так жалобно взвыл сквозь плотно стиснутые зубы, что люди, слышавшие этот звук, скорее всего решили бы, что это скулит какой-то волк, тоскуя по ещё не поднявшейся луне. А я тем временем злобно барахтался в луже, то и дело постукивая своими маленькими кулачками по земле. Грязь обильно разбрызгивалась в разные стороны, но я не перестал, пока она не попала мне в глаза. После этого последовал второй этап завывания. На этот раз более продолжительный и жалобный. Никакой синяк на коленке не сравнится с неприятным ощущением земли в глазах.

Психанув, я вернулся к колодцу и вылил на себя несколько вёдер воды, чтобы избавиться от грязи. Потом отнёс ведра в дом и весь мокрый пробрался в ванную, где, скинув с себя вещи, попытался вымыться имеющейся у меня водой. Причём делал я это быстро, так как нужно было ещё вымыть пол, который запачкал, пока добирался мокрый к ванной. А то Бернард ещё выпрет меня из дома.

Вот только, вымывшись, я заметил одну скверную вещь. Я не взял с собой сменную одежду. А эту я точно надевать не стану. Иначе потом опять придётся мыться и, следовательно, носить воду. Прикрывшись лишь маленьким полотенцем, я ползал на четвереньках, вытирая своей старой толстовкой пол. И попутно молился о том, чтобы Бернард и дальше занимался своими делами, даже не думая выходить в прихожую. Иначе он точно подумает, что я ненормальный, и вышвырнет куда подальше.

Закончив с полом, я быстренько сходил на кухню, где вышвырнул своё тряпье в урну и резвым шагом поковылял к своей комнате. Нога ещё ныла, а глаза болели, но все равно это было не самое скверное моё купание в жизни. К сожалению, бывало и хуже. Только после того как за мной закрылась дверь моей комнаты, я смог спокойно вздохнуть. Это было тяжело. Надеюсь, в следующий раз будет немного легче. Радовало только то, что моя кожа наконец стала привычного для меня загорелого цвета, а не серого от грязи. Волосы на ощупь казались более мягкими, да и чувствовать себя чистым намного приятным. Ощущение, будто заново родился. Раздражали лишь отросшие волосы. Расчесать я их все равно не смог, как бы ни старался. Я слишком устал, чтобы потратить ещё несколько часов, пытаясь распутать их. Взяв тупые ножницы, я, недолго думая, сам обстриг волосы.

Стрижка получилась очень кривой. Но поскольку денег на парикмахера у меня не было, приходилось мириться с этим. А ещё жалко, что я слишком коротко остриг чёлку. Рука дёрнулась, и пряди полетели вниз. За последнее время я привык, что чёлка падает на глаза. Так непривычно, что я могу нормально видеть.

Когда же я стал надевать одежду, помимо воли рассмеялся. Просто вспомнил свою мать, которая брезговала надевать только что купленные вещи. Она бы сразу попросила служанок очень тщательно постирать их, чтобы убить микробы тех, кто трогал эти вещи до неё, и только потом считала бы эти вещи своими. Приятное воспитание из детства. Мама всегда любила чистоту. Жаль, но я со своим образом жизни не могу быть таким же чистюлей, как и она.

Упав на кровать, я как гусеница замотался в простыню. Одеяла тут не было. Да и кто в такую жару будет им укрываться? Но даже так заснул я далеко не сразу. Жутко раздражала боль в желудке. Я так и не успел поесть. Нужно было сходить в город и купить хотя бы дешёвых хлебцев, но я элементарно не мог оторвать свою задницу от кровати. Поэтому лежал и мучился ровно до тех пор, пока в дверь не постучали.

Еле разлепив глаза, я недовольно доковылял до двери. Там стоял Бернард, он сказал, что приготовил ужин, и за отдельную плату я могу есть вместе с ним. Согласился ли я? Естественно. Невероятно щедрое предложение, за которое я был весьма благодарен, так как сам готовить не умею и чаще всего питаюсь тем, что уже продаётся готовым. Но такая еда зачастую или слишком дорогая, или невкусная.

Я заметил, что Бернард странно посматривает на меня. Но это было ожидаемо. Пусть на этом острове не слишком удивлялись странностям тела, но я был готов к удивлённым взглядам. Он будто невзначай поинтересовался моими глазами, на что я ответил давно вызубренным ответом. Это редкая болезнь у омег. Бета задал ещё несколько банальных вопросов, которые я слышал уже бесконечное количество раз. Хорошо ли я вижу? Не кажется ли мне мир в жёлтых тонах под цвет моих глаз? И как вообще мне живётся с такими глазами? Ответы на эти вопросы тоже были весьма банальными и ожидаемыми.

Бета много говорил, пока мы ели запечённую картошку с варёными яйцами. Даже сказал, что не сразу узнал меня после того, как я привёл себя в порядок. Если честно, когда я в плаванье, то сам себя не узнаю. На остальные его вопросы я невнятно что-то мычал, при этом вовсю поглощая еду и мечтая о добавке, но совесть не позволила мне её попросить.

На улице стало темнеть. Интересно, сколько сейчас времени? Может, часов восемь или девять? Я задумчиво поглядывал в окно, а Бернард все рассказывал о предыдущих постояльцах. Как оказалось, бета весьма общительный, и скорее всего именно по этой причине он оставлял у себя путешественников. Ему просто было больше не с кем поговорить.

После ужина я хотел пройтись по ближайшим улицам и, возможно, немного посидеть в беседке, которая стояла позади дома в тени деревьев. Но стоило мне только набить свой пустой желудок вкусной домашней едой, как тут же расхотелось что-либо делать. Силы иссякли, и вновь накатила усталость. На этот раз усталость была приятной. Пожелав Бернарду доброй ночи и поблагодарив за вкусный ужин, я опять поднялся к себе. В комнате уже было достаточно темно, но в сумерках я все же увидел незнакомый мне белый предмет, лежащий прямо в центре стола. Взяв его в руки, я тихо фыркнул. Этим предметов оказался конверт, который мне дал слуга Ричарда.

Странно, но этот конверт вроде лежал в кармане штанов, которые я выбросил. И я его не доставал из кармана. Тогда как он оказался тут? Черт, уже начинаю сходить с ума от усталости. Наверное, сам его достал и положил сюда. Просто забыл об этом. Мне точно нужно выспаться. Немного повертев в руках конверт, я смял его и выбросил под стол. Читать его я не собирался. Да и бумага была до сих пор мокрой. Могу поспорить, чернила там расплылись, и теперь нельзя прочитать и строчки. Пустая трата времени. Упав на кровать, я вновь закутался в простыню и мгновенно заснул.

***

Ночью мне снилась вода. Её было ужасно много, а вот суша вообще отсутствовала. Люди плавали в воде словно рыбы и питались пеной с волн, а я был этим недоволен. Сначала пытался поднять бунт против океана, а потом предпочёл самостоятельно выпить всю воду. И чем больше я поглощал жидкости, тем сильнее меня мучила жажда. Проснулся я тоже оттого, что мне невыносимо жутко хотелось пить.

Кинув мимолётный взгляд на окно, я недовольно прищурился. На улице все ещё была ночь, поэтому в полной темноте я добрался до кухни, но, не зажигая свечей, так и не смог найти воды. Зато вспомнил, что в ванной стоят бочонки с чистой дождевой водой. По словам Бернарда, это запас воды на чёрный день. Смешно, но в мире, где почти везде моря и океаны, пресной воды не так уж и много.