Бороться и искать, найти - и не сдаваться (СИ)

Сначала это нападение, и если бы не сигнал Долохова, то сколько жертв было бы!!! Потом принесли Драко с разбитой головой, а потом от тебя пришла какая-то хрень!!! – Кхм. Люциус, если ты отпустишь Северуса и позволишь ему говорить, то мы все услышим ответы на твои вопросы, тем более что я их задал буквально за пять секунд до тебя. Лорд Малфой только сейчас заметил, кто находится в кабинете. Находившийся рядом с сыном, которого забрал домой сразу, как только позволила медиковедьма, он пропустил приход остальных и партнера, которого так и не видел с самого нападения. – Милорд, – Снейп поднялся со стола, как ни в чем не бывало, оправил одежду и продолжил, будто бы его и не перебивали. – Нападение… Тут все ясно из статьи, кто виновен, а кто – нет. Но Люц прав, если бы вы этого не предусмотрели, и не отправили Долохова наблюдателем, то многие из нас не досчитались бы своих детей. Судя по всему, нападавшим был дан приказ бить на поражение. Только благодаря вашей предусмотрительности, носящие Метку смогли вовремя среагировать и прийти детям на помощь. – А что там с Драко, и что за претензии к тебе у Люциуса? – Драко. Прибывшие авроры первым делом кинулись проверять не тех немногих нападавших, кого смогли ранить, убить или взять в плен. Они первым делом кинулись проверять палочки слизеринцев, в том числе и раненого Драко. Только из-за присутствия Попечительского Совета, его отца и остальных родителей, они не смогли его забрать «на выяснение всех деталей». – Милорд, зато в его памяти я нашел следы Голоса, или его сообщника. Помнишь, – зельевар повернулся к Малфою, – ты ругался, что из твоей коллекции оружия бесследно пропали парные Убийцы Магов? Поздравляю, я их нашел. Как показал рассказ Драко, они его планомерно загоняли втроем в тот тупик. Комплект отражал практически все, но трое подготовленных бойцов, против пусть и хорошо подготовленного, но мальчишки… Уворачиваясь, он запнулся и упал, сильно ударившись головой. Последнее, что он помнит, это «Добей». – Зато второй… – Снейп многообещающе прищурился. – Со вторым я церемониться не стал, тем более что было уже слишком поздно, и я шарил в памяти умирающего. Более ранние события уже невозможно было увидеть без риска уйти вслед, но последние… Им был дан приказ убить определенных ребят, среди которых и Драко. Они загоняли его втроем, после чего оставили этого кретина добить крестника. Но тому захотелось сладенького, и он уже стягивал штаны, когда из-за спины раздался возглас «Драко!» и все. Нападавшего он не видел. К сожалению, спасти его не удалось: когда я к нему подошел, было уже слишком поздно, а Помфри просто не поняла, каким оружием был нанесен удар, и лечила как простую ножевую рану. – За кем еще охотились? – Нотт, Забини, Голдстейн, Диггори, Гринграсс, и еще несколько ребят. Только благодаря Блэку, как мне не прискорбно это признавать, они живы. – Да, что там с Блэком и Поттером? – И что с тобой творилось? От тебя такая жуть шла! – дополнил вопрос Малфой. – Блэк мертв. Был убит теми самыми нападавшими. А Поттер… – Снейп неожиданно сгорбился, зажмурился и прижал пальцы к переносице. Не ожидавшие такого, все даже вперед подались в изумлении. – Сообщение директора о гибели крестного едва не спровоцировало пробуждение крови Древнего у Поттера, – сухая фраза ровным тоном, сказанная так буднично… Только почти минуту спустя до всех дошел ее ужас. – Что? – сипло переспросил Розье. – Мы с Макгонагалл и Флитвиком уже подходили к кабинету директора, когда пол дрогнул первый раз, и почти тут же, второй. Мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы попасть туда, и я едва не поседел, от того, что там творилось. Пацан менялся, но медленно. Пусть у него мало силы, но чего много – так это упрямства. Он еще держался. – Так убил бы! – воскликнул Паркинсон. – Алекс, был бы там ты, ты бы наверняка так и сделал. И нас бы сейчас не было, – брюнет устало вздохнул. – Пойми ты, это последнее дело! Если применить к ним магию или силу, это не поможет, только окончательно завершит Пробуждение. Все, что я мог на тот момент, это звать остатки разума мальчишки, если таковые сохранились к тому времени. Я вполне справедливо это полагал, так как изменения хоть и были, но незначительные – немного волосы, ногти, кожа на кистях и полностью преобразовались глаза. – Значит, ты звал его разум назад? Я правильно понимаю? Северус, ты понимаешь, КАК ты рисковал? А если бы он не услышал? Или сдался? – блондин представлял, что творилось ТАМ, по отголоскам того, что долетало по партнерской связи до него. – И что теперь с мистером Поттером? – если Кровь проснулась хотя бы частично, то такого игрока на игровой доске игнорировать было самоубийством. – Ничего. Когда я через камин доставил его в лазарет, там как раз разбирались с последствиями нападения. Потребовались литры Кроветворного, Укрепляющего, Восстанавливающего и Стабилизирующего зелий. Насчет магии ничего не могу сказать, он хоть и пришел в сознание, но очень слаб, и останется там, скорей всего, до окончания каникул. А вот физическое… Там все несколько хуже. Первые несколько суток физические показатели «плавали», из-за чего ему и требовался такой специфический набор, плюс фиксирующая сфера, которую наложил Флитвик. У него то кости начинали плавиться, то изменялась кровь, то еще какая-нибудь хрень лезла. – Значит, Древний спит? – Да, Милорд. Поттеру удалось не дать ему прорваться. – Северус, а что ты вообще можешь сказать мне о мальчишке? – Наглый, как отец, безмозглый, как крестный, тупой – как все гриффиндорцы! – Ну, ну. Будет. Это твои эмоции, а я спрашивал о мыслях. Зельевар молча отошел к столику с напитками, постоял возле, разглядывая предложенный выбор. Так молча, не торопясь, налил себе немного коньяка и отошел к окну, разглядывая пейзаж за окном. Остальные с интересом наблюдали уже за ним. – У магглов есть такая забава – паззлы называется. Берется картинка, и разрезается на одинакового размера квадраты с неровными краями. После чего ссыпается в коробку, на которой эта картинка изображена целой, и ее надо собрать. Они бывают разные, для детей, крупного размера и малого количества. Для подростков, поменьше размером и побольше количеством. И для взрослых. Там может быть от тысячи до пяти тысяч частей. Вот только изредка там, где их пакуют, коробки путают. На ней картинка одна, а содержимое – другое. У меня такое ощущение, что мне дали или такой перевертыш или простую белую коробку, в которой несколько таких разрезанных картинок, причем тщательно перемешанных. – А ты покажи нам то, что уже собрал, а мы, может быть, сумеем тебе подсказать, что за картинка. – Милорд, вы ребенок «Отражения», ведь так? Так. Почему ваша мать вышла за него? – Глупый вопрос. К тому времени древний род матери уже угасал, все, что ей давалось без труда – это искусство зельеварения. Пусть она была не столь гениальна, как ты, и даже не столь талантлива, как твоя мать. Но дар чувствовать зелья у нее был. И она не стала упускать свой шанс возродить силу и величие Рода. – Причина, по которой моя мать вышла замуж за пьяницу и дебошира Тобиаса Снейпа та же. Род Принцев угасал, и встреча «Отражения» была даром небес. В отличие от вашей матери, моя вышла за него при помощи денег, и оставалась с ним до самой его смерти. Однако те невзгоды, что ей пришлось перенести по его милости, сказались на ней не самым лучшим образом, и она ненадолго его пережила. – Северус-с-с, не с-стоит обвинять, не зная истины. Да, мама вышла замуж за Риддла, опоив его приворотным. Но, к сожалению, она была чистокровной ведьмой, не слишком хорошо разбиравшейся в реалиях маггловской жизни. Томас Риддл происходил из богатой семьи, занимавшейся фармацевтикой и политикой. Он собирался вступить в брак не только по любви, но и по хорошей выгоде: объединялись два капитала и политических рода. Когда на пятом месяце беременности она прекратила опаивать его, рассчитывая, что тот с ней просто разведется, то не учла ум этого ублюдка. Потомственный фармацевт, он быстро сообразил, что что-то не так. Несколько анализов крови, и уже как политик он сумел просчитать всю выгоду того, что сумел выяснить угрозами и прочими способами. Ей не оставалось ничего другого, кроме как убить его. И именно поэтому она умерла. Магия не простила ей убийства своего «предохранителя». Но она оставила завещание, где назначила моим опекуном лорда Прюэтта. Не его вина, что завещание попало в руки Дамблдора раньше. Я сам сумел все это выяснить совсем недавно. И не надо думать, что ты сумеешь свернуть разговор в сторону! – И в мыслях не было! Просто, я это к чему. Род Принцев стар, но младше Малфоев, и он выродился. Род Малфоев стар, но младше Гонтов, и он вырождается, если судить по уровню магии моего крестника. Род Поттеров не младше Гонтов, так почему он не выродился? – ЧТО?! Как это не выродился?! Думай, что ты говоришь! – раздались разноголосые выкрики. – Тихо! Северус, поясни свою мысль. Снейп оперся на подоконник. – Смотрите. В роду каждого из нас есть сквибы. И не надо так морщиться, дамы и господа! Это факт, от которого никуда не денешься. Помимо сквибов, хватает и других неприятностей: безумие, уродство, Паркинсон, не сопи, физические недостатки. А теперь припомните Поттеров. Кто мне напомнит, когда у них рождались сквибы? Ну? А уроды? Или слабые маги? У этого рода всегда были очень красивые, сильные дети, с уровнем магии выше среднего или высоким. И просто кровью Древнего или магического существа этого не объяснить. Практически все мы можем похвастаться тем же, но никто не может похвастаться их стабильной красотой и силой. Это картинка первая. Картинка вторая. Поттер-старший. Насколько я помню, Карлус Поттер, отец Джеймса, не переваривал магглорожденных. Но, тем не менее, Лили вышла замуж Магическим браком. С соблюдением всех обрядов и традиций. Что это: сохранение лица или что-то иное? Картинка третья. Щенок. Джеймс Поттер был магом с уровнем выше среднего. Лили тоже не была рядовой магглорожденной. А их сын? И Джеймс, и Лили были не только сильными, но и умными магами. Где их ум и сила в сыне? По уровню магии он почти сквиб, и это еще до василиска и недавних срывов. Ум… Он берет зубрежкой, но не тем, что мог унаследовать от родителей. Картинка четвертая. На первом курсе мне даже закралась мысль, что от Лили он все же хоть что-то, но унаследовал. Второй курс убил эту мысль сразу. Но вот конец курса. Люц, помнишь проверку крови? Помнишь, что у Поттера дымка была чуть темнее, чем у остальных. Мы тогда еще решили, что у него все не как у людей. Однако… Однако, однако, однако… Тогда, когда он лежал в лазарете после укуса василиска, он попросил меня сделать его еще раз. И результат был самым обычным. Выходит, что он знал, в чем дело? И проверка Блэка, на которой вы настояли перед Рождеством, показала ту самую дымку, только еще темнее. Что он знает? Что это? Почему Блэк захотел изменить завещание, оформленное на Поттера? Что это за зелье, наличие в крови которого показала гоблинская проверка? Почему они его так испугались, как от него избавился Поттер, хотя нет, вопрос снимается, и что это вообще за зелье? – Как видите, вопросов много, а ответов нет, – Снейп замолчал. – Почему вопрос снимается? Про Поттера? – первым не удержался Малфой. – Люц, ты имеешь хоть какое-то представление, сколько зелий необходимо влить в Поттера, чтобы получить хоть какой-то результат? Литры! В его крови течет чудовищная смесь из двух природных антагонистов: слез феникса, способных стать противоядием от любого яда, даже к такому, к какому их не существует. Способных вылечить любую рану, ЛЮБУЮ, и вылечить ЛЮБУЮ болезнь. И яд василиска, противоядия от которого не существует, и не может быть создано. Способный убить любое, хоть живое, хоть неживое создание. И эта жуткая смесь течет в крови Поттера, делая бессмысленными любую попытку напоить его чем-то. Так что, зелье Блэка было уничтожено именно этим составом. – Даже так… Северус, а как ты думаешь, есть смысл привлекать мальчишку на свою сторону? – Еще в прошлом году я бы сказал нет. Сейчас – не знаю. Он очень замкнутый и недоверчивый. Какого бы результата не добивался старик, отправляя его к Петунии, он ошибся в методах. Мальчишка никому не верит, и не доверяет. Он не станет вступать в бой только потому, что на его глазах творится несправедливость. Если не трогать узкий круг лиц, то и вмешательства с его стороны не будет. Увы, сын Лили оказался разумным трусом. – Лили… – Лорд покинул кресло и медленно приблизился к зельевару. Взяв того за подбородок, он заставил брюнета поднять голову. – Ради этой Лили ты наступил на горло своей гордости, умоляя меня пощадить ее. Ради ее спасения ты предал меня, переметнувшись к старику. Лили, Лили, Лили… Ты так ненавидишь ее сына только потому, что тот похож на Поттера… Почему же ты позволил ей достаться тому? – Я ее любил. Но любил только как сестру. Как самое близкое и родное мне существо. Когда мы подросли… – Подросли?! – В детстве мы жили по соседству, Милорд. Они переехали незадолго до моего десятилетия, а потом мы неожиданно встретились в школе. Потом, когда мы стали старше, мы один раз попробовали поцеловаться… Это было так, будто бы целуешься сам с собой – странно, и не очень приятно. – Вон оно что… Что ж, мы подумаем над твоими загадками, а пока – все расходимся. – Милорд, а как же Долохов? – осмелился Розье. – А Долохову вполне неплохо там, где он сейчас, так что не стоит о нем беспокоиться, – Волдеморт несколько лукаво усмехнулся. На столе остался лежать «Ежедневный Пророк», бросаясь в глаза громадным заголовком: «ЧЕРНОЕ – ЭТО БЕЛОЕ, А БЕЛОЕ – ЧЕРНОЕ?»