Нити судьбы (СИ)

Подавив в себе иррациональное желание перекреститься и сплюнуть через левой плечо, Антон вышел в приемную, сурово нахмурив брови, кивнул секретарше и неспешно и деловито зашагал по коридору.

Офис Дневного Дозора занимал три этажа одного из шикарных небоскребов Москва-сити. Темные не ограничивали себя в рабочем пространстве, хотя и здесь была парочка опен-спейсов, но не клетушечных, а просторных, с широкими проходами, больше похожих на избирательные штабы кандидатов в президенты США, которые обычно показывают по телевизору. Мощные компьютеры, обилие офисной техники — экономией здесь и не пахло. Уютные холлы со щедро озелененными зонами отдыха перемежались с кабинетами с полностью прозрачными дверями и даже стенами. Однако обычного для подобных офисов шума в коридор не доносилось, видимо, соответствующие амулеты обеспечивали отличную звукоизоляцию.

Антон постарался изобразить на лице максимальную суровость, чтобы ни у кого не возникло даже мысли задать какой-нибудь вопрос, сначала прошелся по опен-спейсу, сухо кивая на приветствия работников, подошел к окну и полюбовался немного видом, а потом, словно вспомнив о чем-то, направился к ближайшему свободному столу.

Да, Темные и правда не экономили — мощный моноблок последнего поколения на столе рядового клерка это демонстрировал более чем наглядно. Хотя, признаться, Антон ожидал увидеть скорее пафосные Макбуки и АйМаки, но никак не продвинутых китайцев.

Удовлетворившись осмотром и прихватив со стола простой карандаш в симпатичных солнышках, — не оставлять же символ света в этом логове тьмы! — Антон решил вернуться в кабинет.

Тиранить простых дозорных это мелко, тем более встреченные Темные показались ему совершенно обычными и скучными, а вот влезть в сейф Завулона — это уже тянет на полноценную месть.

Вернувшись в кабинет, Антон снова затребовал кофе, а получив — запер за секретаршей дверь и решил не реагировать даже на пожар, чтобы уже точно никто не помешал.

За время его отсутствия сейф никуда не делся. Антон еще раз проверил — все так и есть, заклинания выеденного яйца не стоят. Даже не защита, а сигналка, скорее. Сняв нити заклинаний через сумрак, Антон выдохнул и аккуратно потянул дверцу на себя. Сейф бесшумно открылся. Антон, перестраховываясь, еще раз внимательно осмотрелся, но ничего подозрительного так и не обнаружил. Складывалось впечатление, что ему просто оставили доступ. Даже обидно как-то — так старался, а тут и вовсе не заперто.

Но рефлексия была явно не к месту, и, подогреваемый жаждой мести Завулону, Антон сунул нос в недра сейфа.

Весь улов состоял из стопки финансовых документов и денег, пачки старинных писем на французском, перевязанных бордовой тесьмой, и трех шкатулок. Две из них фонили силой, но открываться не желали. Антон попробовал даже кровью капнуть, но так ничего и не добился, только зря палец порезал. А вот третья…

Третья казалась весьма многообещающей. Стеклянная, но не прозрачная, в серебряной оковке, классической квадратной формы и небольших размеров — шкатулка привлекала взгляд флером очарования старины. Этакий раритет из бабушкиного сундука, отлично сохранившийся и дорогой не только памятью, но и вполне материальной ценностью.

Антон проверил шкатулку на сюрпризы, но ничего серьезного не обнаружил. И нетерпеливо приподнял крышку.

Внутри на черном бархате лежала ажурная филигранная брошь в виде полумесяца с каплевидной жемчужиной на нижнем роге. Пальцы сами потянулись к красивой вещице.

«Взять, ласкать, целовать, взять…», — застучало в висках. Антон с удивлением понял, что ему нестерпимо хочется обладать этой брошью и… ее хозяйкой, только что вышагнувшей из портала прямо посередине кабинета.

— Наконец-то! После стольких лет ты все-таки решился меня позвать! Завуло-о-о-он…

Дамочка типичной «ведьменской» внешности, когда-то давно, видимо, бывшая первой красавицей, а сейчас представлявшая из себя довольно потасканную, но все еще молодящуюся вопреки доводам разума старую ведьму, хищно улыбнулась и в одно движение повисла на шее Антона, впившись в его губы страстным поцелуем.

Градус «влипания» вознесся до небес.

Комментарий к Часть 2 “Формирование Гордиевого узла в домашних условиях”

Читайте продолжение у моего соавтора!

https://ficbook.net/readfic/5127472

========== Части 3 и 4 ==========

Читать у моего соавтора - https://ficbook.net/readfic/5127472

========== Часть 5 “Крылья, ноги, хвост… Главное - нить!” ==========

Кожа, покрытая плотной чешуей, была приятной на ощупь и даже прохладной среди тусклого марева второго слоя. Череп удлинился, короткий «ежик» волос превратился в ровный короткий же мех насыщенного темно-зеленого цвета, глаза приобрели отчетливо восточный разрез, украсились вертикальными зрачками, язык и тело остались предсказуемо змеиными, хотя устрашающие когти на руках приобрели способность втягиваться по желанию. Но апофеозом всех произошедших изменений стали громадные кожистые крылья, внезапно распахнувшиеся за спиной.

Наг с крыльями… Как там говорилось в популярном сериале? Точно, очешуеть. Именно это и произошло. Очешуел полностью.

Впрочем, в чешуе как раз не было ничего удивительного, она разве что цвет поменяла с серого на болотный, да мех на черепе больше не был клочковатым и седым, а скорее напоминал зеленую лужайку. А вот крылья…

Нет, с этим точно нужно было что-то делать. Ну откуда у приличного нага крылья? И не спрятать никак. Складываются нормально, но их же все равно видно, а уж когда раскрываются…

Здравствуй, я твоя мышка. Летучая гадючка, блин. Или кто там у нас в фольклоре был с крыльями? Василиск? Дракон? Горыныч недоделанный. Вот зарекался же связываться со Светлыми, а все туда же. Ну и получите и распишитесь, товарищ Завулон.

— Завулон, я тут подумал… — голос Городецкого застал врасплох. Завулон спешно развеял наколдованное зеркало и вдруг поймал себя на мысли, что прикидывает, куда бы ему срочно свалить со второго слоя Сумрака, чтобы не пересечься с Городецким. О том, что можно просто выйти в реал, он как-то не подумал, также не задался вопросом, почему слышит Городецкого в Сумраке, а зря.

Потому что именно в этот момент продолжавший что-то бубнить Городецкий практически провалился на второй слой в чем был — в халате и тапочках, уткнувшись в газету, с чашкой дымящегося кофе в другой руке.

Сумрак Городецкого отрезвил. Он тут же замолк, выронил газету, но не кофе и уставился на Завулона.

— А я думал, что ты в душе, — ошарашенно выдал он, пристально разглядывая Завулона в сумеречной форме. — Ого… А раньше у тебя такого не было…

— Не «ого», Городецкий, а «крылья». И да, раньше у меня много чего не было, например — слишком любопытных Светлых под боком!

— Ну, я уверен, что уж это соседство тебе не противно.

— Ты, как всегда, слишком самонадеян!

— Слушай, а раскрой их снова, а? Пожалуйста.

Сказать, что Завулон обалдел от тона, каким Городецкий это произнес, значит не сказать ничего.

— Анто-о-о-оша, это же кожистые крылья, как у летучей мыши — такого охрененно большого и ужасного вампира. Зачем тебе на них смотреть? Они же противные и Темные!

— Э-э-э… Ну, в общем, ты сам напросился, но… — Завулон прищурился. Шестое чувство усиленно подсказывало, что сейчас произойдет что-то непоправимое. Так оно и случилось. — Ты… Ты с ними очень сексуальный. Даже когда змея. В смысле, когда ты змея, ты вообще очень сексуальный. Притягательный. И этот язык… А еще и крылья… Завулон… Черт побери, ты мне нравишься таким. И это пугает…

«Знал бы ты, Антоша, как это пугает меня… Пугает — и одновременно радует, затапливает эмоциями с головой. И кого — меня, холодную и расчетливую машину смерти? Ладно, с машиной я перегнул, но в остальном…» Пока Завулон додумывал эту потрясающую мысль, Городецкий вдруг заозирался как-то беспомощно, словно ища взглядом что-то очень нужное.