Строптивый омега (СИ)

— Винсент, — Френсис зашла в комнату, — тебя Танако зовет к телефону.

Альфа оторвался от игр с малышом и ушел с мобильным сестры на кухню.

— Ну как вы тут? — Френсис присела на диван, не спеша забирать малыша, замечая, что тому очень нравится сидеть на ручках у своего нового дяди.

Пришлось открыть глаза и обратить внимание на вернувшуюся мать ребенка.

— Хорошо. Эдвард такой замечательный. Вызывает «материнские инстинкты», — улыбнулся Габриэль и малыш в ответ дернулся на его коленях и весело угукнул. Понимающий.

— В твоем возрасте это абсолютно естественно, — Френсис погладила сына по голове за хорошее поведение.

И все равно омега не спешил отдавать малыша кому-либо. Даже его собственной матери. Если только та сама не попросит. За короткое время он так сильно привык к этой крохе, что просто невозможно было оторваться. Габриэль вновь осторожно сжал его маленькие ладошки в своих руках и в ответ получил дерганье ими. Эдвард понял, что это вновь игра и сам стал вести.

— Френсис, можно Габриэль побудет у тебя? Мне надо срочно ехать в приют, — в комнату вошел Винсент, протягивая сестре телефон.

— Конечно, — женщина кивнула. — Если Габриэль хочет, он может остаться.

— А что случилось?

— Проверка приехала, все-таки приют остается государственной собственностью, по крайней мере старая территория, — Винсент вздохнул, — Танако попросил встретить налоговую, пока он проводит экскурсию по территории.

Вопросов больше не оставалось. Габриэль без лишних слов отпустил альфу по срочным делам. Ничего страшного в его отсутствие не произойдет. Напоследок Винсент украл поцелуй, не постеснялся перед сестрой, и быстро упорхнул.

— Раз уж мы остались одни, — фыркнула Френсис, — предлагаю взять ключи и поехать в особняк Фантомхайвов, заодно поможешь с уборкой.

— А с кем остается Эдвард?

— Мы возьмем его с собой, — спокойно ответила женщина, — только соберу загончик для него и уложу в машину.

Вот тогда и пришлось его отдать. Посмотреть в тот момент на лицо омеги, так у него словно собственного ребенка насильно отбирают. И пока Френсис не стала задавать лишних вопросов, Габриэль предупредил ее, что отправится наверх переодеваться.

Женщина лишь качнула головой, понимая, что долго они с Винсентом не продержаться, максимум год или полтора, и они все-таки решатся на ребенка. Френсис усадила сына на стульчик, а сама стала собирать его вещи: сначала небольшое одеяло, чтобы не сажать ребенка на пыльные ковры, затем его загончик, несколько игрушек и средства гигиены для малышей на всякий случай. Все это она уложила в багажник и отправилась переодеваться, Эдварда взяла с собой, чтобы после переодеть и его.

На одного ребенка сколько времени ушло для переодевание. Где-то через полчаса все собрались и уселись по местам в машине. Габриэль согласился поехать на заднем сидении, на всякий случай присматривая за Эдвардом в детском кресле. И путь до особняка проходил в редких разговорах: в основном Френсис как обычно задавала вопросы.

Несмотря на ровную дорогу, без ухабов и пробок, ехали они около часа. И после долгого пейзажа лесов, коттеджный поселок сразу бросился в глаза.

— Домов здесь не много, — пояснила Френсис, проезжая по довольно широкой улице. — Раньше здесь был лес, отходивший к поместью Фантомхайв, но государство его выкупило, мол и так огромная территория у поместья.

Пока она рассказывала, они уперлись в тупик из кованного забора между колоннами из белого кирпича. Открыв ворота, они въехали на территорию.

— Добро пожаловать в поместье Фантомхайвов, — сказала женщина, выключив зажигание.

Сказано так, словно приехал как минимум в другую страну. Габриэль выбрался на улицу, водружая на голову шапку. Права была Френсис, говоря, что в реальности дом кажется больше, чем на фотографии. И как коттедж огромный и как небольшое поместье. И все же имение выглядит более современно. До старых зданий ему далековато.

— К сожалению, его перестраивали, — словно услышала мысли омеги женщина, выгружая малыша из машины.

— Как давно?

— Наш дед перестроил, — Френсис передала пакет с вещами Эдварда омеге, сына же не выпускала из рук, открывая дверь в доме.

Внутри все оказалось еще красивее чем снаружи. Только вот слишком много излишества. Не было домашнего уюта, что делало это поместье холодным и не жилым. И от этого не спасала никакая красота.

— Все в твоих руках, — улыбнулась Френсис. Габриэль даже не заметил, как озвучил свои мысли вслух.

— Что?

— Тебе предстоит добавить в этот дом уюта.

— Вы мысли что ли читаете? — с усмешкой спросил Габриэль, начиная исследование с первого этажа. Сумки он оставил в первой же попавшейся комнате.

— Ты это сам сказал вслух, — Френсис зашла следом в гостиную.

Огромный домик достанется после свадьбы. На обследование каждой комнаты ушло как минимум полчаса, и это не считая местности на улице. Но навалило слишком много сугробов, чтобы обойти дом со всех сторон и полюбоваться садом.

Пока Габриэль ходил по дому, Френсис начала уборку. Поскольку она уже приезжала сюда две недели назад, все проходило несколько проще. А главное малыш часто не беспокоил, словно понимал, что родителю сейчас некогда. Габриэль присоединился много позже и с совместными усилиями они справились куда быстрее. Да и не так много нужно было — в основном пыль протереть.

— Как видишь, уборки тут много бывает, — Френсис шумно выдохнула, — но, думаю, ты справишься. Можно нанять горничную для легкой помощи.

— Это ни к чему, — качнул головой Габриэль. — Не люблю в доме посторонних людей.

— Тогда придется приложить максимум усилий, чтобы помогал Винсент. А когда родится малыш, убираться надо будет через день.

— Я убираюсь каждый день и не думаю, что с беременностью что-то изменится. Если только сам Винсент не запретит.

— Ты ведь можешь сравнить размеры, — вздохнула Френсис, — ты переоцениваешь свои силы. А с беременностью, — женщина нахмурилась, — я бы сама тебе запретила уборку. Упадешь, поскользнешься или еще что-то. А Винсент именно запретит. Я же вижу, как мой непутевый братец на тебя смотрит. Взгляд, полный обожания и восторга.

Габриэль, как только убрал все моющие средства на место, сел в кресло, близко к себе стоящее. В чем-то Френсис была права, такое огромное пространство, будет сложно привыкнуть. С другой стороны, он и не такое вычищал. Чистоту и порядок он любил, а уж если в своем доме — так и подавно. Редко, когда можно было увидеть бардак, это крайний случай. Так что посторонних людей не потерпит. До беременности. Но конечно все может изменится, с этим он не спорил.

— И как тебе дом? — Френсис присела на диванчик, наблюдая за сыном.

— Великолепный, но уюта в нем пока нет. Надеюсь, что когда мы здесь будет жить, он вдохнет жизнью и теплом.

— Винсент не сильно расстроился, когда ему огласили завещание и решение отца на счет дома.

— А должен был быть повод для расстройства?

— Он любил этот дом в детстве, — спокойно ответила Френсис, — и даже перенес интерьер одной из комнат в новый дом.

— Недолго осталось, — улыбнулся уголками губ, опустив глаза на собственные руки. — Скоро он вновь будет здесь.

— Я так вчера и не спросила, — Френсис глянула на кольцо, — когда он сделал тебе предложение?

— Оу, он не делал мне предложения, — омега немного смутился, заметив, куда смотрит женщина. — Это своеобразная цепь и табу для других. Чтобы видели, что я занят.

— Вот же несносный пес, — Френсис кашлянула в кулак, скрывая смешок. — Мой брат не только идиот, но и ужасный чудик.

— Я не против его собственничества, — теплее улыбнулся омега, вспоминая тот момент, когда впервые увидел это кольцо с бриллиантом, как смутил своего альфу, спрашивая, что же будет, когда он сделает предложение.

— Ох и странная вы пара, — Френсис поднялась с дивана. — Бизнесмен и будущий хирург. Будет хоть кто-то следить за его здоровьем. А то на работе живет перекусами. Благо дома теперь готовят.