Paint Me In A Million Dreams (ЛП)

Гарри медленно вел губы ниже, держа одну руку на бедре Томлинсона, другой раздвигая ноги. Луи пытался нормально дышать, но, когда пальцы Гарри коснулись его яиц, он сдался и заскулил.

Тем временем губы мужчины спускались все ниже.

Томлинсон закрыл глаза, вздрогнув, когда Гарри раздвинул его ягодицы, а дыхание Стайлса показалось прохладным напротив входа Луи. Ему нужно было сосредоточиться, чтобы оставаться в себе и не терять контроль над своим телом, однако он не смог сдержать громкий стон, когда язык Гарри облизал его пульсирующую дырочку.

Не спеша, Гарри медленно лизал его, губы были нежными, но настойчивыми одновременно. Казалось, он точно знал, когда Луи был достаточно разрушен, достаточно расслаблен, чтобы сделать следующий шаг. Гарри толкнул язык внутрь, изучая вход. К тому времени Луи уже потерял самообладание. Он не был уверен, был ли это пот, собирающийся в его глазах, или он действительно плакал.

— Гарри, — выдохнул он, но дышать было слишком тяжело. — Гарри, пожалуйста. Я…

После этих слов язык Гарри стал только наглей. Ему не нужны были разговоры — это было все, что Луи нужно было знать, чтобы получить разрешение кончить. Стайлс хотел чтобы он кончил. Он работал языком в постоянном темпе, ногти впивались в кожу на ягодицах Луи. Томлинсон искал трения в простынях и, для поддержки, схватил подушку, когда оргазм ударил так сильно, как он никогда еще не испытывал. Он не знал, что такие ощущения вообще возможны.

Стайлс все еще держал его под собственным контролем, крепко сжимая бедра, облизывая и толкаясь языком, пока Луи не стал слабее под ним. Только тогда он отстранился, тяжело дыша. Луи повернулся на спину, пытаясь отдышаться, и Гарри тут же вытер его щеки, которые были в слезах.

Эрекция Гарри оставалась твердой и красной напротив его живота, естественная смазка была размазана, где только можно. Луи поднялся на локтях и открыл рот, не сводя глаз с лица Гарри. Не нужно было никаких слов, актер сразу все понял.

Он оседлал грудь Томлинсона и поднял руку, чтобы сжать его волосы. Затем он медленно вошел в его рот, осторожно, чтобы не навредить, как всегда с внимательностью относясь к Луи. Даже когда нужно было позаботиться только о нем, Гарри всегда удостоверялся, чтобы Луи был в своей зоне комфорта. Прямо сейчас он смотрел на шатена, глядя ему в глаза, пока медленно двигался у него во рту.

Луи чувствовал себя слишком слабым, слишком вытраханным, чтобы обращать внимание на то, как он выглядел. Он прогудел, вобрав член Гарри в рот, прижимаясь языком снизу. Гарри скользнул немного глубже и остался на этом уровне, двигая бедрами круговыми движениями. Слезы снова подступили к глазам Луи, челюсть заболела, но эта боль была такой чертовски приятной. Он дышал через нос и сосал, подводя Стайлса к краю слабыми движениями головой.

Гарри закрыл глаза, разрывая их зрительный контакт и откинул голову назад. Толчки снова стали смелее, и он бормотал под нос имя Луи, пока не излился в него. Луи затаил дыхание и сглотнул, пытаясь вобрать в себя все. Локти неустойчиво шатались под его весом, когда он выпускал изо рта член мужчины, чтобы глотнуть воздуха. Гарри задыхался, наваливаясь на него.

Какое-то время они так и оставались: пот охлаждался на коже, дыхание возвращалось к норме.

— Ты в порядке? — спросил Гарри, его губы тепло касались шеи Луи.

Единственный раз, когда Томлинсон хотел быть честным насчет них. Он ненавидел лгать Гарри каждый раз, когда они занимались сексом.

— Нет, — ответил он тихо. — Определенно нет.

Гарри поднял голову, серьезно обеспокоившись, когда посмотрел на Луи.

— Что я…

— Это, наверное, самый сокрушительный секс, который был в моей жизни, — перебил его Луи. — Ты правда нечто, Элэй

Расслабляясь снова, Стайлс улыбнулся. Он поднял руку, чтобы убрать пальцами дорожки высохших слез на щеках Луи.

— Ты плакал.

— Это было очень хорошо, — Луи почувствовал, как его щеки горят. Он попытался вести себя непринужденно и пожал плечами.

Гарри наклонился и снова поцеловал его. Его рот на вкус был довольно отвратителен, но из-за этого Луи полюбил его еще больше, чем час назад.

— С Днем Рождения, Лу, — пробормотал Гарри в его губы.

— Ты точно знаешь, как доставить хороший подарок на День рождения, — Луи вздохнул, лениво обняв Гарри за шею. — Спасибо.

— Поблагодари меня утром, — Гарри потянул одеяло, укрывая их тела.

Томлинсон не был уверен, что он имел в виду, но он слишком устал, чтобы спрашивать. Вместо этого он закрыл глаза и уткнулся в тепло Гарри. Ревность к Люку забылась. Гарри отправил его домой, и даже если это ничего не значило, Луи был рад, что он мог оставаться с ним еще некоторое время.

Он должен был отказаться от этого достаточно скоро.

+++

Когда Гарри проснулся, он обнаружил, что Луи чуть ли не лежал на его спине.

Он помнил, что когда впервые они заснули вместе, Луи показал себя как человека, которому необходимо прижиматься во сне, и на протяжении всей прошлой недели Гарри приходил к выводу, что Томлинсон вел себя собственнически во сне. Ему нравилось держать в объятиях, он цеплялся и не оставлял сомнения в том, что полностью выкладывался в физическую часть их отношений.

Что было единственным видом отношений, которые у них были.

Или Гарри только думал так. Он должен был признать, что прошлой ночью не мог дождаться, когда Люк уйдет, чтобы снова иметь возможность касаться Луи. С первой секунды появления Люка он обнаружил, что что-то было не так. Стайлс не смог точно определить, что именно, вплоть до того момента, пока не вернулся после того, как помог Джемме.

Луи и Люк были одни, и первым инстинктом Гарри было обнять Луи. Он выглядел таким встревоженным, обеспокоенным чем-то, о чем Гарри не знал, и все, что Гарри хотел сделать, это утешить его.

На протяжении всей их небольшой игры у Гарри развивались чувства к шатену. Как бы он ни смотрел на ситуацию, он не мог этого отрицать. Каждое прикосновение Люка, каждый взгляд между ними и каждое слово внезапно показались скучными. Единственный, кто был виноват в этом, это Луи, и то, как много он крал кусочков Гарри.

Прошли годы, с тех пор как Гарри в последний раз делал кому-то римминг. Однако он сделал это для Луи и после думал об этом всю ночь. Это было так интимно, но Луи позволил ему сделать это. Он предоставил Гарри разрешение быть с ним таким образом, который обычно был предназначен для парочек, для людей, которые разделяли большую близость.

Луи доверял ему, Луи хотел его, и для Луи, возможно, это тоже было нечто большим, чем просто приятное времяпрепровождение. Гарри не мог быть уверен, но он надеялся, что не сошел с ума из-за их игры и не ошибся в чтении знаков.

Повернувшись, он стал разглядывать спавшего Луи. Его губы были слегка приоткрыты, а волосы в беспорядке частично из-за сна и частично из-за Гарри, который тянул за них, трахая его рот прошлой ночью. Боже, он принимал его так хорошо. Гарри задавался вопросом, когда он научился этому. Они никогда не говорили о своем прошлом или о своем опыте. Гарри знал, что, находясь в киноиндустрии до каминг-аута, возможности Луи, вероятно, были ограничены. Несмотря на то, что Стайлс раскрылся еще в самом начале, его выбор тоже был ограничен.

Он провел пальцем по щеке Луи, заставляя его сонно вздохнуть. Томлинсон медленно просыпался, пытаясь прильнуть к прикосновению, как будто тянулся к теплу. Гарри улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать его. Да, он определенно чувствовал привязанность к Луи, теперь он просто не мог отрицать этого.

— Доброе утро, — пробормотал Луи хриплым ото сна голосом.

— Доброе, — Гарри ласкал его спину кончиками пальцев. — Взрослый мальчик.

Луи хихикнул, его дыхание было теплым и влажным над кожей Гарри.

— Никогда не просыпался таким образом за все Дни рождения. Это, как правило, как-то по-хулигански.

Гарри рассмеялся, затем повернулся на спину и потянул Луи за собой, чтобы тот лежал на его груди.