Параллельные линии пересекаются (СИ)

Такума до смерти боялся его в такие моменты.

В общем, если Кей и был маньяком, то очень необычным.

К тому же у Кея была отвратительная привычка, с которой Такума познакомился в первое же утро своего плена.

Такума сидел в своём углу и клевал носом. Он всю ночь не спал, боясь какого-нибудь подвоха, но ничего не произошло, и он не выспался совершенно зря. Руки конкретно затекли, но Такуме никак не удавалось отцепить наручники от цепи. В локтях хрустело, и парень мечтал превратиться в Гудини, у которого получалось выбираться из самых заковыристых пут.

На лестнице раздались шаги, и голос Кея спросил:

— Что тебе на завтрак приготовить?

Такума хмуро посмотрел в его сторону и тут же взъерошился. Кей стоял на лестнице… абсолютно голый. Видимо, он спал без одежды и дефилировал по дому в таком виде всё утро. Такума густо покраснел и возмутился: — А одеться слабо? Тебе вообще слово «стыд» знакомо?

Кей пожал плечами и засмеялся:

— А чего смущаться? Мы же оба парни.

— Прикройся уже чем-нибудь, — буркнул Такума, старясь не смотреть на Кея.

Кея всё это позабавило. Красное лицо Такумы было очень привлекательно, потому что смущение явно на нём просматривалось, а именно в момент смущения, как уже понял Кей, Такума был особенно хорош. И нельзя было не заметить, что, несмотря на все его попытки «не смотреть», Такума всё-таки на Кея поглядывал. Кей ухмыльнулся и поинтересовался: — Или тебя моя нагота всё-таки волнует, а?

— Чушь собачья! — разозлился Такума, краснея ещё больше. — Вообще не волнует… Да кому надо на тебя смотреть!

— Да ладно! — Кей поднял руки, демонстрируя себя куда как откровенно. — Мне все говорят, что у меня красивое тело, на которое приятно посмотреть. Так что не стесняйся. Не возбуждает… аппетит?

— У меня аппетит напрочь пропал, — возразил Такума и мысленно добавил: «Извращенец!»

— Тогда… — Кей почесал плечо. — Я приготовлю омлет?

Такума не сдержался и съязвил:

— Надеюсь, не из своих яиц?

Тут же Такума понял, что говорить этого не стоило, но было поздно. Кей выгнул бровь и деланно погрозил Такуме пальцем:

— Ай-ай, что за тон? Просто непозволительно, не считаешь?

Такума сглотнул.

— Я тебя накажу, — нараспев сказал Кей, вставая на колени как раз напротив своего пленника.

Не описать, как же Такума старался вырваться! Но цепи держали крепко, так что Кей легко ухватил Такуму за член и присосался к нему ртом, обронив перед этим:

— В следующий раз подумаешь, прежде чем сказать!

«Как легко найти предлог! — подумал Кей в это же мгновение. — Я голову от него теряю…»

— Прекрати! — взвыл Такума, содрогаясь.

Было от чего: он заметил, что у Кея встал, и испугался, как бы тот его в самом деле не трахнул.

Кей об этом не думал. Он с упоением сосал, выводя языком круги на вспухающей головке, и лихорадочно мастурбировал, сжимая свой член в ладони и понуждая его к оргазму частыми пожатиями.

Такума зажмурился, стараясь сдержаться, но тело опять предало его. Поддаваясь такой настойчивой ласке, оно покрылось испариной, внутри ворочалось липкое и холодное чувство, похожее на тошноту, а член пламенел, исходя слизью и спермой.

Кей откинулся, закрывая глаза рукой. По его коленям текли перламутровые струйки, такие же перламутровые следы были на губах. Он высунул язык, облизнул губы и пробормотал: — Ну, выходит, я уже «позавтракал».

Такума стиснул зубы, стараясь отдышаться. Все его мышцы были напряжены до предела, толкая сперму к венцу пениса. Кей снова наклонился к нему, поддел пальцем последние капли и сунул палец в рот. Такума с отвращением дёрнул головой, чтобы не видеть ни голого парня перед собой, ни собственного торчащего члена. Как же гадко это было…

Кей облизнулся ещё раз и вполне спокойно засунул пенис Такумы обратно в штаны, застегнул ширинку и пригладил ладонью. Потом он отцепил наручники Такумы от цепи (впервые).

— Пойду всё-таки завтрак тебе приготовлю, — сказал он, вставая и идя к лестнице.

— Как будто я его есть стану! — злобно отозвался Такума.

— Да ты не волнуйся, я вымою руки, — со смехом отозвался Кей уже из-за двери.

Такума обмяк. Его захлестнуло чувство глубокой депрессии и ужаса одновременно от возможной перспективы. Он уже второй раз это с ним сделал! Наказание? Или что-то другое? И чего ещё ждать?

— Предатель, — простонал Такума, глядя на свою ширинку, где до сих пор пульсировал растревоженный минетом член. — И кто ты после этого?!

Кей между тем готовил завтрак и болтал по телефону с любовником.

Джунн учился вместе с Кеем, но исключительно потому, что был племянником ректора, а не по способностям. Его совершенно не интересовало искусство, зато очень привлекали тусовки и секс, а вернее, секс с Кеем. Оба они были универсалами, так что можно было бы их считать идеальными партнёрами, если бы не одно обстоятельство, о котором Джунн не знал: у Кея он был далеко не единственным.

Как творческая личность, Кей был натурой увлекающейся и — до недавних событий — считал верность смертельно скучной вещью. Он прекрасно понимал, что если будет спать только с Джунном, то тот ему надоест за неделю, если не раньше, и поэтому щедро разбавлял отношения натурщиками или тусовщиками.

— Привет, милый. — Зажимая трубку плечом, Кей чистил зелень для супа. — Я? Завтрак готовлю… Сегодня? А почему бы нет… После занятий, да?.. В отеле?.. Конечно, милый…

И он вполне искренне краснел, слушая признания Джунна и отвечая ему тем же.

А спустя несколько часов после запланированной встречи Кей возвращался домой — с глазами на мокром месте — и не понимал, как же так вышло…

— Да что же со мной происходит? — зажимая рот ладонью, бормотал он.

А дело было так.

Они встретились в отеле, как и договаривались. Джунн приехал намного раньше и успел поиграть с собой, так что, когда Кей вошёл в номер, Джунн уже стоял у стены, выставив ягодицы в ожидании, и тяжело дышал, виляя задом, в котором красовался засунутый наполовину вибратор. Кей разделся, ухмыляясь и бормоча: — Так ты мне время сэкономил…

Сложно сказать, возбуждал ли его Джунн в полном смысле этого слова. В принципе, Кею было всё равно, куда засунуть. Это было сродни возбуждению, когда встаёт только от того, что ты смотришь и представляешь, как сейчас просунешь туда пенис и сможешь кончить, если хорошенько потрёшься им о внутренние стенки отверстия. Поэтому Кей и предпочитал заниматься сексом стоя, если был активом во время этого полового акта: достаточно было лишь видеть куда.

Кей приподнял Джунна за ягодицы, вытаскивая вибратор и вталкивая вместо него член. Джунн хрипло застонал, двигая задом. Кей напряг тело, вытаскивая и снова заталкивая член в похотливый анус любовника.

— Так… ещё… а-ах… м-м-м… а-ах… — застонал Джунн, заскрёб по стене ногтями, ещё откровеннее подставляя ягодицы.

Кей закрыл глаза, механически двигая бёдрами. Капли пота скользили по его телу, щекоча кожу и забираясь между ягодиц в дрожащую нетерпением ложбинку. Кей засадил Джунну ещё пару раз и отодвинулся, предложив: — Меняемся?

Джунн отлепился от стены, плюхнулся на кровать, расставляя колени, и посадил Кея на себя. Тот вздрогнул, прогибаясь и насаживаясь на его член.

— Как тебе? — Джунн сжал талию Кея, вводя в него член до самого основания.

Кей застонал, царапая плечи любовника, и сам задвигал ягодицами, задавая желанный темп и забывая обо всём на свете.

— Да… а-а-а… а-а-а… а-а… — вскрикивал он, подскакивая всякий раз, как Джунн двигал бёдрами вверх, вгоняя член глубже.

— Ещё? — с циничной ухмылкой спрашивал Джунн, тряся членом всё быстрее.

— Да… а-а… Глубже, глубже, Такума!

Повисло молчание. Взгляд Кея застыл, когда он осознал, что произнёс.

«Я назвал его… Такума?» — в полном ауте подумал Кей.

— Такума? Какого хрена? — вспылил Джунн, скидывая Кея с себя. — Кто такой Такума?!

В общем, полная катастрофа! Джунн не стал слушать, что пытался промычать Кей в своё оправдание, и вышвырнул любовника — уже бывшего — из номера. Кей на автомате оделся, застегнул ширинку…