Между меридианами или "Мы не братья! Мы - любовники..." (СИ)

- Да, я знаю, - прерывает меня Каулитц. – Мама рассказывала. Ужин, наши родители и всё такое, - парень замолкает и пытается прожевать сладкое. – Вообще, как-то всё нелепо.

Я ничего не отвечаю. Так хочется сказать ему, что мы не просто братья, что мы влюблены друг в друга, что встречаемся втайне от остальных, что об этом знает только Джон. Наверное. Но как я должен это ему сказать? Билл не будет воспринимать это как должное, он не кинется мне на шею со слезами на глазах, он, наверное, посмотрит с презрением и отвращением. Нужен другой путь. Раз блондин уже влюбился в меня один раз, я заставлю его сделать это снова.

- Врач говорит, что мне нужно вернуться к прежней жизни, чтобы всё вспомнить, - Билл облизывает губы и слизывает с них шоколад. – Но есть вероятность, что память не вернётся.

Я смотрю на него, ожидая продолжения, и парень говорит:

- А, где я живу? Как-то всё у мамы забываю спросить, - Каулитц прокашливается.

- Ты живёшь с Джоном, - неохотно говорю я, и вижу, как брат кривится, словно ему предлагают съесть лайм. – Но у тебя есть твоя квартира, которую тебе мама подарила, когда ты в универ поступил. Я там иногда ночую, когда хочу отдохнуть от Тима.

- Так ты с Веллером живёшь? – брат вскидывает брови. Я киваю. – Бедняга. Не понимаю, как ты с ним уживаешься, он же такой дотошный.

Я фыркаю и невольно улыбаюсь, переплетая пальцы рук. Если бы Билл помнил всё, он бы начал расспрашивать меня, почему у меня закрытая поза. Чёртов психолог.

- Ещё этот Джон, - не замолкает парень. – Не нравится он мне как-то. Поверить не могу, что докатился до того, что стал пассивом. Что случилось с моей жизнью, не понимаю, - он замолкает и снова смотрит на меня своими изучающими глазами. - Слушай, - Билл колеблется, не зная, говорить мне что-то или же лучше промолчать. – Можешь сделать для меня кое-что?

Я пожимаю плечом.

- Да, конечно.

- Можешь найти Эльма? Мне нужно с ним поговорить, - блондин прикусывает губу, затем чешет нос и снова бросает на меня взгляд. – Я, конечно, понимаю, что не помню всего, что было, но я не могу успокоиться. Я должен сказать ему, что не злюсь на него, иначе это сведёт с ума. И плевать, если я уже говорил это.

Я колеблюсь, не зная, стоит ли соглашаться на это, ведь этот Эльм может быть где угодно. Но это же Билл. Если откажу ему, то упущу шанс сблизиться с ним хоть немного.

- Я опробую с ним связаться, - неуверенно бормочу я. – Но не обещаю, что получится найти его. Кажется, он покинул Германию и теперь живёт в другой стране. Ты что-то говорил про это, но я уже и не помню.

- Спасибо, - Билл благодарно улыбается. – Только никому не говори. Особенно Тиму. Он опять будет пилить меня из-за того, что я такой придурок и общаюсь со всяким сбродом. Он ничего не понимает. Он слишком наивен, чтобы почувствовать всю боль этой грёбаной жизни.

Я снова ничего не отвечаю. Это, конечно, приятно, что брат доверяет мне, пусть и не знает обо мне совсем ничего, но что, если Эльм вернётся и снова будет с Каулитцем? Придётся ещё и с этим мальчишкой воевать. Слишком сложно и напряжно…

- Том, да? – я киваю. – Спасибо тебе. Ну. Ты прикольный. По крайней мере, не такой подозрительный, как этот Джон.

Я тихо смеюсь, слегка опуская голову. У меня какие-то смешанные чувства сейчас. Вроде Билл не изменился, а вроде между нами больше нет этой связывающей наши жизни нити. Словно между нами пустота. Пропасть. Стена. И преодолеть её будет не так просто, как я надеюсь.

- Ладно, пойду я. Мне на работу надо, - вздыхаю я. – Ещё загляну.

- Ага. Пока.

Билл снова отламывает шоколадку, наблюдая за тем, как я поднимаюсь со стула и выхожу из палаты, оставляя где-то позади себя нечто нереально важное и нужное для меня. Нужное для моего существования.

Спустя три недели.

Natalie Imbruglia – Torn

POV Bill

Эта пустота и непонимание, которые поселилось у меня в груди, пугают и раздражают одновременно. Это словно ты видел яркий сон, знаешь, что он был и что в нём происходило что-то невероятное и значимое для тебя, но никак не можешь его вспомнить. Этот неприятный осадок наполняет меня изнутри, не позволяя дышать спокойно, голова раскалывается от постоянных попыток вспомнить хоть что-то, но у меня ничего не получается.

Мне требуется много времени, чтобы свыкнуться с мыслями и событиями, которые происходят со мной. Оказывается, что из моей памяти пропало почти три года. Просто кто-то взял и стёр их, словно решив нарисовать заново. Новость о брате-близнеце я воспринял более-менее нормально, а вот информация на счёт моего парня меня просто обескуражила. Как так-то? Как я мог превратиться в пассива? Когда в моей жизни наступил этот переломный момент, заставивший меня настолько сильно измениться? Именно этот вопрос меня тревожит больше всего, и именно из-за него я иногда не могу заснуть ночами. У меня бессонница. У меня частые головные боли из-за сотрясения. У меня подавленность и депрессивные состояние, но врач говорит, что это нормально. Чем скорее я вернусь в привычную жизнь, тем больше у меня шансов всё вспомнить.

Том так и не смог связаться с Эльмом. Единственное, что брат узнал, - это то, что мальчишка уехал в Англию за своей матерью и братом. Я пытался дозвониться до него, но, кажется, Эльм сменил номер. Это расстраивает, потому что меня теперь не покидает чувство незавершённости. Я не знаю, что теперь делать.

Что я буду делать после выписки? Пойду в универ? Я ведь даже не помню, что учился в нём, я ничего вообще не помню о своих одногруппниках, о парах и экзаменах, которые я сдавал. В моей голове пустота. Наверное, мне придётся забрать документы и какое-то время побыть отдельно от учёбы. Хотя, признаться, я ещё не решил.

Единственное, что я точно знаю, я не хочу жить с Джоном. Том говорил, что у меня есть собственная квартира, так что, думаю, я заберу вещи и вернусь обратно, потому что одна лишь мысль, что я был в пассиве, приводит меня в ужас. У меня психологическая травма, я никогда в жизни больше не буду пассивом. Нет. Никогда. Я пообещал это себе, после того как в шестнадцать лет на одной из вечеринок трое старшеклассников из школьной баскетбольной команды, с которыми я тогда общался, дали мне попробовать наркотики, а потом, когда я был в неадеквате, трахнули меня. До сих пор не могу забыть, как моё тело не слушалось меня. И пусть я был под действием таблеток, и пусть мне даже было хорошо, я всё равно теперь испытываю отвращение к таким парням, как Джон. Конечно, он тут не при чём, и я даже не знаю, по какой причине мы начали встречаться и любил ли я его вообще, но сейчас я просто не смогу быть рядом с ним. Я просто морально к этому ещё не готов. Возможно, если я всё вспомню, то что-то и изменится. Но пока мне только и остаётся, что защищаться и прятаться внутри своей скорлупы.