Против стаи (СИ)

- Равен, как ты? - юноша тут же быстро повернулся, и в этот момент почувствовал боль по всему телу. Руки, шея, ноги... И, главное, задница, которой воспользовался оборотень, чтобы удовлетворить свою похоть. Равен почувствовал, как заливается краской.

К его кровати подошел Вольфганг, теперь уже законный муж, и протянул руку, чтобы поправить волосы юноши. Однако Равен, чувствуя отвращение и панику, резко повернулся к стене, пряча голову руками.

- Не касайся меня, - прошептал мальчишка, чувствуя, что его начинает колотить, - Пожалуйста.

Равен не был уверен, что муж его послушается, точнее, он полагал, что альфу не остановят просьбы юноши, однако оборотень замер и, подумав несколько секунд, сел чуть в отдалении.

- Равен, - Вольфганг не спускал глаз с мальчишки, - Твои раны скоро заживут... Я был неаккуратен, знаю. Но я поддался возбуждению. Ты очень сладкий, даже не представляешь насколько.

Оборотень замолчал, однако ответа не последовало. Юноша не хотел ни о чем разговаривать с мужем. Тогда альфа снова поднялся и коснулся рукой плеча Равена. Тот вздрогнул и лег на спину, испуганно глядя на Вольфганга.

- Почему ты молчишь? - оборотень старался говорить мягко, но мальчишка молчал, только хлопал глазами, натягивая одеяло по самый подбородок. Не дождавшись какого-либо ответа, оборотень предпочел выйти из комнаты.

Когда Равен остался один, он еще минут сорок лежал, боясь пошевелиться, затем перевернулся на живот и расплакался. Мысль, что теперь ему всю оставшуюся жизнь прожить в качестве жены ненавистного оборотня, разрывала душу. Он больше не увидит ни одной девушки, его будет постоянно насиловать здоровенный мужик с запахом псины, а все соседи будут показывать на него пальцем и посмеиваться.

Будущее не казалось привлекательным. Жить не хотелось. Равен поднялся и, пошатываясь, подошел к противоположной стене комнаты, увешанной кинжалами. Нетвердой рукой юноша снял один из них, красивый, с серебряной рукояткой в форме змеи. На какое-то мгновение, усилием воли мальчишка снова попытался обдумать, а правильно ли он поступает? Но непреодолимое желание освободиться от этого позора, боли и страха оказалось сильнее инстинкта самосохранения. Юноша приставил кинжал к горлу, намереваясь рассечь себе горло, когда дверь в комнату распахнулась, и туда буквально влетел бледный, растрепанный Вольфганг. Мгновения хватило, чтобы выбить оружие из рук Равена.

- Не вздумай, сумасшедший, человек, не вздумай! - кинжал со звоном упал на пол, и оборотень схватил юношу, крепко прижимая к себе и фиксируя руки, - Не надо, хороший, я всё сделаю, только не это.

- Ненавижу тебя, - хрипло произнес Равен, безуспешно дернувшись, - Я не хочу жить с тобой, не хочу жить в этом проклятом племени, один, человек...

- Ты теперь как все, ты муж мой...

- Как все? Я человек, а не оборотень! И ты, я ненавижу тебя. Я никого так не ненавидел! - Равен говорил искренне, не переставая биться, пытаясь вырваться из объятий Вольфганга, - Пусти!

- Успокойся, - альфа говорил тихо, глядя перед собой, - Я сделаю всё, как ты просишь. Только не умирай.

- Ты меня опозорил! - с отчаянием в голосе произнес Равен, постепенно захлебываясь слезами, - Ты меня изнасиловал, а я не женщина.

- Я не сделал ничего такого, чего бы тебе следовало стыдиться. Ты теперь омега, в нашем племени все омеги выполняют роль женщины, - оборотень, как мог, пытался успокоить Равена, однако тот, наконец вырвался из объятий и, оттолкнув мужа, замотал головой.

- Я не хочу быть твоим омегой. Не желаю, слышишь? Ты меня больше не коснешься, потому что...

- Нет, нет, нет, - оборотень вытянул вперед руки и замотал головой, - Давай договоримся, пожалуйста.

- Как договоримся? - Равен опустил глаза вниз и начал рассматривать лежащий на полу кинжал.

- Мы не будем делить ложа. Я не буду тебя касаться, целовать. Я бы покинул этот дом, но наши обычаи не позволяют этого сделать, - Вольфганг наклонился, поднял оружие и повесил обратно на стену, - У нас будет общее хозяйство, иначе ты просто не выживешь. Но это будет единственное, что у нас будет общим.

Равен недоверчиво посмотрел на альфу, затем без сил опустился на кровать.

- То есть ты больше не будешь делать со мной всё это?

- Нет, - шепотом произнес оборотень, чувствуя, что как будто в издевку, ниже пояса становится тяжело, что возбуждение медленно овладевает им. Но альфа держал себя в руках, - Я обещаю, что я тебя не трону. А в ответ, пообещай, что не лишишь себя жизни.

- Обещаю, - кивнул Равен, немного успокаиваясь, - А как ты узнал, что я собираюсь сделать?

- В окно увидел...

Глава 6. Зима

Шли дни, холодало всё сильнее, и Равен был теперь во многом благодарен Вольфгангу за то, что тот не оставил его в деревне, где парень точно б погиб. Это была аномально холодная зима, какой мальчишка не знал раньше. Он практически не выходил на улицу, потому что стоило ему приоткрыть дверь, как мутно-белый воздух врывался в уютное жилище, тут же его остужая. А в домике было тепло, даже жарко, так, что Равен ходил в тонких холщовых штанах и рубашке, шлепая голыми ступнями по деревянному полу.

А еще было сытно. Вольфганг приносил каждый вечер туши убитых животных, и мальчишка ел мясо, буквально объедаясь им, жуя его вместе с ломтем каравая. Равен никак не мог привыкнуть к такому хлебу - мягкому, вкусному. И откуда Вольфганг взял целый мешок муки? А еще сказал, чтобы Равен не боялся, что еда закончится. А к этому было так трудно привыкнуть!

Первый каравай свежеиспеченного хлеба Равен оставил на день на улице, чем вызвал недоумение у мужа. Оборотни не едят хлеб, но альфа понимал, что свежее вкуснее перемороженного.

- Зачем ты вынес во двор каравай? И не съел ни кусочка, - Вольфганг как раз пришел с вязанкой дров, тут же высыпав их возле печи.

- Так он же тогда менее вкусный, - серьезно ответил юноша, покосившись на альфу.

- А зачем есть то, что менее вкусно? - Вольфганг смотрел на мальчишку с явным удивлением в своих красных глазах.

- У нас всегда хлеб морозят, потом размораживают и едят... - Равен пожал плечами, - Так меньше хочется... Хлеба... Но всё равно хочется.

- Это потому, что у вас там мало хлеба? Потому что вы голодаете? - альфа складывал дрова на полку, - То есть люди делают хлеб невкусным, чтобы меньше его съесть?

- Да, - тихо кивнул юноша, - Так принято...

- Понятно, - перебил Вольфганг. На следующий день альфа принес мальчишке мешок муки, запретив морозить хлеб.

Равен видел, что оборотень его балует и ожидал, что рано или поздно настанет час расплаты за все благодеяния. Но шла неделя за неделей, а этого не происходило. Сценарий дня был тот же. Утром, еще до рассвета, Вольфганг уходил из дома, а возвращался к закату, с едой, дровами и иногда подарками. Альфа протягивал мужу разноцветные ленты и ткани, стараясь не смотреть на мальчишку. Вольфганг втайне надеялся, что парень начнет себя украшать, как омега, но того все эти побрякушки только раздражали. И когда очередной раз оборотень принес заколку, украшенную оранжевыми бусинами из сердолика, Равен не выдержал.