Крысолов (СИ)

- Тебя что-то смущает, раб?

Редж бросил взгляд на лицо, вновь превратившееся в совершенную ледяную маску с презрением в уголках точеных губ и подумал, как было бы здорово заставить эти губы… Он решил дальше не развивать эту мысль, иначе совсем потеряет голову и это плохо закончится. Где-то в глубине сознания метнулась мысль - все, что он и так уже тут натворил, тоже вряд ли закончится добром.

- Я просто подумал, ЧТО ты со мной потом за это сделаешь, господин, - хрипло ответил Редж.

Рот тармаэла уже открылся, чтобы выдать очередную презрительную тираду, но из него вырвался только вздох, когда губы землянина обхватили напряженную головку. В обычной жизни Редж предпочитал женщин, но в длительных рейдах в отдаленные колонии, чего только ни случалось. И когда снимаемая в редкий час увольнения где-нибудь в инопланетном городе шлюшка оказывалась парнем-трансвеститом или гермафродитом, Редж особого разочарования не испытывал. Более того, для уставшего от скуки и вынужденного воздержания мужчины такие сюрпризы оказывались приятным разнообразием. Но вот минет ему еще делать не приходилось, и он просто старался действовать так, как бы понравилось ему самому. Ощущения он испытывал двоякие - с одной стороны - до чего ж он тут докатился, с другой - он готов был на любые жертвы, лишь бы куколка продолжала лежать смирно и позволяла ему все больше. Сам он терся членом о шелк простыней, и мысль о том, чтобы оказаться между этих стройных ног в более удобной позе, казалась все менее нереальной. Тармаэл лежал тихо и молча, напряженный как струна, однако Редж чувствовал толчки крови в плоти, пульсирующей у него во рту, и прекрасно понимал, что как только инопланетянин кончит, то немедленно вышвырнет его из постели. Он замедлил ритм и провел ладонью от основания до обильно сочащейся терпкой слизью головки, собрав на пальцы природную смазку.

“Редж, ты ведь не собираешься…??? - с ужасом возопили жалкие остатки инстинкта самосохранения. - Ты с ума сошел?! Он же тебя на куски порвет! На маленькие кровавые кусочки!… Понятно, наши уже все внизу,” - обреченно заключили они, когда Редж, вновь с энтузиазмом принявшись за член тармаэла, начал осторожно ласкать его промежность, пробираясь между ягодиц. У Реджа так билось сердце, словно он обезвреживал бомбу, каждую секунду готовый к могущему снести ему голову взрыву, но тармаэл, видимо, слишком сосредоточился на ощущениях в члене и не протестовал против сомнительных ласк. Губы землянина то замедлялись, то ускорялись, мешая поймать ритм и достичь оргазма, но приказать прекратить эти игры у Синеглазого явно не хватало духу или было слишком для его гордости, так что Редж продолжал этим пользоваться и уже начал ласкать маленькое тугое отверстие между ягодиц тармаэла. Тот либо не обратил на это внимания, либо не мог даже представить степени наглости раба, либо ему это было приятно. От последнего предположения напряжение в паху землянина лишило его всякой осторожности, он протолкнул скользкие от смазки пальцы вглубь и с ужасом услышал, как господин возмущенно зашипел. Редж припомнил все, чему его как-то научил мальчик-трансвестит с Портуэлло и попытался найти чувствительный холмик простаты, молясь, чтобы анатомия тармаэлов не сильно отличалась от земной. На его загривок опустились острые когти. Редж дрожащими пальцами провел вглубь и чуть вверх по упругому основанию и услышал удивленный всхлип, еще одно массирующее движение и внутри прокатилась мышечная волна, заставившая землянина издать глухой стон и сильнее вжаться пахом в шелк. Когти на его шее так и не сжались, только чиркнули по плечу. Редж украдкой поднял глаза - тармаэл лежал с плотно зажмуренными глазами, закусив кулак. Сквозь зубы вырвался судорожный вздох, и он еще сжал челюсти, так что Редж испугался, как бы тот не прокусил себе руку до крови. Землянин отвел взгляд - не стоило ему этого видеть. Мышечные стенки вновь волнообразно сжали пальцы землянина, лишив его и без того помутненного рассудка - он должен был там оказаться, иначе с ума сойдет, а другого шанса не будет, в этом можно было не сомневаться. Редж снова посмотрел на тармаэла, и осторожно убрал пальцы, на фарфоровом лице появилось беспомощно-недовольное выражение, но глаз он так и не открыл.

- Сейчас-сейчас, детка, - едва слышно прошептал под нос землянин, устраиваясь между стройных ног тармаэла. Он вошел в него плавно, но настойчиво. Синие глаза широко распахнулись, тармаэл неверяще уставился на землянина, вцепившись ему в плечи.

- Пожалуйста-пожалуйста, господин, прошу тебя, - сбивчиво шептал Редж. - Потом меня накажешь, шкуру живьем спустишь, на кол посадишь, запытаешь до смерти… Только пожалуйста не сейчас!!! - он двигался, несмотря на вонзившиеся когти, но в болевые точки тот не попал, просто слепо пытался оттолкнуть. На ошеломленном лице разливалось беспомощное выражение, тармаэл пытался что-то сказать, но только хватал ртом воздух или всхлипывал. Редж заворожено разглядывал лишившиеся строгой бесстрастности черты, тармаэл казался совсем юным и трогательно растерянным, словно вообще в первый раз открыл для себя подобное удовольствие. Землянин не выдержал и, чуть замедлившись, наклонился к его приоткрытым в очередном беззвучном крике губам и поцеловал. Тот дернулся, пытаясь отвернуться, глубоко внутри прокатилась мышечная волна, зажигая звезды под веками землянина, и тармаэл застонал ему в рот, сдаваясь, и позволяя ласкать свои губы. Редж разорвал поцелуй, волны внутри стали чаще, выносить это было совершенно невозможно - даже несмотря на то, что землянин старался двигаться помедленнее, оргазм накрыл его неотвратимо до потемнения в глазах.

“Черт! Черт! Черт!” - Реджа прошиб холодный пот: мало того, что он развел своего господина на пассивный секс, так еще и кончил раньше, чем тот. Дело оборачивалось совсем скверно. Землянин осторожно вышел, прямо-таки всем телом ощущая разочарование любовника, нырнул вниз и снова принялся ублажать его ртом, стараясь так, словно от этого зависела его жизнь - впрочем, это наверно не было преувеличением. Тармаэл вздрагивал от каждого его движения, и землянин слышал, как рвется шелк под перламутровыми когтями. Синеглазый последний раз надрывно всхлипнул, подаваясь бедрами вверх, и рот Реджа наполнился терпкой, чуть горьковатой жидкостью.

Вот все и закончилось, и Редж пришел в ужас от того, что натворил. Тармаэл не простит рабу, предназначенному для ловли крыс, минут абсолютной беспомощности в его руках. Землянин заставил себя проглотить горьковатую сперму, медленно сполз с кровати, не решаясь поднять глаза, и принялся покрывать извиняющимися поцелуями стопы тармаэла. Редж припомнил, что он там болтал во время секса, умоляя не вышвыривать его из постели, и внутренности скрутило в холодный узел - зря он, конечно, подал пару идеек, может, у Синеглазого и не хватило бы фантазии на такие дикие казни.

- Мм, - тармаэл издал какой-то невнятный звук, отнимая ногу. И с явным нежеланием вообще двигаться свернулся в комок, слепо шаря ладонью в поисках простыни. Редж, несмотря на весь грозящий ему ужас за несусветную наглость, не смог сдержать улыбки, благо синие глаза были плотно закрыты. Он подобрал скомканную простыню и укрыл ею тармаэла.

- Спи, господин, завтра меня накажешь.

- Пошел вон, раб! - лениво отмахнулся тот, зарываясь носом в подушку.

Редж усмехнулся себе под нос и ретировался в свой угол, и там еще долго сидел с идиотской мечтательной улыбкой, периодически облизываясь, как кот, добравшийся до крынки со сметаной. Терпкий привкус на губах уже не казался ему слишком противным. Это, как с какой-нибудь экзотической пищей - сначала ты заставляешь себя попробовать эту “гадость”, а потом не можешь забыть послевкусие и вскоре уже выписываешь себе это за кучу бабок. Мысли о том, что утром с него возможно шкуру живьем сдерут, почему-то уступали воспоминаниям о соблазнительном теле тармаэла. Редж уже пару раз прокрутил в голове все в подробностях, смакуя то обстоятельство, что синеглазая куколка настолько прибалдела от новых ощущений, что не смогла прогнать наглого раба. Ох, какое это должно быть непотребство - с грязным инопланетным крысоловом! Вскоре Редж обнаружил, что его ладонь размеренно скользит по возбужденному члену, и он на мгновенье сжал пальцы, пытаясь сымитировать те фантастические волны, которые проходили в теле тармаэла… За сморками он этой ночью следил с особым тщанием, искренне не желая потревожить сон Синеглазого.