О горячей любви к драконам (СИ)

Оказалось, что Дориану больше всех свезло – в каком-то закутке он наткнулся на посох. Вид у посоха был так себе – кто-то ему вместо набалдашника череп прихуярил, да еще и с огнем в глазницах. У Адаара вкус был грубый, животный, о чем ему Дориан не забывал напоминать, но даже для него такие украшения были перебором.

И все бы ничего, но тут Дориану пришло в дурную башку этот самый посох в руки взять, чтобы рассмотреть. В детстве мама не учила не подбирать всякую дрянь! У Адаара живот заболел, как будто кишка на кишку полезла – он чужую магию брюхом чуял. Что-то в зале затрещало и зашумело. И еще завыло тоненько.

- Кажется, время пошло, - упавшим голосом сказал Дориан. Тоже почуял, значит.

- Еблан криворукий! – вполголоса рявкнул Адаар. – Бежим, бля!

В одном им все-таки повезло. В ожившем зале всем было не до них. Венатори, храмовники и демоны первым делом решили закончить начатое и извести друг друга. Адаару нахуй не сдалось мешать этой пылкой любви, и их троица, лавируя и пробираясь по стеночке, понеслась к выходу. Вокруг орали так, что у Адаара звенело в ушах, какая-то скотина плюнула в него ядом, правый наплечник задымился и скукожился. Прямо перед ним вылезла клыкастая морда. Почему-то действовать правой рукой было неудобно, и Адаар попросту шваркнул в костяной лоб волной силы из метки, перескочил через повалившуюся тушу и побежал дальше. Краем глаза он заметил, как Дориан размахивает на бегу посохами, своим и найденным, словно лыжник в Морозных горах - палками, а за ним топает Бык и рубит всех, кто оказывается на пути. Они выкатились на лестницу, за ними выскочил Адаар, и втроем они навалились на тяжелые двери и перекрыли вход в зал.

- А-а-а-а-а-а! – а это кто орал?

Оказалось, что сам Адаар. Просто в зале слышно не было.

Бык и Адаар заложили двери засовом, который валялся тут же. Дориан стоял рядом, опираясь на посохи, и отдувался. Мокрая курица, а не маг. Вот не дебил, не? Северянин, етишкины детишки. Высокая школа магии, обосраться и не жить. Привык, понимаешь ли, посохи чужие щупать!.. Ну, хули теперь поделаешь, целы и ладно…

Что-то по-прежнему давило в подмышку и мешало оторвать правый локоть от бока. Когда Адаар все-таки это сделал, на песок вывалился тевинтерский труд о драконах.

- Ну, пиздец, - сказал Адаар.

В лагерь вернулись еще засветло, хотя пришлось повозиться – Адаар с Дорианом запечатывали дверь магией, чтобы ни одна падла оттуда не вылезла. Соваться внутрь еще раз ебанатов не нашлось. Потом плескались в пруду и отдыхали. Читали заметки на листках, которые Бык внутри подобрал и сумел не растерять по дороге. По всему выходило, что венатори и в самом деле посох искали – ну, и нашли, бля. Даже порадоваться не успели, когда время заморозили. Так что не зря Адаар решил прогуляться – подгадили они Корифеевым шавкам от души, хотя и чуть шеи не свернули по дороге. У Дориана усы обвисли – сам понимал, где проебался, и Адаар ему ничего говорить не стал. Взрослый мужик уже, не ремнем же его пороть! Да и вдруг ему понравилось бы…

Что в лагере жизнь бурлила, было видно издалека. Кто с оружием прыгал, кто ужин варил, кто площадку мел, а кто новый сортир копал. Все при деле. Посреди, как хуй в борделе, торчал дылда в блестящем доспехе и с сержантскими знаками отличия. Явился, значит, охотничек. И уже понял, какие пиздюли от Инквизитора ему светят за самодеятельность, с хуя бы ему еще вперлось образцовый лагерь делать. Адаар выставил вперед рога и пошел в атаку.

Но первым навстречу попался Фредерик де Серо.

- Инквизитор, с возвращением! Я очень огорчился, когда понял, что не успел попрощаться с утра. Был очень занят – делал глиняные слепки зубов с обглоданных костей. К сожалению, здесь негде достать хороший гипс… Я думал, вы уже не вернетесь, и был раздосадован.

- Вернулся же, - ответил Адаар на эту трескотню. – Так… короткая вылазка. Кстати, мы тут нашли…

При виде книги Фредерик де Серо чуть не воспарил на небеса. Он быстро перелистал страницы и так нежно прижал фолиант к груди, словно собирался тут же о помолвке объявить.

- Коллеги… друзья! У меня нет слов, чтобы выразить мою признательность…

- Это все Инквизитор, Инквизитор, - сладко протянул Дориан. – Благодарите только его, он эту книгу, можно сказать, из горнила боя вынес. Своим телом защищал.

Надо было тогда ему въебать, подумал Адаар. Меньше бы зубоскалил. А теперь чего, теперь поздно…

Профессор поклонился так церемонно, словно в бальной зале на танец даму приглашал.

- Я с первой нашей встречи понял, что имею дело с покровителем науки, который понимает всю значимость моих трудов. Но я не мог тогда предположить, что вы будете рисковать жизнью, чтобы выполнить мою просьбу. Хотя даже не просьбу – я не осмеливался требовать у вас напрямую, я всего лишь обмолвился…

- Командир у нас такой, - ухмыльнулся Бык. – Светоч, можно сказать.

- Воистину! – возликовал де Серо. – Светоч!

- Так, бля, - начал Адаар, но поздно: к нему уже в сиянии доспехов приближался сержант. Рядом с ним бежала перемотанная бинтами псина и радостно гавкала.

- Сэр! Сержант Джеггинс по вашему приказу прибыл.

- Вольно, сержант, - буркнул Адаар. – Поохотились?

- Да, сэр. Необходимо было зачистить местность от варгестов – у нас от них погибло три человека. Кроме того, они портили припасы. Не знаю, насколько хватит принятых мер, но рассчитываю, что в ближайшую неделю варгесты нас не побеспокоят.

- Ясно. А говорят, сержант, вы тут еще покровительство науке оказываете. Образцы собираете, драконьи следы изучаете…

- Да, сэр. Нам передали ваш приказ оказать содействие профессору де Серо, и я позволил себе… Я ошибся, сэр?

Адаар открыл рот, потом покосился налево и закрыл. На песке сидел забывший обо всем Фредерик де Серо и листал подаренный фолиант. Инквизитором подаренный, бляха-муха, при свидетелях.

- Вы все сделали верно, Джеггинс, - вздохнул Адаар и услышал за спиной приглушенное ржание. Не соратники попались, а сволочи. – Инквизиция целиком и полностью стоит за просвещение и оказывает содействие Университету Орлея. Продолжайте в том же духе…

========== На спор ==========

- Босс, не подумай, что я жалуюсь, но мы долго тут будем бока пролеживать?

Адаар лениво открыл глаза. Он как раз бока пролеживал – вернее, спину. Валялся в теньке под скалой, перекатывал в зубах соломинку.

Солнце стояло высоко, на открытое место выходить было все равно что на сковородку – не успеешь сказать «ой», как тебя можно подавать с гарниром и пучком укропа в заднице. Солдаты таскали ноги, как осенние мухи. Кто стражу не нес, расползся по клочкам тени. Капральская псина валялась под тентом, вывалив длинный розовый язык, громко пыхтела и вяло дергала коротким хвостом. Адаар съебался из этого сонного царства под Фредерикову скалу, как уже прозвали в лагере рыжий кусок камня. Она и от солнца защищала, и посланцы по дохуя важным инквизиторским делам сначала бы в основной лагерь пошли, а потом уже сюда. Потом-то, ясный-красный, все равно бы нашли и доебались. Если Адаар и рассчитывал пару деньков отдохнуть от инквизиторской работенки, так его быстро обломали. Советники не стали упрашивать и звать «вернись, я все прощу», а попросту начали забрасывать его письмами по десять раз на дню. Адаар читал, чесал в затылке и ворчал, что нехер было воронов ради таких пустяков гонять, сами не могли справиться, что ли? А про себя понимал: не, не могли. Назвался Инквизитором, садись на трон. Так что Бык со своим вопросом вовремя явился, Адаар уже все решил.

- Шкоро шворачиваемша, - сказал он и выплюнул соломинку. – Только от Блэкволла новостей дождемся. А дальше пусть без нас тут копают. Тут еще рыть не перерыть, пока все обнюхают, Корифей по нам соскучится.

- Новостей от Блэкволла или самого Блэкволла? – Дориан, понятное дело, тоже явился – не запылился, они с Быком в последние дни вместе таскались, как иголка с ниткой. Здоровая такая сапожная игла с шелковой ниточкой.