Мы больше не проснемся (СИ)

— Ты чего орёшь, дурья башка?! Конечно же нет! Сколько мне, по-твоему, лет?! Какой еще переспали в больничном крыле?! Я не…

— Ну всё, ладно-ладно. — Рон попятился к двери. — Ты только знай, я совсем не против, ну, насчёт твоей ориентации, но лучше бы это был гриффиндорец…

— Рон!

— Ну серьёзно! — рыжий мальчик пришел в себя, а его губы растянулись в широкую довольную улыбку. — Выбирай-ка ты кого-нибудь посущественнее, а то я на вашу с Марволо свадьбу приходить не собираюсь.

— Пошёл вон! - вскричал Гарри, давясь воздухом, а Рон выскочил за дверь, смеясь во весь голос. — Во дурак. Теперь не отстанет! Ведет себя иногда хуже Джорджа.

— Джорджа?

— Брат его старший, — пробурчал мальчик. — Дай мне перевернуться, мне так дышать трудно.

Почувствовав, как исчезла давящая и удерживающая его на месте тяжесть, Гарри перекатился на спину и прикрыл лицо руками, чтобы — не дай Мерлин! — не столкнуться взглядом с глазами Тома.

Однако его попытку трусливо спрятаться от смущения прервали, когда слизеринец настойчиво отвел руки мальчика в разные стороны, прижав запястья по обеим сторонам от смущенного и розового лица Гарри.

Тот даже испугался, заметив на лице Тома широкую улыбку и подозрительно блестящие глаза.

— Так значит, тебя всего лишь волнует свой возраст и место проведения полового акта? — Реддл совершенно бесстыдно оседлал костлявые бёдра мальчика, отчего тот широко распахнул глаза. — Ничто другое тебя не останавливает, м-м, Гарри?

— Ты… Ты чего? — растерялся мальчик, от удивления и сумасшедшего смущения даже не пытаясь вырваться.

Том наклонился к лицу Гарри и тихо зашептал ему на ухо:

— Хочешь, займемся тем, что предложил твой друг-болван?

— Что? Реддл… — Гарри чувствовал его обжигающее дыхание у ушной раковины и его мягкие щекочущие волосы на щеке. Голос звучал слабо и как-то сдавленно: — Как ты можешь это говорить? Шутишь, что ли? Так вот знай, это ни капельки не смешно!

— Кроме шуток. Совсем скоро наша магия будет способна вызвать взаимное возбуждение. И что же ты с ним будешь делать? — от его голоса Гарри покрылся мурашками, а тело бросило в жар.

— Ты же знаешь, что мне всего тринадцать? Дин… — Гарри неуверенно замялся, — Дин говорил, что заниматься… ээ… сексом люди начинают гораздо позже.

Гарри поджал губы, разрываясь от желания оказаться от Реддла как можно дальше и желания коснуться его лица своей щекой. Они были так близко, что мальчик ощущал его мощную магию почти как свою собственную.

— Да твои друзья настоящие профи в этом вопросе, — расхохотался Реддл, отклонившись назад. Впрочем, на его лице застыло легкое разочарование: — Но ты прав, ты ещё слишком маленький.

Впервые Гарри ничего на это высказывание не ответил, понимая, что спор приведет к плачевным результатам.

«И чего он вообще об этом заговорил?! Неужели будет подтрунивать, как и Рон теперь?»

— Тебя зельем, что ли, опять опоили? — с подозрением спросил мальчик, недоверчиво осматривая оседлавшего его слизеринца. Но тот лишь высокомерно фыркнул и перекатился на бок, чем вызвал громадное облегчение у Гарри.

— Нет. Просто стала интересна твоя реакция.

— Она отрицательная! — возмутился Гарри, а сам досадливо морщился: близость Реддла приносила ему радость. Он лгал.

— Ага. Особенно это подтверждают твои стоны во время нашего поцелуя. — Том чувствовал торжество из-за своего влияния на гриффиндорца. — Даже не думай списать все на нашу связь: она лишь подогревает чувства, а не навязывает.

— К-какие чувства? — испугался Гарри, вытаращив глаза на слизеринца. — Мы же друзья. Э-э… Друзья же?

Неуверенность в голосе разозлила Реддла.

«Идиот. Мерлин, он такой идиот. Что ему может быть непонятно? Кажется, я заслужил хотя бы некое подобие доверия. Мальчик слишком насторожен и недоверчив для своего возраста, когда львята обзаводятся тонной друзей. Такое поведение присуще не иначе как слизеринцам. Именно так их воспитывают чистокровные родители. Сторониться открытых эмоций, сторониться неуместных чувств. Может, в роду Поттеров он первый гриффиндорец? Нужно узнать побольше о его родителях.»

— Друзья, — твёрдо сообщил Том, повернув голову к Гарри. — Но это не значит, что мы должны остановиться на этой стадии взаимоотношений.

— О чём ты?

— Я о том, что мы не должны мешать происходящему. Тебе понравился поцелуй. Так почему ты должен прятать это в себе?

— Я не прячу, пр… — Гарри захлопнул рот, поняв, что только что проболтался. — Это не важно!

— Важно, Поттер, что ты там опять скрываешь? — Реддл разозлился непонятно на что. — Тебе настолько противны мысли о получении удовольствия от меня и моей магии?

— Хватит говорить смущающие вещи, иначе опять разругаемся, — недовольно ответил красный, как варёный рак, Гарри. — Во-первых, ты слишком торопишь события. Мы ведь всего лишь друзья, верно? Да и то, ты как-то слишком легко обвиняешь меня во всех грехах. И просишь меня быть отзывчивым? Погоди, дай я выскажусь! Во-вторых, где это видано, чтобы друзья целовали друг друга в губы? Даже Рон, мой лучший друг, подобное не позволяет, тогда что не так с тобой?

— Еще бы он позволял себе, — проворчал Реддл, которого чуть не вывернуло наизнанку, когда он представил с Гарри кого-то другого. — И ничего я не тороплю. И разве те два случая считаются?

— А разве нет?

— В первый раз ты умирал. Во второй раз я практически не отдавал отчета своим действиям.

— Тем более. Зачем ты поднимаешь эту тему, если делал это не по своей воле? Это ничего не значит.

Гарри отчаянно хотел завершить разговор. Эта тема всегда вгоняла его в краску, а уж говорить об этом с Реддлом!

Но тот упорно не желал заканчивать спор, настаивая на чём-то своём. На том, что Гарри пока не мог понять.

— А кто сказал, что я не хочу сделать это еще раз? — невозмутимо ответил Том. — Какой смысл отказывать себе в удовольствии?

— Мы парни. Оба.

— Думаешь, я не заметил? — Реддл не смог подавить смешка. — Нашел новость. Но, поверь мне, в этом нет ничего плохого. У магглов это оспаривается, а у нас такие отношения считаются нормальными. Ты слишком зациклен на мнении общества, которому, по сути, на всё это плевать.

Вот теперь слизеринец говорил самым убеждающим и самоуверенным тоном, из-за которого Гарри невольно обрывал все свои сомнения на корню.

Волдеморт умеет убеждать.

— Правда?

— Конечно. Думаю, больший фурор произвел тот факт, что мы с разных факультетов. И то, что ты оказался настолько пьяным, что тебя буквально волокли по замку.

— А Дамблдлор…

— Какое тебе до него дело? Разве это он должен командовать твоей жизнью? Где был он, когда тебя похитил разыскиваемый всей страной преступник? Или когда ты умирал от переохлаждения? Пауки в лесу? Летающая машина?

По лицу Реддла было видно, что он до сих пор приходил в ужас от мысли, что два маленьких мальчика пересекли полстраны по воздуху на маггловском агрегате.

— Это было не по его вине. — Гарри тут же бросился защищать своего директора, которого уважал и любил. — Он не обязан следить за каждым моим шагом!

— Вот именно. Только вот что-то тебя это не всегда волнует. А только тогда, когда это удобно.

— Хватит. Том, пожалуйста, не надо. Почему это тебя так задевает?

— Я обязан отвечать? — прохладно спросил слизеринец, демонстративно безразлично смахивая с мантии несуществующие пылинки.

— Раз уж я участвую в твоих странных планах.

— Ты думаешь, что я действую, исходя из собственных расчетов?

— Уверен. Ты — слизеринец. Эндрю сказал, что не в ваших принципах заводить друзей. А твое отношение ко мне… Оно странное, Реддл.

— И ты хочешь, чтобы я озвучил причины, почему хочу нашей дружбы?

— Хочешь? Думаю, скорее, обязан следовать плану по завоеванию моего доверия. Вот только почему? Какая тебе с этого выгода?

«Законный вопрос. Может, он всё вспомнил? И я попросту окажусь крепко запутанным в его сетях, которые собственноручно буду помогать ткать? Или он рассчитывает на то, что я предам Дамблдора? Друзей? Что он от меня хочет? Мне неприятно подозревать его… И я действительно хочу быть рядом с Томом, говорить с ним, прикасаться к нему… Чувствовать, что я ему не безразличен. Быть уверенным в этом.»