Во имя первых волков (СИ)

-Перестань!- Вскрикиваю я. Сердце колотится в груди с огромной скоростью. Что же со мной будет? Неужели это конец? Нет-нет, Том точно спасет меня...

В нос бьет запах Альфы. Это отец.

Avt ©

Билла вытащили на улицу, его не жалели, не жалели и его детей. Его тело швыряли из рук в руки, защищать никто не станет. Даже Рональд просто смотрел. Омегу выволокли на середину двора за волосы. Рослый парень, кажется, бета, с силой дернул его за плечо, одновременно ударяя в лицо. Тонкое тело полетело на траву.

На стоны Билла собрались соседи. Но они тоже просто глазели на то, как наказывают ослушавшегося омегу.

Его пинали. Толкали. Хватали за волосы и били, роняя на помятую траву. Трое парней, вроде как тоже Каулитцы, исполняли обет, данный Аригону, главному Альфе семейства. Они мучили беспомощное тело, оголяя его кровь, вырисовывая незамысловатые узоры из синяков на бледной коже. Билл не пытался закрыть голову или лицо, он даже не отбивался и не сопротивлялся. Всеми руками и ногами он прикрывал живот, где были заперты бедные дети, испуганные до потери пульса. Омега, каждый раз падая на сочную зеленую траву, думал о том, как приземлиться так, чтобы не на живот, но так, чтобы и под следующий удар его не подставить. Он понимал, что хватит нескольких ударов и детей уже будет не спасти.

Казнь над прокаженным омегой продолжалась около часа, и все это время Билл старательно не смел терять сознание, терпя всю боль чужих прикосновений. Он знал, что если отключится, дети останутся без защиты. Чего никак нельзя было допустить. Жестокость троих убийц была настолько сильной, что ни у одного даже глаз не дрогнул, когда чья-то нога острым носком ботинка влетела прямо в оголенный живот...

-Хватит!- Громкий голос главного Альфы рода, вмиг остановил пытки.

Трое убийц отошли от омеги, открывая всем желающим картину позорного изгнания.

Аригон отпустил руку своего супруга и медленно подошел к сыну.

Тело Билла было больше похоже на препарированную лягушку. Рубаха порвана, кожа обрамлена весомыми и не очень синяками. Волосы, длинные и красивые до этого, были похожи на комки собачей шерсти, в них запеклась кровь. Лицо юноши больше не казалось таким идеальным и красивым. Разбитая бровь, лиловы синяк в пол-лица, кровоточащая в нескольких местах губа, припухший глаз, который уже утратил возможность открываться. Билл сплюнул кровью. Кажется, и зубов стало на приличное количество меньше...

-Нравится?- Альфа присел на корточки перед распластавшимся на земле омегой.- Вот на что ты подписался ради нескольких ночей с Томом. Это того стоило?

Билл не совсем понимал, о чем ему сейчас говорят, но в момент, когда чья-то рука жестко схватилась за окровавленный подбородок, брюнету ничего не осталось, как только кое-как, одним глазом взглянуть в лицо отца.

-Я спрашиваю: твоя любовь к нему этого стоила?

-Да.- Не задумываясь, ответил Билл.

Альфа с силой надавил на подбородок юноши, ему хватило нескольких усилий, чтобы раздавить челюстные кости. Омега выгнулся, завыв от боли. Мозг отключил сознание...

-Убить!

Альфа поднялся; у его ног лежало существо, которое он когда-то считал сыном. Но сейчас... сейчас это просто существо, поправшее все законы семьи, предавшее род...

14 глава (1 часть)

Tom ©

Неужели эти дни наконец-таки прошли? Прошли. Ведь я еду домой, еще чуть меньше часа, и я увижу брюнета. Я даже придумал причину, по которой смогу навестить их дом: принесу Рональду снимки. Он как-то спрашивал про заповедники. И я увижу Билла.

Честно говоря, тишина этого леса немного успокоила меня. Я смог подумать о том, что, так или иначе, я ведь рядом с Биллом. Ну да... Это не то, о чем я мечтал, но хотя бы так. Пока я что-то не придумаю... Можно же пожить и так? А когда родятся дети, я их заберу себе...

Альфы всегда чувствуют своих омег. Я был спокоен, до того момента, как не сел в машину. Но вот сейчас, по дороге к городу, в груди все сильней ощущается комок боли. Что-то давит, и нет возможности дышать. И я стараюсь об этом не думать...

Я решил, что мне просто необходимо обо всем узнать от отца. Ну, он ведь точно что-то скрывал, да? И я должен знать что.

У въезда в город меня охватывает странное чувство паники. И вот теперь мне становится страшно. С Биллом что-то произошло? Или с отцом? Или... что? Тревога костлявой ладонью сжимает мое сердце, хочу успокоиться, хочу увидеть омегу...

Вообще, я никогда не верил в то, что возможно чувствовать состояние другого человека вот так, на расстоянии. Но с Биллом все не так. Я бы почувствовал, если бы с ним все было не так... Чувствую какое-то странное желание молиться. Я никогда не отличался особой набожностью. Но сейчас сердце дергается, а мысли сами по себе обращаются к небу... Почему? Чем ближе к городу, тем страшнее...

Avt ©

Молодой Альфа, ехал по городу, думая о том, что, скорее всего, тревога в его сердце от того, что он давно не видел Билла, и не знает, что омега может выкинуть на этот раз. Да, и его не оставляла надежда о том, что, возможно, отец все-таки придумал что-то...

Том припарковал свой Риф во дворе и довольной походкой направился к дому. Странно. Но на самом крыльце он остановился. В нос ударил запах крови. Сильный запах крови. И тело обмякло, когда он понял, чья это кровь...

Он оглянулся, сумка слетела с плеча...

-Билл...- Его шепот, несколько дорожек слез по лицу. Он не мог пошевелиться, не мог сдвинуться с места, тело умирало. Сердце дрожало в желудке, он увидел помятую траву, будто там целое стадо носилось. Прямо на том месте, где его омега обычно грелся на солнышке. Но теперь... Следы крови. Темные пятна, будто художник дернул кистью, орошая мелкими каплями землю. Кровь. Билл.

-Билл?- Парень громко всхлипнул. Сердце почти не билось. Вес осознания всего произошедшего ударил по мозгам с такой силой, что Том пошатнулся и, не устояв на ногах, полетел вниз, с лестницы.

Он лежал спиной на земле, во время приземление он хорошенько приложился затылком о кочку. Кто-то, явно невидимый, ломал его ребра, выкорчевывая их по одному. Том пытался увидеть небо, почувствовать родной запах. Но каждый вздох, сделанный с целью учуять омегу, превращался в ком горле. Мак-Вульф задыхался. Огромные капли боли скользили по его щекам. Казалось, что глаза вот-вот захлебнуться в слезах. Том часто хлопал ресницами, даже эти простые движения приносили ему боль. Это не физическое. Запах крови любимого омеги проник внутрь него, добрался до души, и теперь усердно сообщал Мак-Вульфу все подробности смерти Билла.

СМЕРТЬ.

Одно слово, а сколько боли и бесконечного чувства несправедливости. И много чего другого. Молодой. Не пожил. Не виноват. Дети? Ни за что! Он не виноват! Так не может быть...