Навстречу судьбе (СИ)

Эзра поднял руку. Задал вопрос и вступил в дискуссию с мистером Данкинсом. Берт следил за словесным поединком, как за партией в теннис. Аргументы подавались, как мячи, отбивались или пропускались обоими противниками. Если бы Берт вел счет, то наверняка победа была бы за Эзрой. В конце пары студенты устроили овацию, и Берт хлопал наравне со всеми — более интересного занятия у них еще не было.

— Я, кажется, увлекся, — смущенно пробормотал Эзра, выходя вместе со всеми в коридор. Со всех сторон неслись возгласы одобрения и приглашения отметить знакомство в баре или кафетерии.

Берт же натянуто улыбался, старательно давя глухое раздражение. Никогда раньше он не реагировал так на чужой успех. Берт тщательно проанализировал свои ощущения и немного успокоился, найдя причину. Всего лишь диссонанс между созданным за два дня образом тихони и рохли и спокойной уверенностью, с которой новый сосед по комнате выступил на паре. «А ведь он даже не готовился и вряд ли знал тему сегодняшнего занятия», — подумал Берт и посмотрел на Эзру другими глазами. Тот же неловко топтался в окружении стайки девушек с их потока и парочки повернутых на науке парней и, увидев проходящего мимо Берта тут же увязался за ним.

— Уф, ты мой спаситель!

— Брось, ты отлично справился на паре. Я никогда не поверю в твою неспособность общаться с людьми.

— Умею, — легко согласился Эзра и убрал выбившуюся прядь волос за ухо, — но не люблю.

— Какая откровенность!

— Мы же выяснили, что принадлежим к примерно одним социальным слоям. Меня, как и тебя, учили базовым вещам. В том числе грамотно отстаивать свою точку зрения, вести дискуссии и использовать демагогические приемы. Мистер Дворкис все прекрасно понял и поддержал шоу.

— Данкинс, — хмуро поправил Берт, настроение у него испортилось — как можно было так недооценить человека? Где были его глаза и мозги?

— Данкинс, — легко согласился Эзра.

На следующей паре они снова оказались вместе. Эзра, ничуть не сомневаясь в своем праве, сел рядом и приготовился слушать преподавателя. Берт покосился на него, но ничего не сказал — на соседнее место обычно никто не претендовал. Разве что других свободных не оказывалось. А вот за внимание Эзры и за возможность сесть рядом могла бы разгореться борьба.

 — Послушай, а какие предметы ты выбрал? — не выдержал Берт в конце дня. Сидящий рядом Эзра молча протянул ему свое расписание.

— Практически все, что и у меня. Надо же, — Берт вернул листок и задумался. Случайность? Но ведь Эзра не мог знать, какие именно предметы изучает он сам. Или мог? И зачем?

— Я бы еще кое-что взял, но по каким-то там замшелым правилам больше того, что уже есть, нельзя, — пожаловался Эзра.

— В следующем семестре наверстаешь, или на факультатив запишись.

— Вряд ли, — рассеянно возразил Эзра и внезапно толкнул его к стене. Мимо пронеслись двое придурков, торопясь как на пожар.

— Спасибо, — Берт искренне поблагодарил и не спешил отходить от стены. Близость Эзры вызывала странное чувство покоя, наверное, из-за запаха. Берт прикрыл глаза и втянул носом воздух — нагретый солнцем луг. Голова закружилась, пришлось упереться лбом в плечо Эзры.

— Эй, ты что?

— Нормально все, — пробормотал Берт, жадно ловя едва заметные нотки цветущей липы. «Не мыло и не шампунь, — решил для себя он, — скорее всего то, чем стирал одежду. Надо будет посмотреть в супермаркете в выходные».

— Вообще-то утром кое-кто отказался от завтрака. Не хватало, чтобы ты в голодный обморок свалился, — Эзра потянул его к выходу.

«Какая забота», — хотел было съязвить Берт, но сдержался: внимание оказалось приятным. Вместо этого он произнес:

— Ну да, мы оба выпили только кофе с утра, а в голодный обморок только я? Нет уж, будем страдать над супом вместе.

— Ты меня пугаешь! Неужели в местной столовой суп настолько плох? — Эзра шутил, но не переставал шустро ввинчиваться в толпу, держа Берта за локоть.

— Ну тебя, — настроение снова испортилось невесть с чего. Берт нахмурился и плотно сжал губы. Эти перепады ему не нравились, навевая мысли о необходимости посетить врача. Хорошо, что Эзра ничего не замечал и болтал как заведенный. Интересно, что это его вдруг прорвало?

— Аудитория 406, крыло Б. Это где?

— Центральный вход, поднимаешься на второй этаж, направо до конца и по переходу до лестницы, там уже на нужный этаж, — Берт ответил на автомате, но потом спохватился: — Тебе зачем?

— Библиотека, мне кое-что почитать надо к завтрашнему дню, — Эзра помахал расписанием.

— Не надо, завтра же День Планеты.

— Выходной? — неуверенно спросил Эзра и потер висок.

— Нет, но занятий не будет. Нам снова расскажут про производство энергии. Покажут фильмы про героическое самопожертвование герцогского клана. Хочешь сказать, что тебе ни в школе не вдалбливали, ни в твоем университете?

— Что именно?

Берт достал из кармана ключ — они как раз дошли до своей комнаты — и отпер дверь.

— Что мы должны быть благодарны властям предержащим за наше комфортное существование, — пояснил Берт и снял пальто, наслаждаясь блаженным теплом — вытертый драп не слишком спасал от холода, а от ветра не защищал совсем.

— Ну-у, — Эзра неловко стянул с плеч куртку и замер с ней в обнимку в узкой прихожей. — Я был на домашнем обучении, поэтому как-то все прошло мимо. А в высшей школе нас этой идеологией не особо напрягали.

Берт смотрел на него с сомнением: разве так бывает? Всем же с детства вбивают, чтобы ни в коем случае никому в голову не пришло устроить какой-нибудь бунт или переворот, покуситься на основы существования цивилизации.