Отражение (СИ)

«Не грусти. Я люблю тебя» — отправил он смс Себастьяну, когда выходил из аэропорта.

Добравшись домой, Барнс схватил уже приготовленные вещи и повез Кайла в собачью гостиницу. Там все прошло быстро, и через час Барнс снова был в аэропорту, только уже как очень незаметный гражданин не этого мира. В бытность свою Солдатом он мог пробраться куда угодно незамеченным, и сейчас с легкостью применял полученные навыки.

Он сумел добраться до нужного ему самолета, который должен был вылетать в Торонто через полчаса, и забрался в багажное отделение. Устроившись там среди чемоданов, Барнс глянул на телефон, прикидывая, где будет Себастьян, когда сам Барнс только прилетит, и понял, что, скорее всего, в гостинице. Будет уже поздний вечер, а на следующий день у него куча планов, поэтому можно было особо не волноваться.

Барнса радовало, что он будет следить за кем-то, у кого всегда можно было ненавязчиво узнать, куда же он собирается дальше, чтобы суметь вовремя сменить место дислокации. Откинувшись на чемоданы, он задумался, что будет лучше для Себастьяна — оставить их отношения в тайне, или рассказать о них общественности. Что это вызовет заинтересованность его персоной, Барнс не сомневался, но отогнать от себя любопытных он был способен. То, что начнут пытаться пробить его историю, попытаются узнать, откуда он такой красивый взялся, и наткнутся на пустоту, Барнс тоже понимал, но с этим он поделать ничего не мог. Себастьян пустил в свою жизнь призрака из ниоткуда и единственный знал его секрет. Барнс пытался понять, как все это отразится на его Себастьяне. С одной стороны, тут же образуется масса самых разных слухов нулевой степени достоверности, потому что правду про себя знают только они двое, а ни в одну голову, даже самую безумную, не придет, что Себастьян спит с живым воплощением своего персонажа. С другой, Себастьян не будет больше смотреть на него с такой тоской и беспомощностью перед расставанием в аэропорту, и можно целовать его у всех на виду, потому что в этом мире и в этом времени можно вообще все, что не запрещает закон. Но даже его Барнс успешно умудрялся обходить.

Барнс думал обо всем этом весь полет, но так и не пришел к какому-то однозначному выводу, потому что оба варианта имели свои плюсы и минусы. Но самый большой минус был в том, что в один прекрасный день он исчезнет, как его и не было, оставив Себастьяна одного, и ему придется отвечать на вопросы, которые будут делать больно, а этого Барнс не хотел.

В Торонто было уже темно, когда Барнс приземлился.

«Как долетел?» — написал он, как только сел в такси. Ему не нужен был номер в том же отеле, что у Себастьяна, до утра он вообще мог успокоиться и даже поспать в мотеле, чтобы с утра тенью следовать за Себастьяном, то действительно бродя за ним, то приглядывая с какой-нибудь крыши через оптику прицела.

«Люблю и скучаю», — написал Себастьян. — «Сижу в гостинице и смотрю канадскую криминальную драму. А как ты? Чем занят?»

«Гуляю с новой знакомой и нарушаю закон)))» ответил Барнс чистую правду, потому что шел по улице, неся винтовку в кофре от саксофона.

«Она совершеннолетняя?» — спросил Себастьян.

«Не уверен, если честно» — признался Барнс, потому что не представлял, что считается совершеннолетием у винтовок. — «Но тебе нечего боятся, я только твой. Ты пойдешь сегодня куда-нибудь?»

«Нет. Надо выспаться, чтобы завтра иметь свежий вид. И зубы отбелить. Ненавижу отбеливать зубы».

«У тебя прекрасная улыбка. И ты всегда прекрасно выглядишь. Особенно в постели, с моим членом в заднице и распахнутым в крике наслаждения ртом. Какие планы на утро?»

«На фесте целый день. Ну, ты же видел расписание».

Да, Барнс видел расписание и помнил его наизусть, но все равно не мог не спросить, просто чтобы убедиться, что все по плану.

«Отдыхай. Я завтра напишу»

«Пришли мне селфи. Буду смотреть на него и правой рукой думать о тебе )))»

Улыбнувшись, Барнс скинул футболку и сфотографировался голым по пояс, облизывая два живых пальца.

«Остальное сам придумаешь)))» — ответил он.

В ответ Себастьян прислал фото со своей рукой на члене и добавил: «И тебе не скучать ))))»

Себастьян любил профессиональные фестивали. Ему нравилось раздавать автографы, нравилось позировать под вспышками, улыбаться и показывать себя в самых выгодных ракурсах. Нравилось проходить от лимузина до входа по красной ковровой дорожке, нравилось обнимать за талию женщин в красивых платьях. Нравилось встречаться с коллегами, сценаристами, режиссерами.

Он был заранее уверен, что на этом фестивале ему не светит никаких наград, но он не гнался за наградами. Он упивался самой атмосферой.

Барнс выпустил Солдата погулять, потому что сам бы пялился только на Себастьяна, а так они слились в экстазе от хорошей слежки. Барнс таскался за Себастьяном, был полуденной, почти незримой тенью. Периодически писал ему, как весело он проводит время, даже скинул пару фоток, следя, чтобы пейзаж не попал в кадр.

Но даже несмотря на Солдата, Барнс все равно наслаждался, глядя на Себастьяна, такого красивого, уверенного в себе и, он это видел, желанного. Барнс видел, что его любовнику хорошо, и был этому несказанно рад.

Как Себастьян и предполагал, никаких наград на этом фестивале он не получил. После награждения он отправился смотреть внеконкурсные фильмы, на которые заранее записался. Он любил кино. Не хватало Баки. Себастьян уже привык смотреть фильмы с ним вместе, комментируя по ходу действия.

Барнс лежал на соседней крыше, и сейчас ему оставалось просто ждать, потому что лезть внутрь было чревато тем, что его заметят, не в том он был прикиде. Барнс перевернулся на спину, жуя шоколадный батончик, и сфоткался, отправив селфи Себастьяну. «Развлекаюсь, как могу, гуляю по крышам» — честно написал он. Врать Себастьяну не хотелось совершенно, даже если ложь была во благо.

«Вернусь — сходим на смотровую Бруклинского моста», — ответил Себастьян.

Барнс лежал на крыше, наблюдал и думал о всяком разном, о чем он уже думал не раз, и о том, о чем ещё не думал ни разу. Мысли текли плавно, не перебивая друг друга. Барнсу вообще было спокойно вот так вот наблюдать в оптический прицел, сжимая и нежно поглаживая цевьё.

Он так же тенью проводил Себастьяна до его отеля, загодя выяснив, куда выходят его окна, и забрался на подходящую крышу, чтобы понаблюдать за ним.

«Открой шторы и посмотри на небо. Не знаю, как у тебя, а у меня красота» — отправил Барнс сообщение, уверенный, что только он сейчас смотрит в его окна.

«Потрясающий закат!» — ответил Себастьян и приложил фото. — «Как прошел твой день? Мне тебя не хватало».

«Много гулял по городу. Вообще целый день мотался и смотрел на всякое. Сейчас смотрю на тебя», — но тоже приложил фотку заката.

«Такое впечатление, что мы снимали почти с одного ракурса», — написал Себастьян. — «Как погода в Нью-Йорке?»

Барнс посмотрел прогноз погоды в Нью-Йорке, чтобы прикинуть, как там. Погода, надо сказать, не сильно отличалась.

«Дома хорошо, но пусто. Я скучаю по тебе, хотя твой светлый образ стоит у меня перед глазами» — написал Барнс.

«Я вроде не блондин, чтобы быть светлым образом ))) Завтра весь день буду смотреть разное кино. Пообедаю с Марго Робби, вечером поеду в какой-нибудь клуб. Три года назад тут был один приличный».

«И что ты будешь делать в клубе?» Барнс представил Себастьяна в окружении кучи людей, и понял, что, в клуб ему, конечно, надо будет попасть, а то мало ли что. Он надеялся, что на его мужчину не будут гроздьями вешаться охочие до него дамочки, потому что только от мысли об этом Барнсу уже стало не по себе. Нет, он не боялся, что Себастьян может позарится на одну из них, или одного, он полностью был в нем уверен и не видел повода для ревности, но ему всё равно не нравилась идея. Только вот от того, что ему не нравилось, Себастьяну было совершенно не обязательно менять свои планы.

«Выпью, потанцую, расслаблюсь. Отобьюсь от желающих живого мяса с настоящей знаменитости. Как обычно».