Добро пожаловать домой (СИ)

Я боялся нашего дома и царившей в нем угнетающей атмосферы. Но, казалось, что с мамином возвращением все кардинально поменялось. Она ничего не помнила, и вообще, словно вернулась в прошлое. Училась заново ходить, начиная вставать с инвалидного кресла, когда мышцы, отвыкшие от нагрузок, вновь привыкали работать. Отец не отходил от нее ни на шаг, отчего она ворчала, говоря что-то про личное пространство и «никакой личной жизни», но даже не пыталась при этом сдерживать счастливой улыбки.

Я не узнавал свою семью… Все словно началось с начала. Вернулось в то время, когда мамина любовь еще не превратилась в паранойю, когда отец не пропадал сутками на работе, окружая нас не деньгами, а заботой. Состояние он уже успел сколотить достаточное для безбедного будущего еще нескольких поколений и, казалось, наконец, это понял. У меня снова была семья. Мы снова были счастливы. Мама сияла, освещая и согревая все и всех вокруг. Отец ревностно следил за тем, чтобы ничто не нарушило воцарившиеся мир и покой, снова смеялся и шутил, отваливал маме комплименты и постоянно старался к ней прикоснуться, держал ее руку, гладил плечи, волосы, но не осмеливаясь на что-то большее. Он время от времени бросал на меня осторожные и словно извиняющиеся взгляды, а я… А я не хотел ни ссор, ни ругани, ни выяснения, кто прав, кто виноват, и кто и на что имеет право. Отец явно хотел попытаться начать все с начала. А кто я такой, чтобы этому мешать? Нет, я не приму его так скоро, и не прощу так легко, но мама… Она впервые за долгие годы, какими я их запомнил, была просто по-человечески счастлива.

Я сам не заметил, когда моя жизнь успела так сильно поменяться. Учеба, дом, заботы о почти уже взрослом ребенке, снова дом, но уже родительский, прогулки с мамой по саду, семейные ужины и тихие вечера у настоящего камина, когда отец читает газету или, извиняясь, штудирует какие-то рабочие документы, готовый в любую минуту прерваться и по первому зову понестись исполнять капризы любимой жены и своих детей. Мама, красивая, молодая еще женщина, сияя вновь обретенным румянцем и мягкой улыбкой, расспрашивает о том, как проходят наши дни, как дела у наших друзей и как там Георг со своей странной девушкой. Или тихо болтает о чем-то с подкидышем, и тогда в гостиной, кроме звуков работающего тупо для фона телевизора и огня в камине, раздается еще и русская, непонятная, но красивая и мягкая, по сравнению с немецкой, речь. И я. Просто наслаждающийся тем, что имею. Семьей. Семейным уютом. Непривычно заботливым отцом, родной, любимой и любящей мамой, невинным и по-детски наивным, теплым, домашним и таким красивым Биллом. Моим подкидышем. Моим братом.

***

О том, что Билл стал моим братом, я начал задумываться всерьез лишь после выписки мамы, когда уже был почти уверен и спокоен, что все, она очнулась и спать так долго больше не собирается.

Мне было не до секса. Мне было не до нас. А вот когда свалившее в отпуск, оскорбленное либидо, гордо задрав голову, все же дало о себе знать расслабившемуся организму… Бл*дь, Билл, что происходит?

Я как-то внезапно понял, что подкидыш влился в нашу семью. Отец, так давно уже его «сыночком» называл и грезил «папочка» услышать. (Тьфу, сопли розовые, противно-то как!) Ну, а мама… Она на него с такой заботой, умилением, любовью и грустью смотрела, что и слов не надо было. Ее Журка. Она так и продолжала называть подкидыша недобитым журавленком, а он и рад был без памяти. Когда родители говорили о нас, они всегда употребляли такие выражения, как «наши дети». Словно мы родные. Пипец, у меня другие планы на этот скелет! А вот сам скелет, кажется, о них уже забыл.

Спал Билл теперь в своей комнате, обложившись учебниками, чтобы радовать маму хорошими оценками. Старался на меня не смотреть, со мной не разговаривать. И вообще, он избегал моих прикосновения! Нет, ну, так-то, он всех избегал, как и всегда. Даже маму обнял всего пару раз, находясь при этом в практически обморочном состоянии, но старательно пытаясь это скрыть. Но я! Это же я, которому всегда и все было позволено! Билл же доверял мне больше, чем кому бы то ни было. Да он меня хотел, вашу мать! А сейчас… Он становился моим «братом». И вот ни хрена меня это не устраивало!

Я, бл*дь, ревновать его начал ко всему, что движется! Даже к маме! Сначала охренел от осознания последнего факта, но, когда заметил, что такие же ревностные зырки в их сторону бросает еще и отец…. Ооо, я нашел своего единомышленника! Я не один тут такой шизофреник, нас много! И мы сплотились. Ныкались по углам, наблюдая, как эта парочка проводит время, как мило они общаются. Какие они счастливые мать и дитя, блин. Мамка, ну, что это такое? Не отбивай у меня парня! А смотрелись они и правда мило. Вот тогда-то мы и задумались с отцом. Мама слишком спокойно отреагировала на появление в нашей семье Билла. Про смерть баб Нюты мы говорить пока еще боялись. Сказали, что он приемный сын Лилии, что она опять куда-то так испарилась, и мальчик теперь с нами. Почему он не остался в России с бабушкой, мама не спрашивала. С хрена ли его усыновила тетя Лили – тоже. Мама вообще относилась к нему слишком... по-матерински. Так, словно она и правда знала его уже очень давно, все это время ждала и искала. И вот он нашелся. Его нашли.

А подкидыш тянулся к ней. Он тянулся к матери, которой у него никогда не было, моя дурная тетка не в счет. Мальчик наконец попал в семью, стал ее частью и был безмерно счастлив. А в семье братья друг с другом не спят. Твою мать! Т.е. мою мать… Бл*дь, Билл!

С этим надо было что-то делать. Отрывать ребенка от крылышка заботы не хотелось, но… Но хотелось, черт, кому я вру! Я уже привык к нему, но не к тому, что у меня появился младший брат, а к тому, что он милый, клевый, всегда под рукой, костлявый, но такой приятный на ощупь. И не собирался от всего этого отказываться. Значит, придется поговорить с предками. Хотя бы с мамой. Она лучше, добрее, она поймет. Она же любит меня и не станет отнимать у сына любимую игрушку? Интересно, туда, куда она пошлет, самолеты долго летят...

Вот с такими мыслями я и собирался в родительский дом, уныло поглядывая в сторону запертой двери комнаты Билла. Поговорить решил сегодня же.

Но не успел.

Глава 39

(Если честно, я не знаю, как люди, читающие мой фик, отнесутся к этой проде...)

Глава 39.

POVБилл.

Я до сих пор не могу спокойно смотреть в глаза тете Алисе. Как вспомню, что мы с ее сыном вытворяли... Как пойму, что хочу продолжить. Том, мне страшно. Я не могу выбрать: ты мой брат, или… Или кто? Ты ведь запретил давать этому название…

POV Том.

- Добро пожаловать домой, Билли.

Встретив его такими словами, мама оторвалась от стоявшего в каком-то шоке и внимательным взглядом рассматривающего подкидыша отца. Подошла к мальчику и повела его наверх, опираясь на его руку. Здрасти, приехали! Не понял…