Не в своем теле (СИ)

Распрощавшись с Лестрейдом, Холмс в сопровождении Ватсона направились в Хемпстед на встречу с Филиппом Вудвордом.

Дверь опрятного двухэтажного дома из красного кирпича открыла немолодая женщина. Если бы не горе, существенно повлиявшее на внешний облик, ее можно было бы назвать красивой. Высокая, крепкая, в молодости, очевидно, смешливая девчонка из тех, что сразу влюбляют в себя легким покладистым нравом и незлобливостью. Сейчас от сестры Грега осталась лишь бледная тень. В последнее время она сильно похудела, бросила следить за своим внешним видом, платье висело на ней как на вешалке, а волосы с отросшими седыми корнями были собраны сзади в простой хвост. Недавно плакала, приняла успокоительные, читала Библию, лжет мужу – добавил мысленно Шерлок. Увидев незваных гостей, Ванесса Вудворд отступила назад и попыталась закрыть дверь, но детектив успел сунуть ногу в дверной проем.

- Мои искренние извинения, миссис Вудворд, но мне очень нужно поговорить с вашим мужем, – произнес он, глядя сестре Лестрейда прямо в глаза.

Та еще раз толкнула дверь, но потом, будто смирившись с ураганным Шерлоком, оставила свои бесполезные попытки:

- Мистер Вудворд не может принять вас.

- Мистер Вудворд может нас принять и примет! – тоном, не терпящим возражений, произнес Шерлок.

- Нет.

- Примет. Если вы меня не впустите, я пройду сам.

Ванесса Вудворд как-то съежилась, закрыла рот ладонью и отошла от двери. Ее муж, очевидно, слышал шум, сопровождавший приход незваных гостей. Он вышел из кабинета, сурово взглянул на Холмса и его спутника, не произнес ни слова и снова скрылся за дверью. Шерлок не нуждался в каких-то особых знаках внимания, чтобы начать разговор. Он стремительно преодолел небольшое расстояние и сам ворвался в место уединения старшего Вудворда. Заложив руки за спину, Филипп стоял у окна, спиной к вошедшим, но когда он обернулся, стало понятно, в кого пошел Генри. Красивый, подтянутый мужчина, которому ни за что не дашь пятьдесят. Ни капли жира, стройная осанка, широкие плечи и узкая талия. Морщины и глубокие борозды не старили, а наоборот, облагораживали его лицо. И только вымороженные, безжизненные серые глаза говорили о той трагедии, которую переживал Вудворд.

- Я вас не звал, мистер Холмс, – глухо произнес Филипп.

- Ваше право напомнить мне об этом, мистер Вудворд, – кивнул Холмс, – но, смею вас огорчить, я часто прихожу без приглашения. И нахожу такие аргументы, которые убеждают людей в необходимости разговора.

- У вас нет для меня аргументов, мистер Холмс. Меня не интересует ваше расследование. Я не просил ни вас, ни своего шурина ровно ни о чем, поэтому можете быть свободны. До свидания.

Холмс продолжал стоять, сверля Филиппа глазами. Джон, как никто другой знал этот взгляд.

- Ник Хантер не убивал вашего сына, – сказал Шерлок спокойно.

- Мой сын жив, – взвизгнул Филипп, – жив, вы слышите?

- Извините, мистер Вудворд, – поправил друга Джон, – мистер Холмс хотел сказать, что те повреждения, которые были нанесены Генри, не являются делом рук Николаса Хантера.

Филипп посмотрел на него недоуменно, будто впервые увидел.

- Откуда такая уверенность?

- Мистер Хантер сам сказал об этом, – уточнил Джон.

- Так вот на кого вы работаете, мистер Холмс! На эту гнусную сволочь, совратившую моего сына! О, да, конечно, деньги определяют все!

Шерлока передернуло. Он засунул руки в карманы пальто, чтобы Вудворд не мог заметить его сжатых кулаков. Холмс не имеет права показывать свою слабость!

- Я ни на кого не работаю, мистер Вудворд, и расследование… ранения вашего сына веду в частном порядке без всякой оплаты. Впрочем, мне плевать на то, что вы думаете. Чтобы узнать о невиновности Ника Хантера, мне не нужно было с ним разговаривать, потому что я вижу то, чего не видят другие. Как и сейчас, мне не нужно вести с вами эту беседу, чтобы понять, что вы замыслили. Небольшие масляные пятна на манжете, характерный запах ружейной смазки и металла, плюс то, что находится в верхнем ящике вашего стола. Это не выход, мистер Вудворд.

- Самоубийство, действительно, не выход, – Филипп Вудворд подошел к окну и тяжело оперся на подоконник.

- Вы думаете не о самоубийстве, Филипп. И не обязательно поворачиваться ко мне спиной, все, что мне надо, я уже увидел. Повторю еще раз: убийство – не выход. Николас Хантер действительно не причастен к тому, что произошло в Истборне.

- Ник Хантер – мерзкий ублюдок. Он виноват. С самого детства терся около Генри, дарил игрушки, брал на авиашоу, научил управлять личным легкомоторным самолетом. Он поселил в мальчике любовь к полетам, к небу.

- Что в этом плохого? Вы были против?

- Да нет же, черт побери! Мне все это нравилось! Я был рад, что сын выбрал путь, достойный настоящего мужчины.

- То есть, вы не учитывали, что он омега, и, возможно, у него другой путь?

- Не было у него другого пути! Я с детства воспитывал его как альфу, сильным и мужественным, способным контролировать свое состояние.

- Не полностью способным, – Шерлок прищурился.

- Это все Хантер! – снова перешел на визгливые нотки Филипп, – он соблазнился юным телом и научил сына всем этим гадким штучкам с раздеванием. Он сделал ему ребенка, воспользовавшись наивностью парня.

Джон взглянул на Шерлока. Расследование со стороны военного ведомства тоже не стояло на месте. Видимо, медики зафиксировали наличие недавнего аборта.

- Двадцать один – не тот возраст, чтобы быть наивным, – напомнил Шерлок.

- Вон! – коротко подытожил Вудворд.

- И не подумаю. Мне нужны фотографии Генри и Ника Хантера.

Джон покачал головой. Шерлок полностью провалил миссию, хотя был предупрежден Лестрейдом. Непонятно было, как теперь выкарабкиваться из той ситуации, в которую загнал себя нечуткий к чужим эмоциям гений.

Однако Филипп Вудворд не повторил требования уйти, просто пожал плечами:

- У меня их нет.

- Верхний ящик стола. Прямо под пистолетом.

- С чего вы взяли, что я вам их отдам?

Шерлок не был выше Вудворда, но когда он подошел к бывшему военному, создалось впечатление, что он над ним нависает.

- С того, что я хочу найти виновного. И это не Хантер. Он по-своему любил вашего сына. Лелеял, исполнял все его прихоти, пошел на крупное должностное преступление, чтобы воплотить мечту Генри о профессии военного летчика. А за все это Хантер требовал не так много – всего лишь поглазеть на голую задницу и красивый член. И не говорите мне о том, что Генри был так наивен, что не знал, что делает. Он фотографировал себя и своего любовника, получал от этого удовольствие. Вы это понимаете. Понимаете, что бы вы мне сейчас не говорили!

- Вы мерзавец, – Филипп подошел к столу и приоткрыл верхний ящик,- не боитесь, что я вас убью?

Ватсон медленно убрал руки за спину поближе к Зиг Зауэру, засунутому за брючный ремень, и сделал шаг вперед.

- Сыну вы тоже угрожали пистолетом за то, что он оказался хуже, чем вы о нем думали? – усмехнулся Холмс.

- Угрожал. Прибить был готов, когда узнал о его связи с Хантером.

- Что ж не прибили?

Вудворд посмотрел на Шерлока как на сумасшедшего:

- Вы идиот? Генри – мой единственный любимый сын. Да, мне было очень больно принять то, о чем я узнал. Но мы бы справились. Мы с женой даже воспитали бы внука, если бы Генри захотел его. Разумеется, без участия Ника Хантера.

- Нику Хантеру и не пришлось бы участвовать. Он не отец ребенка.

- А кто? – недоуменно воззрился на Шерлока Филипп.

- Пока не знаю, но узнаю очень скоро. Фотографии!

Шерлок протянул руку. Вудворд раздумывал. Его замысел об убийстве Ника Хантера был так тщательно облюбован и взлелеян, он с таким наслаждением представлял, как пуля входит в голову его бывшего приятеля и разносит полчерепа с противоположной стороны, что отказаться от своих планов казалось преступлением. Трусостью. А Вудворд трусом не был.

Шерлок спокойно стоял и ждал, пока утихнет буря. Руку не опускал. Наконец, конверт с фотографиями лег в протянутую ладонь. Убедившись, что на конверте отсутствуют штемпели, Холмс поинтересовался, как было доставлено письмо.