Искупление (СИ)

После ужина Шики принял душ и отправился спать, ощущая во всём теле странную усталость. На протяжении недели ему пришлось вести непрерывный бой с врагом, но только сейчас он почувствовал всю эту тяжесть на своих плечах.

«Может, и правда начал стареть?» - пессимистично подумал мужчина, переворачиваясь на бок. Он уже хотел выключить ночник, как его дверь медленно приоткрылось, и в спальню вошёл Акира. Шики бесстрастно посмотрел на него. Лицо парня тоже было непроницаемым, однако в глазах играло какое-то чувство. Вообще Шики заметил, что теперь глаза Акиры были более живыми. Они отражали целую гамму оттенков от зелёного-морского до небесно-голубого. И в каждом этом оттенке было заключено определённое чувство.

- Пришёл пожелать мне доброй ночи? – с лёгким сарказмом спросил Шики, глядя на него.

- Мне показалось, что ты неправильно меня понял, - парень прошёл в комнату и присел на край его кровати.

- По-моему, ты ясно выразился, - пожал плечами тот. – Но не думай, что если что-то изменилось у тебя, то у меня тоже изменилось. Мои эмоции более стабильны, чем твои, у меня всё осталось по-прежнему и…

- У меня тоже, - перебил его Акира и посмотрел в глаза. В одном из оттенков холодного синего Шики уловил испуг. – Наверное, я сглупил, потому что не дал тебе прямого ответа. Во мне действительно кое-что изменилось, - он вновь виновато опустил глаза.

- И что же? – настороженно спросил мужчина. – Ты больше не чувствуешь желания ко мне?

- Чувствую. Я боюсь… что ты перестанешь чувствовать его ко мне, - наконец признался парень.

- Что? – Шики в недоумении уставился на него. – Я же только что сказал…

- Дело в другом. Я… больше не могу вести себя так! – голос Акиры повысился, а взгляд запылал. – Я больше не могу постоянно желать, не могу быть таким, каким ты хочешь меня видеть: смелым, развязным, готовым на всё. Я не такой. Это не настоящий я. Боюсь, я больше не смогу удовлетворить тебя в полной мере, - обречённо закончил он и, поднявшись на ноги, хотел отправиться к двери, однако Шики, мгновенно оказавшись на другом конце кровати, схватил его за руку и рванул на себя. Парень упал прямо в его объятья, а Шики лишь крепко сжал руки, не выпуская парня.

- И это вся твоя проблема? – облегчённо усмехнулся он, с наслаждением вдыхая запах волос Акиры. Как же он по нему скучал… - Ты знаешь, что создаёшь проблемы из ничего? Ты даже не представляешь, чего я хочу на самом деле, а уже всё решил и поставил крест. Да, мне нравилось, когда мы оба сходили с ума в постели, и ты пошло требовал безостановочно, начинал сам и не заканчивал, пока не терял сознания. Но это не значит, что по-другому мне не понравится, или я перестану хотеть тебя. Ты способен на многое, тебя просто нужно подтолкнуть, - он коварно улыбнулся. – Если боишься действовать сам, я могу связать тебя. Закрыть глаза, заткнуть рот и брать тебя до потери сознания. Такой вариант меня тоже вполне устраивает, - он лизнул покрасневшее ухо Акиры, чувствуя, как у того заколотилось сердце. – Мы с тобой целый месяц прокувыркались в постели, но есть ласки гораздо изощрённее тех, что ты испытал. Тот секс был мимолётной изматывающей страстью, но он не удовлетворил ни одного из нас. Мы не получали должного удовольствия от самого процесса, мы просто делали это в угоду своей плоти. Да, мне нравилось, когда ты просил сам, - ещё раз повторил Шики. – Но есть кое-что, что нравится мне гораздо больше.

- И что же это? – осторожно спросил парень, разворачивая к нему голову.

- Хочешь узнать прямо сейчас? – хитро спросил тот.

- Да… Я же обещал тебе горячую встречу, а сам даже палец о палец не ударил, - виновато признался Акира. – Знаешь, чувство к тебе изменилось, но оно будто стало сильнее, - он сжал футболку на груди в районе сердца. – И больнее, когда тебя нет рядом. Порой я боюсь, что ты можешь не вернуться из горячей точки. Раньше я не думал об этом, а теперь мне страшно. Боюсь потерять тебя, но не потому, что останусь один, а потому что тебя больше не будет… - прошептал он дрогнувшим голосом. Шики слабо улыбнулся и крепче прижал его к себе.

- Я не погибну там. Никогда, обещаю. Что бы ни случилось, я вернусь, потому что здесь есть ты.

Юноша обвил его шею руками и нерешительно прикоснулся к губам. Всё вернулось на место: он снова стал робок и осторожен в плане секса. Вряд ли теперь мужчина сможет увидеть его пошлый взгляд и сперму, вытекающую из приоткрытых влажных губ. Однако теперь они смогут насладиться каждой секундой, проведённой вместе, превращая её в искусную любовную пытку, а не бесконечную животную оргию.

В парне есть прекрасная черта, которая как нельзя подходит военному: Акира может до последнего сопротивляться, но в итоге всё равно подчинится. Он может до последнего говорить, что ему не нравится, но в конце концов, ему понравится, каким бы это ни было вульгарным. Он может беспрекословно подчиняться, Шики может беспрекословно подчинять.

Общий язык в азбуке любви они определённо смогут найти.

========== Рисунок ==========

Через несколько дней Акира понял, что своим признанием родил в Шики нового зверя. Причём более хитрого, утончённого и изощрённого. Раньше, чувствуя обоюдное влечение, они просто добирались до кровати и начинали своё совокупление. Теперь же Шики приходилось быть изворотливым и находчивым.

На первый взгляд, Акира стал холодным и равнодушным. Казалось, даже если мужчина возьмёт его силой, то не сможет растопить гордеца, а его тело не отдастся ему. Однако, всё было немного иначе. Парень действительно был холодным и даже сопротивлялся, но лишь в первые минуты, когда Шики в открытую наступал на него. Первый раз всегда получался сумбурным: Акира никак не мог расслабиться и настроиться на любовную схватку, поэтому первые пятнадцать минут вместо прелюдий они боролись, катаясь на кровати, пока Шики не побеждал. Причём побеждал он не силой, а скорее упорством, заставляя парня в полной мере почувствовать желание чужого тела.

Их первый раз всегда проходил в таком ключе, зато потом они оба превращались в пылких любовников. Акира разогревался, в нём появлялось больше уверенности, он чувствовал, что всё-таки может дать Шики то, чего тот желает. После сумбурного начала парень частенько сам услаждал любовника и забирался на него сверху. Секс стал более размеренным и чувственным. Взрослым. Да, его стало меньше, он стал реже, зато эмоций приносил гораздо больше. Акира настолько привык, что стал относиться к этому, как к части своей жизни. Он уже не представлял, как все ночи могут быть спокойными. Три или четыре, а то и пять обязательно должны были стать такими.

Когда у Шики случался редкий выходной, и он оставался дома, они могли сделать это в любом месте: на кухне или в ванной, один раз получилось даже на улице (Акира тогда мыл машину, и Шики понравилось, как тот изгибался над капотом). В общем, о потере желания ни тому, ни другому волноваться не приходилось: да, Акира вёл себя гораздо скромнее, но Шики легко мог направить эту скромность в нужное русло и переплавить её в агрессивность.

Волноваться приходилось о другом. Когда их жизнь, пройдясь по различным перипетиям, устоялась и стала стабильной, Шики начал замечать и другие изменения в Акире, кроме интимных. Если раньше парень молчал из-за того, что боялся или не хотел говорить, то теперь он часто пребывал в задумчивости. Он говорил, охотно отвечал на все вопросы, но никогда не спрашивал сам, словно ему были не интересны проблемы других людей, в частности, Шики или Мотоми. Занятие спортом вошло в привычку – военный уже этому не удивлялся. А вот действительно его изумило то, что в один прекрасный день Акира начал рисовать.