Мое табу (ЛП)

– Ладно. Я пошел спать. Увидимся утром. – Он усмехается. – Может, поможешь мне с дизайном тату.

Он выбегает из дома, а я бегу следом за ним, говоря, чтобы он не вздумал вытворять нечто подобное, и что если он еще раз заикнется на тему того, чтобы шрамировать свое тело, я запру его и выброшу ключ.

Впрочем, я знаю: Сэм меня дразнит. И я рад, что тем самым он растопил остатки возникшей между нами неловкости.

Вернувшись домой, я с ноутбуком забираюсь в кровать, надеваю свою воображаемую шапку-смекалочку и начинаю придумывать, чем нам с Сэмом можно заняться в отсутствие Джереми.

Идея появляется достаточно быстро… однако на претворение ее в жизнь уходит пара часов.

Закончив, я кладу ноутбук на тумбочку возле кровати и беру телефон.

Сэм отвечает на третьем гудке.

– Люк? – Судя по голосу, он удивлен меня слышать.

– Ты в кровати?

– Угу. Только что дочитал последнюю книжку из списка.

– Хорошо. А теперь поскорей засыпай.

– Поскорей?

Моя улыбка становится шире. Слышит ли Сэм волнение в моем голосе?

– Да, потому что тебе нужно как следует выспаться. Завтра нам рано вставать.

– Чтобы починить твой пикап?

Черт. Я совсем об этом забыл. Но пикап подождет.

– Нет. Чтобы сделать кое-что более… спонтанное.

Глава 30

Джереми

Сидя на кухне, я наблюдаю за тем, как мама пытается замесить блинное тесто. Это довольно забавное зрелище. Я предлагал свою помощь, но она, отмахнувшись, ясно дала мне понять, что это ее личная битва.

Я не настаиваю. Я обожаю блины, и, пока мне разрешают помогать их съедать, все остальное меня не волнует.

На стойке звонит телефон, и я, думая, что это Стивен, бросаюсь к нему.

К моей неожиданности оказывается, что это отец. И его голос звучит… ну, скажем так, оживленно. Нет, не как у бешеного хорька на стероидах, но…

Мама ругается на электрический миксер, который снова выплевывает в нее порцию теста, а мне остается только покачать головой. С учетом того, какие в данный момент мои мама и папа… меня словно растят дикие звери.

Я хихикаю.

– Пап, что ты принял?

Он делает паузу, потом его отцовский тон возвращается, и я понимаю, что умничал зря.

– А Кэрол дома? Мне нужно предупредить ее, что меня неделю не будет.

Мне слышна отдаленная речь, и она подозрительно похожа на объявление в…

– А ты сейчас где? – Я огибаю стол и заглядываю в миску, над которой сердито пыхтит моя мама. Пока я, уклоняясь от брызг, стряхиваю с ее рук муку, бешеный хорек возвращается.

– В аэропорту. Люк организовал нам спонтанную поездку на юг.

– Что? Без меня?

Люк, видимо, слушал наш разговор, потому что на линии неожиданно появляется его голос.

– Учись хорошо в следующем году и в следующий раз сможешь поехать с нами.

Мама, взглянув на меня, спрашивает одними губами: Кто это?

Папа смеется, пока я так же беззвучно ей отвечаю: Отец.

– Передай трубку матери.

– Она занята, – говорю я.

– Неправда. – Мама стирает со щеки каплю теста и с удивительной ловкостью и быстротой выхватывает из моей руки телефон.

Я падаю на стул. Наверное, надо расставить тарелки, но мне неохота.

Мама смеется, потом берет с Люка слово, что папа вернется целым и невредимым, и вешает трубку.

– Плавать с акулами. Иисусе. Твой отец наконец-таки спятил.

Это еще мягко сказано.

– Ага, он полностью шизанулся.

Пряча усмешку, я вспоминаю, как папа недавно напился. Эту уморительную историю я, правда, придержал при себе. Я, конечно, могу иногда быть исчадием ада, но я не чистое зло.

– Так почему ты готовишь блины да еще в понедельник?

– Я взяла выходной.

– О. А зачем?

Мама что-то ищет в кухонных ящиках и наконец поднимается с поварешкой.

– Вот она. – Она бросает взгляд на меня. – Ты не накроешь на стол?

Я отлепляю себя от стула и хватаю варенье, арахисовую пасту и кленовый сироп.

– Мне захотелось провести с тобой хотя бы один день твоих летних каникул. Плюс в прошлую пятницу я отработала сверхурочные, так что мне даже не пришлось брать отгул.

Когда я достаю из шкафа тарелки, мама после паузы говорит:

– Джереми, не две тарелки, а три.

В этот момент я чувствую, как волосы у меня на затылке поднимаются дыбом.

– Три? – повторяю натянуто. – Почему?

Она решительно глядит на меня, и я уже знаю, что надвигается, но слышать этого не хочу.

– К нам придет Грег. Ему хотелось бы с тобой познакомиться. Он будет здесь в любую…

Я засовываю тарелки обратно.

– Знаешь, я, в общем, не голоден.

– Джереми. – «Послушай меня», – требует ее особенный тон. Тот, который обычно вынуждает меня сесть и прислушаться. Но сегодня он не работает.

– Желаю вам приятно позавтракать. А я ухожу.

– Ты останешься, Джереми, и будешь вести себя вежливо.

– Я тебе уже говорил, что второй отец мне не нужен. Так что Грег может отправиться в жопу.

– Следи за своим языком…

– Знаешь, чего я не понимаю? Почему нельзя приглашать его, когда я у отца. Если уж самый важный человек в твоей жизни пережил то, что видит тебя через неделю, то и он не умрет.

У мамы срывается голос.

– Ох, Джереми, дорогой…

Но я игнорирую все, что она хочет сказать. Сморгнув слезы, я бегу в свою комнату, хватаю ключи от дома отца вместе с зарядкой и телефоном, а после, не обращая внимания на мамины просьбы, выскакиваю за дверь – даже не потрудившись закрыть ее за собой.

Глава 31

Сэм

Во второй половине дня мы с Люком прибываем к месту нашего назначения на острове Стюарт. Это маленький, очаровательный пансион, который держит семья. Дорога сюда, включающая в себя перелет, трансфер на машине и паромную переправу, лишила меня дара речи.

В смысле, мы, конечно, и смеялись, и разговаривали, но оба вели себя так, словно не осознаем всей важности этого путешествия для меня. Ведь теперь у меня правда будет возможность вычеркнуть все до последнего пункты из моего списка того, что нужно сделать до 30-ти.

Хозяйка показывает нам наш номер на втором этаже. Открытое дерево наклонного потолка, деревянные ставни на окнах, традиционная мебель и лоскутные покрывала на двух односпальных кроватях придают ему домашний уют.

– Номер чудесен, – с обаятельной улыбкой сообщает ей Люк. – И спасибо, что у вас получилось принять нас после такого внезапного уведомления.

Хозяйка, довольно зардевшись, кивает, после чего оставляет нас в номере и закрывает дверь.

Я роняю свой наспех собранный чемодан на ближайшую к двери кровать и отправляюсь осматривать ванную. Она маленькая – там только душ, – но чистая и декорирована в стиле гостиной, с крепкими деревянными шкафчиками и оформленной в рамку вышивкой на стене.

Почувствовав за спиной приближение Люка, я краем глаза смотрю за плечо.

– Здесь просто здорово, – говорю я, наблюдая за его отражением в зеркале. Люк улыбается – мягко и широко, – и мне кажется, он не знает, что я его вижу. Пока меня не застукали, я опускаю глаза.

Когда я поворачиваюсь к нему, он на пару шагов отходит назад. На нем шорты и футболка с надписью «Сохраняйте спокойствие и не вешайте нос», и он выглядит так, словно его поцеловало лето.

– Да, – соглашается он, засовывая руки в карманы и покачиваясь на пятках. – Тут чертовски неплохо.

Я безуспешно пытаюсь не замечать то, что его футболка, задравшись с одной стороны, открывает полосу кожи. Я весь день подмечал в нем всякие мелочи. Например, маленький, шрам на его шее, серебрящийся на свету. Или тот факт, что у него на ушах есть веснушки. А под коленкой стоит синевато-черный синяк.

Меня тянет спросить, откуда он взялся, но привлекать внимание к тому факту, что я пялился на него, я не хочу.