Герой не твоего романа (СИ)

- Это прекрасная кровь, – прошептал вампир, подняв голову. – Я наслаждаюсь твоим чувством к певцу. Такое робкое и не до конца понятное тебе самому… Даже жалко отдавать Николасу. Но он заслужил, очень старается. А потом я убью тебя. – Хичоль поцеловал монаха в лоб, чуть выше шелковой ленты. – И ты попадешь в Рай, праведник. Честный и замученный до смерти.

- Пап, вот ты где, – сказал Хёкдже, который тоже вошел в палату. – Я видел по телевизору, что ты с Токио сделал. Офигеть! Это так круто! Прям хоть в школу возвращайся, в начальную, чтобы написать сочинение: «Я горжусь своим папой»!

- Хёкки, радость моя, – ласково улыбнулся отец, – хочешь крови Кюхёна? Она восхитительна.

- Да я не голоден, – коротко ответил «принц». Монах снова отметил его способность к состраданию. Вырасти этот мальчик в другом окружении, он мог бы стать хорошим человеком. – Пап, а знаешь, в Токио как раз были эти Долбошинки и кусок СуДжу. Вдруг погибли?

- Ты еще следишь за их деятельностью? – Хичоль небрежно заклеил рану на шее Кюхёна пластырем и встал с кровати, направившись к сыну. – Родной мой, еще скажи, что о лидере волнуешься. – Хёкдже виновато опустил взгляд и надул губы. – Я не знаю, как там эти певцы. Погибли – значит, погибли. Люди смертны, что тут поделаешь?

Отец и сын скрылись за дверью; Кюхён, понимая, что в ближайшее время не сможет совершить еще одно путешествие в сознание макнэ, стал из последних сил надеяться на сообразительность артистов.

Джеджун читал любовный роман. В романе прекрасную аристократку из Шотландии похитил бесстрашный красавец-англичанин, чтобы отомстить ее родственникам за гибель своих. Он уже насильно овладел девушкой, и девушка его ненавидела, но совсем скоро собиралась полюбить; Джеджун уже давно не читал так много книг этого жанра подряд и теперь удивлялся тому, насколько же они все одинаковые. «Ничуть не лучше простенького омегаверса, – решил он, перелистывая сразу двадцать страниц. Кто бы сомневался: англичанин уже метался по своим покоям, желая «вырвать из груди» сердце, «предательски воспылавшее любовью» к пленнице. – Надо на женские детективы перейти. Там хоть не всегда сразу понятно, кто убийца.» Стоило омеге захлопнуть книгу, как в его комнату без стука вошел Хичоль. Довольно вежливо поздоровавшись с насторожившимся Джеджуном, он придирчиво осмотрел его и аккуратно поправил прическу.

- Пойдем, – потребовал вампир, хватая омегу за руку. – У меня для тебя сюрприз.

Джеджун без слов позволил увести себя на первый этаж, в пустую комнату с альпийским пейзажем. Оттуда, в такой же полной тишине, двое перенеслись в помещение, похожее на номер недорогого, но приличного отеля. Шторы были плотно задернуты, так что омега все равно не мог осмотреться и понять, где находится, а подойти к окну без разрешения он боялся.

Хичоль посадил Джеджуна на кровать, устроился рядом с ним и достал из кармана пиджака смартфон. Увидев первые же набранные цифры номера, омега, холодея от страха, понял замысел вампира. Позвонить Чанмину. И потребовать выкуп. Очередное предательство в обмен на возможность обнять жену…

- Что вы хотите сделать? – Он не смог сдержаться и даже потянулся к смартфону, но схватить его не осмелился. – Я не буду ничего…

Хичоль приложил палец к губам и поднес аппарат к уху.

- Ты разве не соскучился по мужу, Джеша? – спросил он, слушая длинные гудки.

- Я ни о чем не стану его просить, – твердо объявил омега, отворачиваясь. Впрочем, он вздрогнул и с самым беззащитным выражением лица уставился на своего похитителя, едва в трубке раздался нежно любимый, до боли в сердце необходимый голос.

- Я слушаю, – сказал Чанмин. Хичоль усмехнулся, беря Джеджуна за руку. – Я слушаю, кто это?

- Твой хозяин, плохой песик, – шутливым тоном ответил злодей. – Извини, что так долго не выходил на связь: просто ждал, пока ты увидишь серьезность моих намерений и оценишь уровень силы, а заодно соскучишься по жене. Кстати, она здесь. Все еще беременная твоим сыном и настолько влюбленная, что у нее сейчас огромные глаза выброшенной на берег рыбешки.

- Джеджун там? Я могу его услышать? – с тревогой спросил Чанмин. – Прошу, дай ему телефон!

Хичоль сам вложил мобильный в руку омеги и поднес ее к уху. Джеджун зажал рот ладонью: как только он услышал голос Чанмина так громко и отчетливо, слезы без промедления побежали по щекам, а с губ чуть не сорвались лишние слова. Но он уже все решил и не мог позволить себе пойти на поводу у эмоций.

- Джеджун, Джеджун, ты в порядке? – спрашивал Чанмин. – С тобой хорошо обращаются? Пожалуйста, Дже, не молчи…

- Со мной все нормально, – наконец смог сказать омега. – Я люблю тебя. Умоляю, не соглашайся ни на какие предложения твоего…

Хичоль поморщился и отобрал у Джеджуна телефон. Омега опустил голову, кусая губы. Разве мог Чанмин его послушать? Ему даже не дали времени на убеждение…

- Я тоже по тебе соскучился, Чарли, – заметил Хичоль, игриво перебирая пальцами волосы на затылке Джеджуна. – И вот какая у меня идея. Мы ведь можем оставаться все вместе, я много раз уже разрешал тебе быть с омежкой, но то брал свои слова обратно, то обстоятельства складывались против этого союза… Приходи ко мне теперь. Твоя жена здесь, она тебя ждет. Будете оба рядом со мной, когда весь мир окажется в моей власти. Неплохое предложение, правда? Вернешься на свое место, будешь пользоваться всеми причитающимися привилегиями. Твои жена и сын не будут ни в чем нуждаться. Всего-то и требуется сейчас, что бросить эту серую шкуру по имени Юно. Ты уже это делал дважды – несложно ведь? Он не отомстит. Со мной ты и твоя семья в полной безопасности.

Наступила мучительная тишина. Джеджун кусал губы до крови. Ему хотелось снова закричать, чтобы Чанмин не соглашался, но рука Хичоля, сильно сжимавшая его плечо, советовала не раздражать монстра.

- Нет, – вдруг донеслось до Джеджуна. Он снова поднял голову и замер, напрягая слух. – Нет, Хичоль, я не приду. У нас больше нет связи, и ты не заставишь меня вернуться на свою сторону – ни обещаниями, ни угрозами. Я уже не твой слуга, я твой враг, точно так же, как герцог!

И похититель, и пленник были одинаково поражены. Они оба ни секунды не сомневались, что Чанмин без колебаний примет все условия. Джеджун этого боялся, Хичоль на это рассчитывал. А бывший слуга взял и преподнес им сюрприз.

- И ты вот так бросишь жену? – удивился злодей. – Жену, которая ждет от тебя ребенка?

- Ты не позволишь нам быть вместе, – зло процедил Чанмин. – Ты убьешь нас обоих. Думаешь, не догадался? Да я знаю тебя, сволочь, как облупленного! Даже не жди, что я снова упаду перед тобой на колени!

- Вот как, – жестко усмехнулся Хичоль. – Значит, все кончено. Прощайся с женой. Ты больше никогда не увидишь этого гермафродита, а твой сын с младенчества будет самым грязным из моих слуг.

Хичоль помолчал секунд десять, надеясь, что новая угроза подействует на Чанмина и тот одумается. Но бывший слуга сказал лишь одно:

- Передай Джеджуну, что я буду вечно любить его, но поступаю так из необходимости.

А затем он бросил трубку. Сам. Хичоль некоторое время не верил своим ушам и вопросительно смотрел на смартфон, будто тот мог как-то объяснить для него поведение Чанмина.

- Даже не знаю, что тут сказать, – задумчиво произнес Хичоль, поднявшись с кровати и встав напротив Джеджуна. – Он поступил разумно, и, хотя мстить теперь придется по-другому, я готов его похвалить. Но… Но он в самом деле тебя бросил! – Злодей погладил Джеджуна по щеке. – Ненависть ко мне и здравый смысл оказались сильнее любви к хрупкому омежке.

- Я горжусь своим мужем, – процедил Джеджун сквозь зубы. – На войне – как на войне.

Хичоль пренебрежительно хмыкнул и опять взял руку омеги в свою, чтобы телепортироваться обратно в комнату с альпийским пейзажем.

Джеджун лежал на кровати прямо поверх одеяла, отстраненно глядя на экран телевизора. Страшные картины токийских разрушений сначала довели его до слез, но за полтора часа репортажей разных информационных каналов он устал переживать за других людей и невольно задумался о себе. Это и привело его в состояние апатии, готовой вот-вот трансформироваться в полноценные рыдания. Да, он не хотел, чтобы Чанмин попался на удочку Хичоля и сам отправился на собственную казнь. Но то, как легко супруг отказался от него, причиняло боль. Может быть, омега и будущий ребенок действительно не так уж много значили для этого вампира? Теперь он был свободен, сделал выбор – сражаться на стороне добра – и не собирался от него отступать, поддаваясь на провокации. Так же поступили бы герцог и майор, это было правильно. Только Джеджун все равно чувствовал себя брошенным.