Проклятье Посейдона (СИ)

Келей изумленно посмотрел на него.

- Что это? Зачем?

- Считай, что это подарок.

Келей нерешительно протянул руку и взял ослепительное, варварское в своей отделке и роскоши украшение.

- Спасибо… - смущенно пробормотал он. – Только… мне нужно проколоть ухо.

Ладон пожал плечами и, отвернувшись, зашагал прочь.

- Постой! А как же моя сделка…

- Мы ее уже заключили. – Небрежно ответил дракон, полуобернувшись через плечо. И подмигнул.

Келей растерянно смотрел ему вслед. Затем перевел взгляд на сережку. Он догадался раскрыть ее, маленький замочек щелкнул, и на внутренней стороне, юноша увидел выгравированные золотом буквы: ЛАДОН.

========== Глава 29 ==========

В полдень Келей вернулся в долину. Он проголодался. Перед сценой по-прежнему стоял длинный стол. Уже заново сервированный. Келей даже нашел на нем мясные блюда. Чего это дриады так расщедрились? Они же ярые сторонницы вегетарианского образа жизни. Однако, недолго думая, юноша принялся за еду. Из пещеры Ладона доносилось могучее дыхание. Бедняга дракон так вымотался, плавая практически целые сутки…

Но вот что странно, долина была тиха. Он нигде не видел ни одной нимфы. Наяды затихли. Келей недоуменно огляделся. И зверей тоже нет…

- Мирра? – позвал он нерешительно.

Дриада словно из-под земли выросла. Настороженно оглядываясь на пещеру Ладона, она подбежала к юноше и села рядом.

- О, великий Дионис, что ты устроил? – прошипела она.

Келей растерянно посмотрел на нее.

- О чем ты?

- Господин был зол, как сам Пифон! – дриада закатила глаза, изображая панический ужас.

Келей недоверчиво нахмурился.

- Да ну? – произнес он. – Когда это было? Мне казалось, он должен быть очень доволен собой.

- Почему ты вообще живой? – Мирра фыркнула. – Мы думали, он тебя живьем слопает!

- Лучше бы слопал… - пробурчал Келей, отворачиваясь и ковыряясь в своей тарелке.

- А потом он почти выбежал, и был так зол, что все разбежались в страхе! До сих пор прячутся… Что ты с ним сделал? – Мирра с любопытством посмотрела на него.

- Совратил, - проворчал юноша, поднеся к губам кубок с персиковым соком.

Мирра снова фыркнула.

- Скорее не дал! Иначе с чего бы ему быть таким взвинченным? Впервые видела, чтобы господин потерял над собой контроль. Он ушел в море еще до полночи, представляешь? И пробыл там целую ночь и весь день! Видимо, пытался охладиться…

Дриада была болтлива, как и всегда.

Келей мельком покосился на нее и продолжил есть, делая вид, что не заинтересован ее рассказом.

«Я не дал? – он хмуро свел брови. – Очень смешно».

Мирра трещала без умолку, расписывая гнев Ладона и его ярость. Конечно, она преувеличивала, но Келей ощутил легкое удовлетворение. Вот как… Значит, Ладону все же не так легко удалось оставить его там, в комнате… Это здорово подогрело его мужское самолюбие. Да-да, оно было даже у юного невинного принца Сифноса.

- Ах да, Мирра, - вспомнив кое-что, произнес он. – Ты можешь помочь мне с одним делом?

- Каким? – сразу же заинтересовалась дриада.

- Мне нужно проколоть ухо… Правое.

- Легко! – она широко улыбнулась и тут же спросила с любопытством: - А зачем?

Келей протянул ей черную сережку.

У девушки глаза на лоб полезли.

- Это же… О боги! Как ты… Неужели… - она даже задохнулась, не в силах выразить свое изумление, которого Келей не особо понимал.

Замолчав, Мирра щелкнула пальцами, и прямо из ее кожи на указательном пальчике, выросла длинная острая деревянная иголка. Она легко проколола ухо юноши, с удивительным мастерством, не причинив ни капли боли, словно только и делала, что прокалывала уши каждый день. Иголка так же исчезла, а Мирра молча сосредоточенно вдела в его ухо черную аметистовую сережку с изумрудами.

- Она подходит к твоим глазам, - сказала она с восхищением, отступив на шаг.

Юноша смутился, опустив глаза.

- Ты знаешь, что означает эта сережка? – спросила дриада, внимательно глядя ему в глаза.

Он покачал головой.

- Ладон сказал, это подарок… Но там… его имя написано.

Мирра вздохнула.

- Это его знак. – Пояснила она. – Теперь ты принадлежишь ему.

- Не понимаю…

- Слушай, Ладон – дракон, пусть и морской. У каждого дракона есть свое сокровище, которое он ревностно стережет и днем и ночью. Он любуется на него целыми днями, не смыкая глаз, алчет его, жаждет и никогда не выпускает из рук. Огненные драконы охочи до золота и драгоценностей. Они спят на этих грудах сокровищ, отлучаясь только чтобы поесть. И если из этой груды пропадет хоть монетка, хоть бусинка, они узнают и придут в такую неистовую ярость, что похитителю мало не покажется! Драконы не могут жить без своих сокровищ. Они связаны с ними, понимаешь? Когда Ладон только родился, его отправили стеречь сад Гесперид. Он не долго пробыл там, всего пару лет. Потом ему наскучило. Это было не его сокровище. За всю свою жизнь он его так и не нашел, понимаешь? Он так долго путешествовал по земле, и все равно ничто из драгоценностей смертных ему не приглянулось. На морском дне полно затонувших кораблей с сокровищами. Но и они оставили нашего господина равнодушным. Редко бывает, чтобы дракон облюбовал себе человека и стерег его и днем, и ночью, как свое сокровище. Но ты исключение… Эта серьга означает, что теперь ты его сокровище. Его собственность. И никуда ты от него не денешься. Он не отпустит. Он будет ревниво охранять, не спуская с тебя глаз. Ты здесь останешься навеки…

- Страшно как… - пробормотал Келей, ошеломленный таким потоком информации. – И что мне теперь делать?

- Ничего. – Мирра пожала плечами. – Теперь ты принадлежишь ему.

- Угу… - пробурчал юноша, снова апатично принимаясь жевать мясо. – Я знаю… Я сам так захотел.

- Эх… ты просто еще не понимаешь… - начала было дриада, но потом передумала и замолкла, махнув рукой. – Сам все увидишь.

Она поднялась со скамьи и исчезла, просто растаяв. Словно с травой слилась.

Келей продолжил есть, не обратив на это внимания. Будто он не знал, что теперь принадлежит этому треклятому дракону… Какая разница? Главное, он выполнил свою миссию. А что будет дальше, уже неважно.

Как же он ошибся! С этого момента для него изменилось все. И в первую очередь отношение к нему Ладона. Дракон просто перестал обращать на него внимание. Порою, Келею даже казалось, что он избегает его. Каждый раз он ожидал, что вот-вот Ладон заявит на него свои права господина и хозяина, но тот игнорировал его! Проходил мимо, и вообще делал вид, что никакого Келея не существует.

Ладон почти перестал пользоваться своей человеческой личиной, разве что только в те предрассветные часы, когда уходил в море, чтобы восполнить свои природные силы. Все остальное время он оставался в своем истинном воплощении. Эта была вторая перемена. И третья… Вскоре он вообще перестал выходить на свою любимую поляну, больше не рассказывал сказок своим нимфам, и не желал смотреть никаких театральных сценок по его же рассказам. Целыми днями и ночами он лежал в пещере, либо дремля, либо просто апатично пялясь перед собой. Келей не понимал в чем дело. Ладон словно перестал быть самим собой. Он молчал, никого в свою пещеру не пускал и только изредка вылетал на охоту.

Юноша к нему ходить не осмеливался. Он спрашивал, в чем дело у Мирры, но дриада не знала. Нимфы помрачнели, и смех и веселье в долине значительно поутихли. Не слышно было плеска на озере, не пировали дриады. Музы не кричали, споря друг с другом.

Келей маялся. Он пробовал играть на арфе, но ему не игралось. Пробовал найти себе дело, но ничего делаться не хотелось. Очень быстро он понял, что скучает по золотистому взгляду Ладона. И даже по его издевательским насмешкам. Он подолгу рассматривал черную аметистовую сережку, сидя на камнях у водопада и вспоминая все пережитые им дни на этом острове. Промаявшись так с недельку, юноша решил, что пора, наконец, поговорить с Ладоном. Что-то он совсем притих. Может, заболел? Драконы могут болеть? Шутки ради он поинтересовался об этом у Мирры. И очень серьезно дриада ему ответила: