Особо коварен и хитёр (СИ)

― Чего же сам в администраторы не пошёл?

― Скучно, ― пожал плечами Чондэ. ― Стоишь, смотришь за всеми, время от времени делаешь обходы, звонки. И так от девяти до двенадцати часов. Сдохнуть можно. Ты Каю позвонил?

― Сказал, будет через полчаса.

― О, надо ему шоколад сделать покрепче, чтобы проснулся. Тебе ещё кофе?

― А можно?

― Кофе и чай администраторам в баре дают без лимита, ― разулыбался Чондэ. ― Да и как ты без кофе выдержишь тут до утра? Тебе ведь особо и не присесть, клиенты должны видеть, что ты бдишь и готов решить любую их проблему. А чашечка кофе у тебя в руках придаёт картине солидности, как и твои очки.

― Ты давно тут работаешь?

― Дай подумать… Три года и два месяца.

― Нравится?

― Не знаю, но это лучшая из всех работ, какие у меня были. И я нигде не получал столько, сколько здесь. Мне надо ещё немного поднакопить на подержанную яхту, как куплю и разживусь небольшим капитальчиком для начала, отправлюсь попутешествовать. Если ты из-за денег волнуешься, то напрасно. Тут платят еженедельно, всегда вовремя. Рассчитать сумму легко. В доходные дни получаешь оговоренное, за каждый недоходный день минусуешь три процента, за каждый сверхприбыльный плюсуешь пять процентов. Только штрафы получать нежелательно, они очень большие. Два штрафа ― и останутся жалкие гроши на целый месяц. И не косись так на Белочку и Пончика.

― На кого?

― На тигрят. За ними смотрят днём, когда заведение закрыто. Чистят там шерсть, ограду саму, внутри. У них специальный персонал. И они воспитанные, не рычат и не шумят, привыкли. Тот, что мельче и суше, Пончик, мальчик, а вон та, покрупнее и позлее, Белочка, его напарница. Когда они устраивают тут брачные игрища, клиенты платят раза в три больше, чем обычно.

Кай появился именно тогда, когда вышел срок ожидания. Пролетел мимо бара пулей и скрылся в помещении для персонала. И Чондэ тут же остановил Ханя, решившего пойти следом.

― Не нужно. Он переоденется и придёт сам.

― Всё-таки трудно с ним…

― Трудно с любым человеком. Просто есть люди, с которыми ты легко преодолеваешь трудности, а есть люди, с которыми это… сложнее. С одними вы пасёте тех же тараканов, а с другими тараканьи породы не совпадают. Кай… он странный, но хороший. Сам увидишь.

Кай вышел к ним через семь минут. И Хань замер, словно поражённый громом, потому что изумился, как заспанный и хмурый человек мог так преобразиться всего за семь минут. Чёрные облегающие брюки, алый кушак на узких бёдрах и атласная чёрная рубаха без пуговиц, позволявшая любоваться смуглой кожей от шеи до пояса в узком вырезе. Глаза умело подведены чёрным карандашом, а на губах соблазнительный блеск.

“Грех во плоти, приятно познакомиться”.

Кай присел на табурет и кивнул сразу Чондэ и Ханю. Чондэ немедленно придвинул Каю чашку горячего шоколада.

― Что с музыкой?

Кай опустил на полированную поверхность диск в прозрачной коробке и толкнул к Чондэ.

― Два, пять и семь. Если будет весело, поставишь остальные.

И Кай припал к чашке, потом, прикрыв глаза, выпрямился. Хань завороженно смотрел на его красивого рисунка полные губы, блестевшие даже в приглушённом свете. И ему хотелось слизнуть с них тонкую влажную плёночку сладкого шоколада. Это желание сжимало его сердце ― словно ладонями и минуя грудную клетку, как бы парадоксально это ни звучало. Хань столько лет боролся с собой, но стоило появиться Каю, как он понял, насколько слаб на самом деле. Одержанная некогда победа превратилась в насмешку.

“Мне не нравятся парни! Я люблю девушек!” ― твердил Хань в мыслях спасительное заклинание. А оно не работало, потому что отвести глаза от Кая он не мог. Чёрт бы всё побрал, ведь Кай странный, нелюдимый, не особо разговорчивый и, если верить Сэхуну, “шлюха”, спит с любым, кто заплатит. Пусть даже он не шлюха, а дорогая куртизанка, всё равно! Его внешность ― спорная даже она. Это не красота, а шарм, порода, эффектность, стиль, если угодно. Резкие черты, нос с намекающей на тяжёлый нрав лёгкой горбинкой, вызывающий подбородок с говорящей ямочкой, пронизывающий неприятный взгляд… Несмотря на всё это, на Кая по-прежнему хотелось пялиться в упор и любоваться им. Более того, хотелось желать.

― Сейчас устроишь шоу? ― забрав диск, уточнил Чондэ.

― Нет. Ты увидишь. Сначала погляжу, что сегодня за публика. ― Кай грациозно соскользнул с табурета, смерил Ханя испытывающим взглядом и двинулся к столикам. И именно тогда Хань увидел ошеломляющее преображение.

Яркую улыбку на смуглом лице, изысканность, приветливость. Секунду назад Кай восхищал, но и пугал, теперь же это был обаятельный молодой человек, дерзости и стеснительности в нём ― ровно пополам, что пленяло и подкупало, умеющий как радоваться, так и смущаться, поддерживать светскую беседу и проявлять внимание к собеседникам. Он присел за столик к двум дамам, и Хань ушам не поверил, услышав его громкий и задорный смех. Непередаваемая метаморфоза. Такой Кай казался тёплым, словно солнечный день.

― Ну и лицемер… ― невольно протянул Хань, приходя в себя.

― Почему это? ― удивился Чондэ, вручив ему ещё чашку кофе.

― Ну как же? Весь такой тут мрачный сидел, не подходи ― убьёт, а с ними… совсем другой.

― Он такой и есть, перестань. Просто такой он с теми, кто ему нравится, ну и на рабочем месте. По-моему, ему просто трудно сходиться с людьми. Он недоверчивый и замкнутый, и я ни разу не видел, чтобы он сразу с кем-то начинал общаться так вот запросто. Обычно Кай долго присматривается и наблюдает, но если решит, что человек ему симпатичен, позволяет стать ближе. Или его часто предавали, или сам по себе от природы такой недоверчивый.

― Он тебе нравится?

― Он хороший, ― тепло улыбнулся Чондэ. ― Не раз такое было, что кто-нибудь просил его помощи. И он, не говоря ни слова, помогал. Просто помогал, не прося ничего взамен и ничего заранее не обещая. Меня тоже как-то выручил, хотя я просто вскользь упомянул о своих неприятностях и надеялся на помощь лучшего друга. Но единственным, кто мне помог, был Кай.

― Вот как… ― Хань поправил очки пальцем и напомнил: ― Сэхуну он не нравится.

― Уж конечно. Сэхуну он слишком сильно нравится. И Сэхун бесится, потому что он Каю неинтересен.

― Слушай, а почему он работает в эскорте с… ну… больше, чем в эскорте?

― Потому что за это платят больше всего. Я не знаю, зачем ему нужны деньги, но именно поэтому он берёт такие заказы. Как-то я спрашивал его, не вызывает ли это всё у него отвращения.

― И что он ответил?

― Ну… он сказал, что людям свойственно искать удовольствий, ничего постыдного в этом нет. И ему, в принципе, нравится секс, правда, он предпочёл бы заниматься сексом с кем-нибудь одним, но полного счастья в жизни не бывает, а платят ему достаточно, чтобы он поступился этим своим принципом, благо, это не измена. Изменять ему пока некому.

“…ему, в принципе, нравится секс…” Кай с каждой секундой становился всё интереснее.

― То есть, если у него будет кто-то постоянный, он больше не станет этим заниматься?

― Думаю, да. Но он сможет себе это позволить, если ему больше не нужны будут деньги, наверное.

― Зачем же ему такие огромные суммы? Пары-тройки раз хватило бы, чтобы жить в роскоши полгода.

Чондэ пожал плечами.

― Я, правда, не знаю. Он не хочет говорить об этом. Видимо, на то есть веская причина, а лезть в личную жизнь другого человека, если он этого не хочет, как-то нехорошо, верно? О, прости, шоу начинается…

Хань отвернулся и уставился на Кая, ловко забиравшегося вверх по стеклянной конструкции. Тут же к Ханю подошёл представительный молодой человек в синем костюме, стоившем целое состояние. Небрежно выудил бумажник и протянул платиновую карту.

― Место под сценой, пожалуйста. И мне требуется эскорт.

― Да, разумеется. ― Хань принял карту, снял нужную сумму, после чего вернул её владельцу и слегка поклонился. ― Вопрос по эскорту вы сможете обсудить немного позднее, а пока насладитесь шоу, пожалуйста.