Приют для души (СИ)

О боги! Еще совсем недавно Альрон был самым счастливым омегой на свете, а теперь все навалилось на него, не оставила ни проблеска веры в лучшее. Он паниковал, он страшился, он не мог успокоиться, и это не давало ему мыслить трезво.

От того, родится у них наследник или нет, зависело все, все! Его, Альрона, судьба, жизнь родного королевства, будущее королевской династии… Дерион ведь не сможет удержать власть, если у него не будет сына, – омега прекрасно понимал это. В истории было немало подобных случаев: легко было сказать, что ждет такого короля и его земли дальше.

Откинувшись на спинку кресла, Альрон бездумно положил руку на свой живот. Из-за того, что он нервничал, болела голова, необходимо было собраться с мыслями, взять себя в руки, но у него, казалось, не было на это сил.

В дверь постучали. Вздрогнув, омега постарался напустить на себя непринужденный вид, выпрямился и твердым голосом произнес:

– Войдите.

На пороге появился Ильнон. Этот альфа не переставал удивлять Альрона неутомимой энергией и жизнерадостностью, которыми заряжался каждый, кто находился поблизости. Среди всего окружения омеги во дворце именно Ильнон был внимателен и приветлив с ним больше, чем остальные, а самое главное, искренен и открыт. Словно бы взял мужа короля под свою опеку: так, по крайней мере, казалось омеге. Где бы он ни был, всегда рядом оказывался советник.

– Добрый вечер, Ваше Величество, – в глазах альфы горели веселые огоньки. – Скучаете? Или же придворный лекарь рассказал вам о чем-то более интересном, чем его отвары и микстуры?

Альрону понадобились вся его выдержка и воспитание, чтобы не дрогнуть и улыбнуться на такое заявление. В голове бродило множество опасных мыслей, которые могли разрушить его невозмутимость, но он усилием воли отбросил их, заставив себя гадать, зачем явился советник.

– Я почувствовал легкое недомогание после обеда, но это лишь из-за большого количества мяса. Дома я ел его не чаще, чем раз в неделю. Лекарь посоветовал мне несколько микстур и обещал, что скоро я привыкну к вашей пище, – непринужденно соврал омега, уверенный, что это прозвучало убедительно.

– Слава богам, что ничего страшного! Когда наш доблестный врачеватель сообщил мне, по какому поводу явился к вам, я сразу не поверил: мыслимое ли дело! Даже не знаю, почему он все перепутал?.. – Ильнон в задумчивости остановил взгляд на книжном шкафу, давая Альрону принять эту новость и не выдать своего изумления и стыда. Омега же судорожно сжал руками подлокотники.

– Я… Нужно беречь себя и часто проверяться у лекаря… – попробовал выпутаться он, отчаянно надеясь, что у врачевателя хватило ума не выкладывать советнику все подробности и рекомендации. А вдруг Дерион…

– Ваше Величество, – альфа по-доброму улыбнулся, и Альрону захотелось рассказать ему всё: все свои страхи и опасения. Ильнону хотелось верить, он бы обязательно понял, но каждое слово бы дошло до короля – в этом омега не сомневался. Именно так он представлял себе советников: умных, хитрых, изворотливых. И, как бы ни желал он поверить альфе, он не мог.

– Не стоит мне этого говорить, – продолжил Ильнон, подбирая более нейтральные слова. Он не имел права тревожить Альрона, заставлять его так волноваться, но не мог и пройти мимо отчаяния королевского супруга. Дерион уже давно стал для него братом, и своим долгом альфа считал заботиться о его благополучии не меньше, чем о своем. – Я все понимаю: к мясной пище быстро не привыкнешь. Вам не нужно переживать, лекарь уже забыл, что был у вас, – вы же знаете, какие нынче забывчивые врачеватели пошли. Сколько у вас здесь было таких? Трое? И все, как на подбор, еле помнят, что было вчера. Хоть лекарские способности не растеряли!

Омега во все глаза смотрел на советника. Разве это может быть? Кому бы еще могли рассказать обо всем лекари, кроме Ильнона? Другим советникам? Королю? И альфа позаботился, чтобы никто из них об этом не узнал. Но почему? Другим нельзя доверять, а Дериону он и сам скажет?

– Ладно бы, если бы наши лекари просто все забывали, так они еще иногда и Его Величество беспокоят, рассказывая непонятно что, – он будто бы читал мысли. – Перепутают, знаете ли, и несут всякую чушь. Ну, да ладно, я прочел воспитательную лекцию всем троим: будут чепухой заниматься, тут же отсюда вылетят! И все же, я хотел бы поподробнее узнать о вашем недомогании: нужно дать соответствующие указания повару.

Ильнон замолчал, давая Альрону все обдумать. Тот был настолько удивлен, что даже почти забыл о причине своих тревог и опасений. Вне сомнений, альфа не собирался никому ничего говорить. А вдруг он сможет помочь?

– Ах да, считаю, что Его Величество отвлекать совершенно не нужно. Неужели мы с вами вдвоем не разберемся с вашей бедой?..

***

Реин вздохнул, глядя на сгущающиеся тучи. В лесу потемнело, и он не мог ручаться, что не сбился с верного пути, хотя его конь все так же шел по вытоптанной дороге. Несмотря на желание отправить животное вскачь, альфа понимал, что нужно беречь силы. Если они все-таки потерялись, придется быстро возвращаться обратно к городу: искать нужную дорогу, предварительно переждав дождь. Гроза должна была начаться с минуты на минуту, но, если они не заплутали, то до конца путешествия совсем немного.

Набросив на голову капюшон теплого темного плаща, Реин слегка сдавил пятками бока жеребца, и тот чуть ускорился. Налетел холодный ветер, и кроны деревьев закачались: послышался тихий шелест листьев. Альфа уговаривал себя подождать: если через две минуты не появится нужный дуб, в который когда-то ударила молния, он тут же отправится обратно.

Казалось, что его сердце, его душа и тело замерли в ожидании. Реин так надеялся увидеть сегодня своего омегу, вдохнуть его запах, что проворочался всю ночь, а рано утром, наскоро перекусив, сунул плату за жилье сонному хозяину и пустил коня быстрым шагом. Буквально час назад он мог бы остановиться на ночь в маленьком городке, но не сумел заставить себя ждать еще хоть сколько-нибудь.

Когда за поворотом показались обгоревшие черные ветки, альфа радостно выдохнул и погнал коня вперед, по уже знакомому пути. Первые капли упали на землю, и где-то в небе сверкнула молния, осветив дорогу. Тишину нарушали лишь цокот копыт, мерный звук дождя и нечастые раскаты грома, но Реин слышал лишь стук собственного сердца.

Он мог бы не быть уверенным в том, что его ждут, что ему обрадуются, но он чувствовал, что это так. Не обращая никакого внимания на тугие струи дождя, альфа в несколько минут добрался до пригорка, с которого открывался вид на деревню: маленькие домики с едва заметным дымком, тянущимся из печных труб, были разбросаны вокруг основной дороги. Остановившись на мгновение, Реин дернул поводья и помчался вниз.