Уличная магия 3: Турнир (СИ)

– М? О чем ты?

– Узнал в больнице. Подумал, что тебе будет интересно.

– Намекаешь на то, что я болен разновидностью данного отклонения?

– Я не намекаю, я уверен, что ты гаптофоб. Убедился уже.

– Очень смешно.

Мы прибываем на восьмой этаж. Площадка не просто огромная – гигантская. Какая бессмысленная растрата полезного пространства, почти как в нашем зале с оранжевой стеной.

Квартир на площадке всего шесть. А нужная дверь простая, черная, совершенно непримечательная. Я первым подскакиваю к ней и жму на кнопку указанное в сообщении количество раз. Открывает мне сам хозяин парада в небрежной домашней одежде и с полнейшим беспорядком на голове.

Проскользнув мимо Джирайи, бегло стягиваю с себя кроссовки и куртку, путаясь в собственных пальцах из-за волнения. Итак, мы приплыли – только бы не накосячить где-нибудь!

Ведомый желанием поскорее все уладить, я сам беру Учиху за руку и молча, без объяснений веду его следом за Элифесом. Саске что-то там ворчит, пытаясь добиться внятных объяснений, и полный игнор с нашей стороны вводит его в ступор. Но ненадолго.

Итачи ждет посередине самой первой гостевой комнаты. Он высокий, на полголовы выше Учихи. И очень худой. А вот глаза такие же, пронзительные, темные. Только ресницы пушистые и улыбка очень мягкая, невесомая. Распущенные волосы спускаются по плечу длинными прядями. Одет неброско, в водолазку и джинсы, ничего особенного, но крайне симпатично. Надо сказать, в духе остальных представителей этой конченой семейки.

По дрогнувшей в моих пальцах руке я понимаю, что их взгляды встретились. И просто стою рядом, готовясь в любой момент удержать Саске на месте.

Он ничего не произносит, не спрашивает. Впервые вижу настолько ошеломленное выражение лица. Учиха даже не моргает, застыл, перестал дышать. Атмосфера вмиг становится невыносимо напряженной, до искр и сдавливающей виски тяжести.

Несмотря на это, я ни на секунду не забываю о своей миссии. Первым делом приходится придержать Саске от падения – его колени подгибаются. Паучьи пальцы больно впиваются в мое плечо в попытке ухватиться за что-то знакомое и твердое, потому что весь мир для Учихи становится зыбким, головокружительно непонятным. Я вижу, как опускаются густые ресницы, когда он смаргивает влажную пелену с глаз, и не выдерживаю, несмотря на то, что изначально обещал себе не поддаваться эмоциям.

– Помнишь, что я говорил про фобию? Возьми себя в руки.

Наконец, заметив, как Саске слабо кивает, перевожу взгляд на Итачи. Он тоже плачет, но как-то спокойно, что ли. Неуверенная улыбка блуждает по губам, бледность кажется уже не такой болезненной. Полумертвый человек оживает на моих глазах.

– Ты как? – тихо спрашивает у него Джирайя.

– Я хочу к нему прикоснуться.

То, что происходит дальше, мгновенно попадает в мой личный топ самых эмоциональных моментов в жизни. Итачи протягивает подрагивающую руку. Саске, наконец, обретает опору в моем лице и делает неловкий, ломаный шаг. Потянувшись навстречу, прихватывает лишь самые кончики пальцев брата. Это неуверенное, мимолетное касание почему-то действует на всех нас, как общая кнопка сброса. Джирайя отводит покрасневшие глаза, я реву уже не прячась, Итачи вздыхает – то ли от радости, то ли от испуга. А шокированное лицо Саске преобразуется в гримасу нестерпимой боли.

– Ты жив…

Мы хнычем все втроем, как психи в одной камере. Саске всё понял, мое вмешательство больше не требуется. Осторожно отпускаю его и ликвидируюсь к Джирайе, подальше от этого урагана страданий и безудержного счастья. Хотя разве от него спрячешься? Нас и на краю света зацепит.

Без моей поддержки Учиха все-таки падает на колени. Впервые ему настолько всё равно, как он выглядит в чужих глазах, впервые он настолько человечный, обнаженно-уязвимый, беззащитный…

– Саске. Пожалуйста… не двигайся… – хриплым голосом просит Итачи и одним рывком стискивает его в объятиях. Саске послушен, он только дышит, вдыхает, глотает воздух и плачет навзрыд.

Черт, хорошо, что это случилось после операции. Боюсь, мое сердце просто на просто не выдержало бы этой встречи. Я бы умер прямо тут, глядя на этих двух придурков, на коленях обнимающих друг друга.

– Думаю, лучше оставить их одних, – старик кивает на одну из дальних дверей.

Кое-как справившись с собственными эмоциями, я молча следую за ним.

========== О белых фигурах, игроках и шахматах ==========

И раз никто не верит нам,

Пусть убедится в этом сам.

(с) Thousand Foot Krutch – Be Somebody

Какое-то время мы сидим в полной тишине. Слава богу, из зала не доносится и звука, иначе я еще долго не смог бы прийти в себя.

Это невыносимо. Словно сверху упала огромная каменная глыба и с каждой секундой становится всё тяжелее. Я должен радоваться, ведь все закончилось удачно, но зная, какое сильное потрясение он испытал, не могу даже свободно вздохнуть. Сколько времени понадобится, чтобы всё опять вернулось на круги своя?

Как скоро Саске сможет взять в руки карты, сколько дней пройдет, прежде чем из его пальцев полностью уйдет нервная дрожь?

Когда я увижу в его глазах спокойствие и умиротворение, чистое, честное, не разбавленное ничем? Никто не сможет ответить на эти вопросы – как всегда.

Во мне кипит столько эмоций, что хочется взять и потерять сознание, дабы ничего не чувствовать. Наверное, Джирайя это понимает – старик молча ставит на низкий столик бутылку с каким-то алкоголем, быстро наливает жидкость в мизерные стаканчики. Затем насильно сует мне холодное стекло в дрожащую белую ладонь и зло щурится, намекая, что заставит выпить силой, если я не справлюсь.

Я действую на автомате. Алкоголь легко проходит в сухое горло, будто обычная вода. Ощущение жжения приходит лишь спустя несколько долгих минут.

– Что это?

– Абсент.

Замечательно.

– Объясните, что произошло. Какого черта?

– Не думаю, что ты захочешь знать всю правду, – немного помолчав, вздыхает бывший фокусник. – Хотя ты уже должен понимать, какую роль играешь в случившемся.

– Честно говоря, я думал об этом. Не хотел, но думал. Если Итачи вернули специально – то вариантов не так уж много. Либо это чтобы отвлечь нас, либо чтобы добавить к уже имеющимся новый рычаг давления, либо чтобы использовать самого Итачи.

Слова выскакивают сами собой, как будто кто-то в моей голове открыл одновременно все задвижки, все краны, замки. Сейчас из меня с одинаковым успехом могут высыпаться как пространственные догадки, не подтвержденные ничем, так и самые важные стратегические тайны. Плевать.

– Зная Данзо, могу предположить, что причин много. Ты только в одном ошибся – не вас, а Саске. Он хочет отвлечь персонально его. От тебя. Я думаю, он специально слил новость о возвращении Итачи информаторам, чтобы я вмешался. Он знал, что я не смогу проигнорировать это. Теперь всё идет по плану – Итачи здесь, покидать штаб ему нельзя, Саске будет разрываться между вами двумя.

Как только мой мозг начинает работать, сквозь пелену шока пробивается окружающая действительность. Сам по себе дом, может быть, снаружи и не выглядит как пристанище богача, но зато внутри квартирка та еще пещера – роскошь здесь, разве что, не такая мерзкая, как на седьмом этаже Синтагмы. Дорогущая мебель «под старину» с уникальной резьбой, вперемешку с самыми обычными, современными предметами интерьера вроде стеклянного столика или большого музыкального центра, выглядит несколько нелепо. Но не так уж и плохо, по крайней мере, этот контраст не бросается в глаза.

Благодаря плотным шторам, в помещение не проникает и лучика естественного света. Зато искусственного завались, буквально на каждом углу разбросаны маленькие точечные светильники. Не подсвечены разве что ножки дивана, на котором я расположился. Ну и плинтус, соединяющий воедино панельные стены и дорогой кремовый паркет.