Мы больше не проснемся (СИ)

Гарри поежился, когда в голове всплыли крики той семьи. “Круциатус” являлся темным проклятием, и станут ли его использовать противники Темного Лорда? Он не был героем или отчаянным храбрецом, а подставляться под проклятия не хотел.

“Последний план отменяется. Нельзя пускать все на самотек. Первый час после обнаружения Черной Метки я смогу убеждать их, что я замаскированный Пожиратель. Они вряд ли тут же что-либо предпримут: дождутся окончания действия зелья. А дальше? Начать врать про Империо и шантаж? А кто тогда мою внешность им объяснит? Мерлин, будет очень неприятная ситуация, если меня вообще не узнают.”

Гарри почувствовал еще более сильный звон в голове - хоркрукс был явно раздражен поведением и мыслями Поттера.

-А что я сделаю? Если ты такой умный, то давай, покажи мне выход. Предоставь выбор. - Поттер надеялся, что хоркрукс в таком состоянии еще способен его понимать. - Я никогда не был таким же умным, как ты. Доволен? А теперь дай мне обдумать, от этого шума..

Гарри прижался лбом к ледяному стеклу, устало прикрыв глаза. Он бы хотел стать храбрее. Сильнее, безжалостнее. И вовсе не для статуса среди Пожирателей Смерти, вовсе не для признания Лорда Волдеморта. Он всего лишь не хотел испытывать эту острую боль от необходимости убивать. Чтобы его рука не дрогнула, сжимая рукоятку ножа, а сердце билось в мерном холодном спокойствии.

-От тебя никакой помощи, серьезно. - Прошептал волшебник. - Моя душа слилась с частью души жестокого убийцы, а разницы никакой. Слышишь, ты, маньяк? Из-за тебя я даже стряпню Кричера попробовать не могу. И теперь с зубочисткой в тапке пойду бить морду взрослому сильному колдуну. Как тебе такой расклад? Вот убьют нас, будешь знать. Серьезно, Реддл, что мне делать?

Глупые шутки не могли заставить даже просто улыбнуться. Он пытался приободрить себя, вот только ничего поделать с треклятым волнением не мог. Хотя, было бы хуже, не чувствуй он в такой ситуации тревоги.

“Он ведь меня ни в чем не обвинял, так? И не указал кем точно является Марволо Костон, а значит волшебник не уверен в моей осведомленности. Думаю, это правильная тактика. Я ничего не знал и знать не хочу. Упрусь рогами в пол и все тут. Вон, куча народу не поверило, что на первом курсе за Философским Камнем охотился сам Лорд Волдеморт. Вот и я не поверю.”

Поттер решительно посмотрел на свое отражение, но ниже первой надписи уже образовалась вторая:

“Убей себя.”

-Ты что, сбрендил? Типа, ни себе, ни людям? С чего я должен руки на себя накладывать? Реддл, ты..

Гарри запнулся, а до него, наконец, дошло.

“Но это крайний выход. Ментальный барьер падет, и я неизвестно сколько могу пролежать в отключке. Однако.. Мои мысли прояснятся. Безумие Волдеморта больше не коснется меня - мы с ним вообще никак не будем связаны. А Том точно почувствует мою смерть, почувствует окончательный разрыв нашей с ним связи. Метка сработает. Она не может не сработать, я знаю. Она не действует как у остальных Пожирателей, я не могу прикоснуться к ней и вызвать Тома, но моя смерть.. А что будет с ним самим? Реддл, ты уверен, что он с катушек не слетит? Ты ведь должен был почувствовать, что в последнее время ему все хуже удается сдерживать свое безумие. Нет, умереть я успею.”

Гарри медленно провел ладонью по запотевшему от его дыхания стеклу, стирая устрашающие слова. То, что его собственное сумасшествие подступает к границе его сознания он чувствовал так же прекрасно, как и неотвратимо приближающуюся смерть. Что будет, если их души сольются, а он не умрет? Что будет с его телом, если его не подтолкнуть за грань?

Карта Мародеров показала имя незнакомца, вот только это ничего Поттеру не дало. Был ли это ученик, аврор или Пожиратель-отступник, парень не знал.

Замерев у выхода из потайного тоннеля, ведущего в Хогсмид, волшебник скинул с себя сумку и убрал туда карту, предварительно стерев с нее содержимое. А затем достал чистый пергамент и письменные принадлежности. Гарри мотнул головой, стряхивая с себя напряжение и странное предчувствие - море подступало все ближе.

“Эндрю, я могу не появиться завтра в школе. Удержи Рона и Гермиону от неприятностей, они не должны идти к учителям. Скажешь, что я сбежал к Бродяге, после того как этой ночью встретился с тобой. Если я пропаду более чем на три дня, подойди к Марволо. Передай ему: “Хогсмид, Путь через вывернутый пень.” Он поймет. Но не раньше. Если я свяжусь с тобой, вообще ничего не говори. Эндрю, от этого зависит ваша спокойная жизнь. Кто-то выведал о его нахождении в Хогвартсе. Если об этом узнает сам Марволо, война начнется в тот же день.

Гарри.”

“Так. Ладно. Вроде, не слишком подозрительно. Мало ли в каких дуэлях участвуют студенты? Противостояние факультетов тоже войной называют.”

Поттер сложил из пергамента неаккуратную птичку и вышел наружу. Здесь не было особого заклинания, но подобные чары невероятно слабы и не действовали на большие расстояния. Гарри поднес встрепенувшуюся бумажную птичку ко рту и прошептал:

-Утром у Эндрю Каресбиуса будут занятия в теплицах. Подлети, когда он выйдет из замка. - Волшебник подкинул записку в воздух, и та неслышно вспорхнула прочь.

Гарри вырвал из дневника Тома несколько страниц, сложив их и сунув в ботинки. В крайнем случае надежда будет только на Волдеморта, в каком бы он состоянии не явился. К тому же, даже в своем ужасающем безумии он остается невероятно смертоносным волшебником. На втором пергаменте он оставил послание уже самому Реддлу, с надеждой, что тот прочтет его лишь спустя три дня:

“Привет. Прости, что решился на подобный поступок без твоего ведома, но тебя и в школе-то не было. Знаю, это все оправдания, но ситуация не позволяла действовать по-другому. Сегодня мне прислал письмо незнакомый волшебник, Том, он знает о тебе. И обещал выслать аврорам доказательства, если я не явлюсь на встречу с ним. Слияние практически подошло к концу, и я боюсь, что мне придется самостоятельно наложить на себя руки. Мы считаем, что моя смерть послужит тебе сигналом. Я оставлю здесь и Карту, и твой дневник, они могут обыскать меня. Сама Карта Мародерев показывает имя Ниэнна Аббота, к нему я сейчас и отправлюсь. Он упоминал порт-ключ.

твой Гарри.”

Волшебник не знал, что еще мог добавить. Писал впопыхах, ибо уже опаздывал. Прощаться не видел смысла - этим он взбесит Волдеморта еще больше. Аккуратно свернув пергамент, парень сунул его под свою сумку. Об этом проходе ведает лишь сам Реддл, он и показал тайный путь Поттеру на третьем курсе.

“Близнецы не проберутся сюда - проход не обозначен на карте, они не говорили о нем. Все будет хорошо, я поступаю правильно. Пора.”

На Хогвартс он так и не оглянулся, почти бегом приближаясь к Хогсмиду. Тоннель вывел его к окраине леса, откуда уже была видна волшебная деревушка. Подойдя к “Трем Метлам”, Поттер остановился. На улице слышно завывание ветра и тихий скрип покачивающихся деревьев, далекий шум озера и редкое уханье сов, что вылетели на ночную охоту. Воздух по-зимнему ледяной, а изо рта вырывались клубы пара. Гарри поежился и обхватил себя руками, направляясь в указанное место. К удивлению волшебника, на заднем дворе паба никого не оказалось. Оглянувшись по сторонам, Поттер вытащил из кармана мантии волшебную палочку и зажег тусклый огонек “Люмоса”. Ответом ему послужило холодное прикосновение к открытой шее.

-Без резких движений, парень. Повернись. - Прорезал тишину ночи низкий хриплый голос. Этим прикосновением оказался кончик чужой палочки.

Гарри послушно развернулся в сторону говорящего, осветив незнакомого волшебника с глубокими морщинами на лице. Им оказался преклонного возраста мужчина с сильно отросшими грязными и седыми волосами. Темные глаза отливали явной угрозой и холодом. Кончики губ скривились при виде лица гриффиндорца. Ну конечно, он теперь куда сильнее похож на Тома Реддла, чем раньше.