Герой не твоего романа (СИ)

Донхэ направился к туалету. Чанмин пошел следом, но он повертел пальцем у виска:

- Тебе хочется посмотреть, как я на толчке сижу, придурок? Вали, там за мной следить не надо.

«Принц» хлопнул дверью. В этот момент из второй комнаты выглянула Настя, которая пожаловалась на головную боль и попросила профессора как-нибудь ее «уколдовать». Волшебник ушел. Чанмина осенило, и он, жестом попросив Джеджуна не издавать никаких звуков, бросился вместе с ним к входной двери.

- Скоро прибудут ваши, спрячься на улице, жди их, – одними губами попросил Чанмин, аккуратно вставляя ключ в замочную скважину. – Наверняка это герцог и майор.

- Но как? – удивился Джеджун.

- Я позвал Хичоля… черт… – Дверь не открывалась. Ключ входил до конца, но не желал поворачиваться. – Что не так с этим замком…

- Может, ключ не тот?

- На дверь наложено заклинание, – самодовольно и презрительно объявил профессор, медленно выходя из комнаты Насти. – Я догадывался, что ты попробуешь вытолкать свою девчонку в коридор, и использовал немного магии. Эту дверь никто не откроет и даже не выбьет, пока я не сниму заклятие.

Чанмин прислонился спиной к стене и в бессильном отчаянии опустил веки. Магия. Тут хоть пусть пришелец оборотнем дверь выбивает – толку не будет никакого.

Донхэ вышел из туалета. Судя по его одуревшим глазам, он был там не по нужде, а с целью израсходовать приобретенный в неизвестное время кокаин. «Принц» бросился к застывшему Чанмину и попробовал ударить; когда слуга сумел отскочить в сторону, он перекинул свой гнев на омегу и, схватив за волосы, швырнул в сторону – Чанмин едва успел подхватить его, чтобы тот не шлепнулся на тумбочку. Он, конечно, не мог нападать на молодого господина, но теперь, при явном свидетельстве не нравившегося отцу типа «хулиганства», имел право сдерживать. Оставив Джеджуна за своей спиной, Чанмин бросился на Донхэ и, сумев свалить его на пол лицом вниз, завел руки за спину.

- А вот это господина точно взбесит! – закричал он. – Додумался – ширяться! Сейчас тебе отрезвляющее заклинание…

Профессор, взмахнув палочкой, сбил слугу с молодого господина. Чанмин попробовал пошевелиться, но выяснилось, что он вновь обездвижен.

- Ты ведь и сам наркотой балуешься, – рявкнул Донхэ, поднимаясь на ноги. Джеджун замер в ожидании новой атаки на свою особу. – Чего, омежка? Нормально от нарика-то рожать? Может, урод какой получится.

- Чанмин давно ничего не употреблял, – зачем-то сказал Джеджун.

- Ой, встал на путь исправления, – пропел Донхэ, медленно приближаясь к нему. – И все ради кого – ради страшненькой занюханной бухгалтерши! Ну прямо мелодрама для ванильных теток. А может, закончим так, как было у тебя в родном фанфике? Кстати, ты до конца-то читал? – Джеджун честно мотнул головой. Убегать было бессмысленно, и он позволил Донхэ взять себя за плечи. Все-таки «принцу» нравилось трогать пленника, какой бы мерзостью он его ни считал. Уж лучше бы в самом деле только брезгливо отгонял от себя. – О, ну, тогда – сюрприз. Омега Джеджун забеременел от своего альфы Юно во второй раз. Альфа Юно понял, как низко он пал и как ужасно обходился с милым, скромным омежкой, поэтому решил с ним сбежать от полоумной женушки. Им помогла помирившаяся лесбийская парочка – Джунсу и Ючон. Омега Чанмин отправился на поиски своего альфы и нашел беглецов. Он хотел снова навредить Джеджуну и забрать мужа, однако после крупной ссоры с Юно из-за переживаний наглотался чересчур много таблеток и умер. Хэппи-энд, скажете вы? А черта с два. Роды бедного омежки Джеджуна прошли очень тяжело, и мама успела лишь раз подержать маленького альфочку на руках, после чего тихо скончалась. Юно остался с ребенком один. Ну, не совсем один – еще с частью состояния покойной жены-наркоманки и осознанием того, что ради сына станет совершенно другим человеком. К чему я, собственно, клоню… Может, тебе второй раз и рожать-то нельзя – сдохнешь. Лучше сразу. Тоже на глазах отца своего ребенка, только не взваливая на его спину обузу в виде вашего общего огрызка. Хватит позорить и без того не слишком доброе имя певца своим беременным существованием.

- Я три месяца каждый день видел Ли Донхэ, – сказал Джеджун с вызовом, – и ты позоришь этого человека намного больше.

Вот зачем он это ляпнул? Знал же, что ударят. И ударили. Джеджун снова растянулся на полу. Донхэ выпустил острые клыки, желая впиться ими в шею жертвы, но неожиданно зазвонил его телефон. Он принял вызов, зажав рот омеги ладонью.

- Привет, пап. Все нормально. А у тебя? Отдыхаешь? Лучше себя чувствуешь? Ну, отлично. Хёкки смотался к девчонке, скучно ему без юбки-то. Не-а, не выводил Чанмина на охоту. Ну пап, когда захочу, тогда и отведу, пусть помучается еще! Ага, пока. Поправляйся, а то Настя знаешь как переживает…

Донхэ отключился и, убрав руку с лица Джеджуна, чмокнул его в губы.

- Хорошая девочка, не пищала. – Затем он схватил омегу за воротник рубашки и заставил подняться, после чего внезапно резко залепил пощечину. – А это – за то, что ты нахамила. Для профилактики. Ну, пошли со мной. – Донхэ вернулся на свой диван, сел и устроил оцепеневшего Джеджуна у себя на коленях, пригладив им самим взъерошенные волосы. «Сколько же порошка он вынюхал?» – отрешенно подумал омега. – Девочка моя, будь ласковее. Я сам выпью твою кровь, но если хочешь после этого не умереть – делай все, что скажу.

«За мной придут, – вспомнил омега. – Они, правда, не войдут в дверь, но если Донхэ об этом узнает – то отправится их искать. Он не должен меня укусить.»

- Сам будь ласковее, – с улыбкой попросил Джеджун, повернувшись к «принцу» и обняв его за шею. – Я, вообще-то, люблю сволочей. И ты – сволочь образцовая, а Чанмин – уже нет, слишком жалкий. Если еще и не станешь делать мне больно – мне у тебя в плену даже понравится.

- О, вот это я понимаю – девочка пошла на контакт, – засмеялся Донхэ и снова поцеловал Джеджуна в губы. – Не зря говорят: бабу надо бить, чтобы покладистая была.

Скоро Чанмин ожил и первым делом пошел отнимать своего омегу. Джеджун слезать с колен отказался. Если Донхэ под кайфом воспылал к нему какими-то нежными чувствами – пускай прижимает к себе и гладит, лишь бы никого не бил и профессора на применение магии не провоцировал. Чанмин стал с ужасом ждать попыток выбить дверь и из последних сил бороться с голодом – в комнате ведь было два человека. Оба чувства нарастали. Подмога не являлась, а мысли были уже только о крови. Ладно бы еще Донхэ что-то вытворял – можно было бы отвлечься от этого мучительного удушья, от пожирающего изнутри огня. Но нет: «принц» заправился новой порцией кокаина, вернул омегу к себе на колени, все-таки заставил болтать с ним о жизни, перебирал пальцами его волосы и разрешил Насте подойти, чтобы «потрогать».

- Рехнулись? – наконец вспылил Чанмин, оттащив проводницу от еще как-то сохраняющего спокойствие Джеджуна. – Нашли котенка – «потрогать»!

- Я и так сижу на коленях у Донни, мы мило общаемся, – неестественно улыбнулся омега. – Ничего страшного. А уж к девочкам меня и вовсе ревновать не стоит.

- Дже, – прошептал Чанмин. Боль рвала сердце на части. Он-то всегда был только слугой, но неужели его господа сумели сломать и Джеджуна?

- Вон как я запугал твою сучку, – гордо заявил Донхэ. – Ох, жаль, снова отпускает, а кокса больше нет. Блондиночка, сделаешь своему хозяину коктейль? Алкоголь – на кухне, в верхнем крайнем ящике и холодильнике.

- Хорошо, только я не специалист – что уж намешаю, – с неловкой кокетливостью сообщил Джеджун, спрыгивая с колен «принца».

Чанмин остался у окна, напряженный и безнадежно пытающийся найти запасной выход. Наверное, скоро попробуют выломать дверь. И тогда всем придет конец. Всем – и ему, и омеге, и «Чипу с Дейлом», что спешили на помощь. Они оказались в тупике. Оставалось умолять Настю позвонить «оппе». Сказать, как сильно он на нее разозлится, если узнает, что при ней Донхэ принимал наркотики и держал в плену беременного омегу, а она все это скрыла… Ну да, испугается она такого, после минета в клубе…