Под знаком волка (СИ)

- Раздевайся, - бросил он.

Питер вздрогнул и вырвал подбородок из сильных пальцев. Он и сам не знал, что делать дальше, просто пригнулся и стоял ощерившись, приготовившись отразить атаку.

Однако атака пришла совсем не оттуда, откуда он ждал. Мужчина просто повёл бровью, и пара сильных рук сжала локти Питера в тиски. Мужчина, очевидно, тот самый Томас, отошёл на два шага назад, предоставляя второму охраннику возможность подойти ближе. Стальное лезвие коснулось горла Питера, но испугаться он не успел. Нож прошёлся вниз, распарывая в клочья его футболку. А ещё через миг вторая пара сильных рук рванула вниз джинсы вместе с бельём, так, что Питер оказался полностью обнажённым, с одними лишь болтающимися на щиколотках штанами.

Охранник отошёл в сторону, предоставляя Томасу обзор. Во взгляде мужчины появилось нечто подобное благоговению. Он подошёл и, касаясь тела юноши лишь кончиками пальцев, провёл по его груди, едва задевая сосок и оглаживая контуры татуировки. Питер зашипел и рванулся в чужих руках.

- Сколько ему дали? – спросил Томас, оглядываясь на охранника.

- Два кубика. Стандартно для первого раза.

Мужчина поморщился и качнул головой. Спустя несколько секунд Питер ощутил легкий укол в плечо. Он рванулся в сторону, но было поздно.

- Теперь придётся ждать, - мужчина поморщился. Он снова взял в пальцы лицо Питера и доверительно сообщил. – Я трачу на тебя куда больше времени, чем собирался.

Он отошёл. Достал сигару и закурил. Питер попытался подавить нервную дрожь, но нагота под взглядами сразу трех мужчин не оставляла шансов успокоиться. Единственное, что удавалось - это стоять с выпрямленной спиной и поднятым вверх подбородком. Время тянулось мучительно медленно. Питер заметил, что руки ослабевают, и на него накатывает странная апатия. Не хотелось уже ни бежать, ни драться, только попасть снова в каморку, где он проснулся, и опять провалиться в забытье.

- Уложите его, - приказал Томас и кивнул на бильярдный стол, стоявший чуть в стороне. Питер побледнел. Когда его поволокли к столу, он ещё раз попробовал сопротивляться, но уже совсем вяло. Вскоре он оказался лежащим на спине. Один из охранников развёл его ноги в стороны и, прижав щиколотки к корзинам для шаров, вопросительно посмотрел на Томаса.

- Не надо. Подготовь его чуть-чуть. Раз уж мы всё равно тратим на это время.

Охранник снова повернулся к Питеру. Отпустив одну ногу, он ворвался пальцами в анус молодого волка так быстро, что тот успел лишь ахнуть.

- Зажимается, - сказал охранник так, будто говорил о погоде.

- Не моя проблема.

Пальцы быстро задвигались, беспардонно врываясь внутрь распластанного тела. Питер ещё раз дёрнул ногой, прежде чем ему окончательно стало всё равно. Будто со стороны он наблюдал, как чужие, равнодушные пальцы хозяйничают в его теле, будто со стороны слышал слабый скулёж и не мог поверить, что этот голос принадлежит ему.

- Достаточно, - Томас затушил сигару. И подошёл вплотную. – Джек, держи, я пока начну.

Томас развёл в стороны полы пиджака и, расстегнув брюки, навис над Питером. Он рывком дёрнул его на себя, так, что длинные стройные ноги безвольно обвисли по обе стороны от стола и, подложив одну руку под спину Питеру, другой направил внутрь него свой член. Он двигался быстро и рвано, иногда жмурился от удовольствия при самых глубоких толчках. Питер как заворожённый смотрел на его лицо, пытаясь отползти подальше и понимая, что не может шевельнуться. Одна рука мужчины придерживала его за пояс, сильнее насаживая на себя, а другая скользила по телу всё так же - лишь кончиками пальцев, будто опасаясь разбить.

Так длилось минут десять. Несколько раз мужчина начинал играться с его ногами, то поднимая их себе на плечи, то вновь отпуская. Затем просто вышел и, одним коротким рывком огладив свой член, спустил юноше на живот.

Хотя Питеру так и не задали ни одного вопроса, а боль была вполне терпимой, когда охранники снова поставили его на ноги, он ощущал себя выжатым как лимон. Еле-еле переставляя ноги и поддерживаемый охраной под локти, он доковылял до своей комнаты. Дверь закрылась за спиной, и Питер рухнул на пол там, где стоял. Рыдания душили его, но слёз не было. Он обхватил себя за плечи и замер так неподвижно.

========== Глава 13. Запах чужой стаи ==========

Шейн барабанил пальцами по передней панели автомобиля.

- Чего мы ждём? – Дэниэл, сидящий рядом, задавал вопрос уже не в первый раз, хотя неизменно получал один и тот же ответ. С тех пор, как они приблизились к особняку Вандердорфа, гитарист не находил себе места. Его раздражали машина Шейна, запах чужой стаи, бездействие и необходимость ждать.

- Заткнись и терпи, - процедил Шейн, которому порядком надоели тупые вопросы. Он и сам с трудом заставлял себя сидеть неподвижно.

В отличие от спутника он начал беситься ещё в участке. Он злился на Вандердорфа. На Питера. На себя. Второй раз он попадался на одну и ту же удочку и уже дважды пообещал себе, что заделает окна в квартире в глухие стеклопакеты. То и дело вспоминалось, как в самую первую их ночь он сказал Питеру: «Ко мне приезжает брат». Вот только не уточнил, что последний раз брат был у него три года назад. Ещё до того, как в него всадили две пули – в затылок и под лопатку. И именно в тот день Шейн получил благодарность президента и премию в десять тысяч долларов.

Джеки попал в передрягу, когда какой-то другой психованный парнишка обмотал себя динамитом и вместе с такими же оторванными дружками заявился в небольшой клуб в Санта Монике. Никто из тех, кто был в клубе, не был виноват, но об этом Шейн не думал ни тогда, ни потом. Ему просто пришлось оказаться рядом, пришлось объяснять обдолбаным пацанам, что они творят. Тогда, услышав в трубке голос Джеки, он едва не растерял всё своё самообладание альфы. У него было для брата всего три слова: «Сиди и жди». Сиди и жди, и я вытащу тебя. Но этого он сказать не успел, потому что трубка вернулась к молокососам, заигравшимся в компьютерные игры, и забывшим разницу между нарисованным оружием и реальным.

Джеки не поверил. Джеки никогда не умел сидеть и ждать. Переговоры почти закончились, когда двери клуба открылись, и он рванул к кордону из полицейских машин. Он падал медленно, как в кино, а Шейн всё не мог поверить, что это не сон. Из трёх сотен заложников не выжило всего трое. И среди них – Джеки. История повторялась. Питер тоже не умел ждать. Теперь Шейну казалось, что если бы он успел рассказать об этом, что-то могло бы измениться. Но и для Питера у него не нашлось слов, кроме злого: «Не смей сомневаться во мне». Он крепко сжал руль, до ломоты в ногтях и продолжил ждать.

Дэниэл все так же гундел над ухом. Дэниэл доказывал, что если бы чёртовы копы не схватили его, всё было бы в порядке. Как ни обидно было это признавать, прав был и он. На сей раз они с Дэйвом хорошенько прокололись. Нет. Чушь. Прокололся лично он и не в первый раз. Все эти ребята, «которых не удалось спасти», давно уже набили оскомину и притерпелись ещё в первые пять лет работы. Только от того, что среди них вот так глупо оказывались самые дорогие, сводило судорогой в груди.

- Есть, - прошипело радио голосом Дэйва, и Шейн оглянулся на Дэниэла.

Тот подобрался и перестал елозить в кресле. Взгляд его теперь был тяжёлым.

- Будет две минуты, не больше, - напомнил Шейн, но Дэниэл лишь поморщился, отмахиваясь.

Шейн приоткрыл дверцу машины. Ещё секунда - и в отдалении громыхнуло, а над огороженной территорией особняка Вандердорфа небо полыхнуло огнём. Краем глаза Шейн видел, как выкатывается на асфальт худое тело Дэниэла, на ходу оборачиваясь двухметровым свинцово-серым волком. Сам Шейн уже ударил лапами о землю и в два прыжка преодолел расстояние до центрального входа. Брызги крови окрасили запертые двери, а через секунду те рухнули под ударом волчьего плеча.

***

Видимо, правду говорил Шейн о потребностях волков. Но полностью смысл сказанного Питер осознал только сейчас. Прошло всего несколько часов с его знакомства с хозяином дома, когда его вызвали снова. В промежутке его попытались накормить, но есть он отказался. Впрочем, это ничего не изменило, его просто распяли на собственных руках двое охранников, а человек в белом халате вкатил ему укол.