Под знаком волка (СИ)

Дэниэл подозревал, что пошёл бы на сближение даже если бы Питер был просто человеком. Из него мог бы получиться неплохой бета, или, в конце концов, просто друг, которому можно рассказывать обо всём и не бояться, что тебя покажут в телешоу «Люди-волки».

Мысль же о том, что Питер был омегой, завораживала. Будто бы изящный сосуд наполнялся дорогим содержимым. Однако сколько не пытался Дэниэл разговорить Питера и выяснить, как много тот знает о мире волков, у него ничего не получалось. Только однажды, перебрав с абсентом, Питер впал в какое-то странное полуистеричное состояние и рассказал обо всём. О детстве, о приюте, об отчиме. Он называл этого альфу отцом, но Дэниэл лишь скрежетал зубами. Мысль о том, что какой-то подонок пытался заполучить его Питера, уже тогда сводила с ума. Наутро Питер очень надеялся, что Дэниэл ничего не вспомнит – и Дэниэл не стал его разочаровывать. Он молча сделал тогда то, что должен был, и не стал говорить Питеру ни о чём. Только немного труднее стало смотреть в ясные серо-голубые глаза.

А Питер снова замкнулся. Только теперь Дэниэл знал, что скрывается под прозрачной рябью его летящих, чуть резких движений. Он не хотел торопить. В конце концов, ему хватало и того, что уже было между ними. Куда больше хотелось ввести Питера в свою жизнь и сделать её частью. И как-то раз он не выдержал. Дэниэл успел десяток раз проклясть свою неосмотрительность. Нельзя было вести в клуб омегу без метки. Но в тот момент он и не видел в Питере омеги – просто хотел, чтобы другой волк был рядом.

Затем всё завертелось с такой скоростью, что Дэниэл едва успевал материться про себя. Чужака удалось отпугнуть, но вряд ли надолго. Попробовав вкус его Питера, он уже не собирался отступать. В ту ночь Дэниэл хорошенько отделал его, едва не откусив лапу, но потом подоспели беты – и валяться на земле остался он сам. Хорошо, что живой. Наступил рассвет, и чужаки не стали рисковать ради одиночки. Однако уже тогда было ясно, что придётся иметь дело не с одним волком, а со стаей. Лёжа в пыли на покрытом кровью асфальте Дэниэл думал об одном – что сейчас с Питером? Ответ на свой вопрос он получил через три дня, когда стоял в регистратуре больницы и пытался объяснить дежурному, что должен увидеть Питера. Ответ был прост – в палату пускают только родственников.

«Кто вы такой? - спрашивала сестра, почти переходя на крик. – Отец? Брат? Сын?»

«Отец!» - рыкнул тогда Дэн, и она резко успокоилась.

Его всё-таки пустили. Только какой-то идиот догадался сказать Питеру, что к нему пришел отец, и, когда дверь в палату открылась перед Дэниэлом, он увидел только разобранную кровать и открытое настежь окно. Медсестра подняла шум, и Питера нашли. Дэн успел встретиться с ним взглядом лишь на несколько секунд. Тот явно был не в себе, и Дэн лишь стиснул кулак, услышав истеричное: «Нет-нет-нет! Не пускайте его ко мне!»

Больше Дэн не пытался. Просто стоял у дверей и ждал, когда Питера отпустят. Он оплатил две недели лечения, но Питера продержали почти три, и Дэниэл не знал почему, в регистратуре теперь отказывались с ним говорить. А потом появился этот коп. Он увёз с собой его Питера. Он трогал его за плечи и вёл себя так, будто Питер – его омега. От вида этих заботливых движений хотелось убивать, уже всё равно кого.

Увидеться с Питером удалось только раз. Эта встреча многое объяснила и ещё более убедила Дэниэла в том, что слежку оставлять нельзя. Только чужак мог навести Питера на мысль о том, что он, Дэниэл, предал его. Коп явно собирался завладеть Питером, и Дэниэл мог только радоваться, что тот до сих пор не поставил метку. И всё же нужно было спешить. Он не мог дождаться полнолуния и много раз повторял сам себе, что теперь не будет медлить. Раньше он не хотел ставить метку, пока Питер не свыкнется со своей принадлежностью миру волков. Теперь он этой ошибки не повторит. Питер уже тогда не должен был принять на себя удар другого волка. У него уже был альфа, хоть сам он этого и не понимал, и этот альфа должен был драться за него, победить или умереть.

Коп, похоже, не собирался следовать традициям. Видимо, он так испугался конкуренции, что решил поручить чёрную работу своему бете. Бета у него был подленький, хоть и не глупый. В лобовую атаку не пошёл – оба они понимали, кто в таком случае победит. Скрутил его исподтишка, и только потом решился остаться с ним наедине. Конечно, Дэниэл не собирался прогибаться под бету. Даже когда руки его прикрутили к чёртову креслу. Он только плевал в равнодушную морду ещё одного копа и криво улыбался.

А потом что-то в мире перевернулось. Дверь открылась, и на пороге показался Питер. Он сам держал за плечо другого альфу. А Дэниэл сидел в чёртовом кресле с разбитой рожей и сейчас никак, ну совсем никак не тянул на защитника. От этого ярость становилась ещё сильнее. Он рванул запястья, так что проволока до боли впилась в тело, но порвать её так и не смог.

========== Глава 11. Дэниэл (окончание) ==========

Дверь открылась. Первым, что увидел Шейн, было изрядно покоцаное лицо Дэйва. Напарник как раз вытирал кровь с разбитой губы. Затем Шейн почувствовал, как впиваются пальцы Питера в плечо, и ещё через секунду увидел привязанного к стулу Дэниэла Клейтона. Очевидно, альфа успел изрядно потрепать нервы Дэйву, потому что и его губы были разбиты, а на висках красовались царапины.

- Это звездец, Шейн, - бросил ему Дэйв, едва Шейн переступил порог и, когда альфа протолкнул Питера вперёд и закрыл за собой дверь, продолжил, - взял я его без проблем, но он уже в отделении два раза пытался обратиться. Я думал, так и порвёт меня…

- Питер… - позвал Шейн, перебивая тираду Дэйва.

Питер явно не слышал ни первого полицейского, ни второго. Когда дверь закрылась, он отпустил плечо Шейна и медленно, будто лунатик, направился к креслу Дэниэла. Опустился на корточки и, взяв в одну руку ладонь волка, принялся растирать ее.

- Тебе больно? – спросил Питер.

Шейн закатил глаза. Дэниэл посмотрел на Питера с некоторым удивлением и улыбнулся. Впервые за всё то время, что он находился рядом с Дэйвом, тот заметил, что альфа не выглядит взбесившимся псом.

- Всё хорошо, - сказал Клейтон тихо, почти успокаивающе.

- Питер! - позвал Шейн громче, и в голосе его звенело напряжение, но Питер не шевельнулся.

- Расскажи им то, что говорил мне, - попросил он, продолжая поглаживать пальцы Дэниэла.

Глаза альфы сверкнули, и он резко рванулся в сторону, то ли из оков, то ли из рук омеги. Звук, который он издал, скорее походил на рык дикого зверя, чем на человеческую речь.

- И так весь день, пожаловался Дэйв.

- Питер, отойди от него, - повторил Шейн уже в третий раз. То, что повторять приходится трижды, изрядно его злило, и четвёртого раза быть не могло – это уже был вопрос его авторитета перед Дэйвом. И когда Питер снова не двинулся с места, Шейн просто рванул его за плечо к себе и выволок в коридор.

Шейн протащил Питера по коридору, втолкнул в свой кабинет и запер дверь.

- Ты что творишь? – прошипел он.

Предполагалось, что Питер испугается хотя бы в той же мере, что и в прошлый раз, но на сей раз вместо страха на его лице была только злость.

- А что вы творите? Он же ничего не сделал, и ты это знаешь!

Шейн попытался поймать плечо Питера, чтобы хорошенько его встряхнуть, но Питер вывернулся.

- Только не начинай. Можешь запугивать меня сколько влезет, но…

- Но не сметь трогать твоего любовничка? – Шейн оскалился, уже не в силах сдерживать звериные порывы.

- Ты дебил, сержант! Я никогда и ни с кем, кроме тебя…

Шейн схватил Питера за локти и, притянув к себе, уткнулся носом в его шею, вдохнул запах сладостей и чего-то нового, ещё более возбуждающего.

- Ты со мной никогда, - прорычал он в маленькое ушко. – Зато с ним тебе, похоже, понравилось!

Питер оттолкнул его и занёс руку для удара, но Шейн перехватил его запястье.

- Что, я в точку попал?

- Идиот! – Питер рванулся прочь, но вырваться так и не смог.