ДНЕВНИК БЕЛОЙ ОРХИДЕИ (Хроники рода Забини) (СИ)

– Это был лучший отсос в моей жизни.

Драко лишь скривился - сил не осталось даже на улыбку, но Забини, сделав пару затяжек, щелчком отшвырнул сигарету в сторону и вдруг навалился на него, вжимая в кровать. Красавчик-итальянец принялся дурашливо облизывать ухо своего любовника и Малфой вынужден был отбросить в сторону тлеющую сигарету, которую тут же поспешно затушил появившийся маленький домовой эльф, старавшийся быть незаметным и не попадаться на глаза хозяину. Но юному герцогу в этот момент было не до снующей прислуги, торопливо подбирающей недокуренные сигареты, упавшие на ковер. Любовники, не замечая ничего вокруг, снова начали самозабвенно целоваться. Губы Блейза, пахнущие спермой, были мягкими, быстрыми и настойчивыми. Они требовательно втягивали язык Драко, плотно сжимая и посасывая его, как маленький член. Обхватив Малфоя за шею и крепко прижимая любовника к себе, Забини исступленно покрывал его лицо поцелуями. Такой бурный натиск ласк был безумно приятен и сильно возбуждал, и Драко тут же ответил на него не менее горячими объятиями. Итальянец был настойчив и нежен, как котенок, пахнущий чем–то сладким и пьянящим. Он накрыл своим телом Малфоя и стал исступленно, жадно гладить. Пальцы сминали плечи Драко, перебегали на бедра, задерживаясь в промежности. Блейз прижимался к своему любовнику, терся об него своим телом с нетерпеливой страстностью, а когда его пухлые губы горячо и остро впились в твердый сосок любовника, Малфоя охватила такая истома, что пришлось сделать над собой усилие, чтобы не застонать. Едва отдышавшись после мощного оргазма, Забини снова неистово ласкал своего партнера нежными пальцами, проникающими в самые укромные места. Эти проникновения, становившиеся все настойчивее и продолжительнее по мере того, как новая волна возбуждения накатывала на юного герцога, заставляли Малфоя то расслабляться, то, напрягаясь, выгибаться им навстречу. Пальцы перебирали яички любовника, спускались к анусу, массировали сокращающиеся мышцы промежности, гладили бедра, сжимали и отпускали член, который благодаря этим ненасытным ласкам снова призывно поднялся, а жадные губы Забини опять приникли к нему, покрывая поцелуями. Блядский ротик Белой Орхидеи приводил слизеринского принца в состояние, близкое к помешательству. Малфой, как зачарованный, не мог оторвать свой взгляд от этих пухлых губ, которые так страстно обнимали его возбужденный член, а Блейз тем временем все глубже и глубже проталкивал ствол любовника внутрь себя, тем самым все ближе и ближе подбираясь к его основанию. Забини был неутомим, он рьяно работал губами, языком и порхающими руками, поднимая в своем партнере накатывающие друг на друга волны разнообразных острых ощущений. Состояние было близко к полубредовому. Видя, что Драко снова находится на пике наслаждения и в любой момент может начаться его семяизвержение, Блейз отстранился от пульсирующего члена, навалился на своего любовника, горячечно осыпая запрокинутое лицо быстрыми, жгучими поцелуями.

– Трахни меня, – исступленно шептал Блейз, изнывая от нестерпимого желания, и в следующий миг стремительно нагнулся и подставился своим упругим задом, грациозно изогнувшись.

Не заставляя своего темпераментного и ненасытного партнера ждать, Драко приставил член к жаждущей, горячей дырочке. Он навалился на любовника, почти на ощупь членом нашел вход в его тело и надавил, ощутив приятную упругость анальных мышц, которые Блейз сильно сжал, чтобы доставить своему любимому удовольствие. Малфой нажал еще сильнее, а Забини двинулся ему навстречу и сам насадил себя на член так глубоко, что мошонка Драко вжалась в его промежность. Член легко проскользнул внутрь, на всю длину, на всю доступную глубину.

- Слизерин в жопе… как же мне это нравится, - прошептал Забини и глухо застонал, и это был стон не от боли, это были звуки человека, испытывающего необыкновенное блаженство.

Малфой начал двигаться взад и вперед, действуя своим членом, как поршнем, то погружаясь глубоко внутрь, насколько это было возможно, то вынимая его почти полностью. Не выпуская инициативы, Забини тоже начал фрикции, раскачиваясь и извиваясь на члене любовника. Итальянец энергично, то прямо, то волной насаживался на хуй по самый корень, а рукой начал перебирать яйца Малфоя, доводя его этими ласками до обморочно-приятных ощущений.

Драко постепенно все больше и больше передавались бушующие в теле партнера чувства сексуального наслаждения. Крепко прижимаясь к своему любовнику и вдыхая его волнующий запах, который бил в распаленное сознание, доводя до изнеможения, Малфой ощутил, что полностью обладает этим парнем. Сейчас он имел абсолютную власть над его телом, над его темпераментом, над вулканом, бушевавшим внутри. Драко чувствовал это и видел. Забини отзывался движением тела на каждый толчок Малфоя, тихим сладостным стоном откликаясь на каждое глубокое проникновение буравящей его плоти. А Драко, как безумный, словно в припадке, колотил и колотил своим лобком об ягодицы любовника, посылая и посылая в него свой член. Не имея сил даже дышать, слизеринский принц умирал и воскресал вновь в заветных поступательных конвульсиях, как слепой шаря по покорной, упругой плоти руками. Забини бешено отвечал на фрикции своего любовника, подавая промежность навстречу пульсирующему члену, безвольно мотая головой из стороны в сторону. Сорвав с Блейза парик и схватив за волосы, Драко вздернул его голову, чтобы в зеркале видеть перекошенное лицо, изломанное в горячечно–страстной гримасе, похотливые жадные глаза и влажные дрожащие губы. Малфой трахал любовника в бесстыдно оттопыренный зад, вламываясь грубо и резко, стучась лобком о растянутую промежность, царапая ногтями внутреннюю сторону дрожащих от напряжения бедер и неотрывно глядя в зеркало на отрешенно–плаксивое лицо. Забини вскрикивал при каждом толчке обезумевшего члена, разрывающего ему внутренности, и неистово дрочил себя.

Блейз внезапно развернулся и взглянул через плечо, всматриваясь в затуманенные страстью глаза Малфоя, а затем до боли впился в его рот. Драко почувствовал зубы на своих распухших губах, и это было так возбуждающе и щемяще–приятно. На миг оборвав поцелуй и оторвавшись от своего партнера, Малфой перевернул его на спину и, не давая опомниться, согнул его ноги так, что колени Забини оказались прижатыми к груди. Взглянув на распахнутую промежность любовника, Драко увидел зияющее темно–красными краями отверстие ануса. Его член уперся в распахнутую навстречу промежность, а Блейз чуть двинулся, подался вперед, и Малфой одним мощным толчком вошел в него по самый корень, отчего итальянец громко застонал от удовольствия, а его руки впились в плечи любовника, привлекая к себе еще сильнее. Зрелище перекошенного от наслаждения лица и сладострастный, томный стон, завели Малфоя еще больше. Подгоняемый единственной мыслью, лихорадочно бьющейся в голове, отбросив все условности и зверски желая только одного, Драко вдавил Блейза в меховое покрывало и, полностью войдя в любовника, не останавливаясь, задвигал членом. Волны острых и томительных ощущений заполняли Малфоя, заставляя ускорять темп. Он имел свою итальянскую девочку всем - и членом, и руками, и глазами, которые жадно старались не упустить ни одного движения Блейза, ни одного изгиба его прекрасного тела, ни одного момента погружения в него. Крепко удерживая любовника за ноги и приподнимая его зад, Драко с силой входил в него, быстро и не сдерживая себя, ударяясь об него животом в своих мощных движениях. Забини постанывал, одной рукой комкая простыни, а другой быстро массировал свой эрегированный член, головка которого то скрывалась под крайней плотью, то обнажалась красной поблескивающей округлостью. Тело Забини выгибалось и извивалось на члене Малфоя. Любовники слились в одно целое из горячих тел, сплетенных рук, бесконечных поцелуев, дрожащих ног, раскинутых в мерцающем при свете свечей сумраке, выгнутых спин, бессильно запрокинутых лиц, беззвучных криков и хриплых стонов, брызг пота, искусанных губ и влажных, пульсирующих членов. Драко как сквозь пелену видел трясущиеся пальцы, протянутые к его лицу, и опухшие губы, которые лихорадочно и горячечно шептали его имя, видел плоский, твердый живот любовника, отвечающий на его ласки, напряженное лицо, изломанное гримасой сладкой боли и желания, которое подергивалось от внутренних эмоций и постоянно менялось, выражая и нестерпимое наслаждение, и болезненное нетерпение, и страсть, и покой. Волосы разметались по подушке, упали на глаза, придавая лицу знойность и бьющую по нервам сексуальность. Припухшие губы, испускающие стоны, приоткрылись, Блейз быстро взахлеб дышал и ловил движения любовника своим распятым телом, открытым анусом, прекрасным лицом, искривленным в сладкой муке.