Double spirit. Часть 2 (СИ)

В том месте, которое он выбрал для захода в воду, была небольшая ложбинка, и волны играли с камешками, то выкидывая их на берег, то уволакивая за собой на глубину.

Он зашел сначала по колено, потом по пояс, глубина усиливалась постепенно. Идти было не совсем комфортно по гальке, которая кусала пятки даже в воде, поэтому когда обратная волна мягко, словно щенок носом, толкнула его под коленки и заставила рухнуть в теплую воду, он коротко засмеялся от удовольствия и тут же поплыл.

Невероятное ощущение от поцелуев нежных волн и мягкого покачивания на волнах было таким чудесным, что на несколько минут он растворился в нем, и жалел только о том, что ему не пришла в голову прекрасная идея оставить плавки на берегу. Теперь, конечно, было поздновато, докинуть их до берега при всём желании было невозможно, так что купание «а натюрель» он решил оставить на потом, когда утром пойдет плавать.

Лениво перебирая ногами и руками в гладких струях, он так размечтался о том, как пойдет купаться безо всего, что не заметил, как отплыл довольно далеко от берега. Волноваться, впрочем, было не о чем, пловец он прекрасный, да и берег виден, в свете луны особенно четко выделялись невысокие горы, немного отступившие от воды и пенная полоса прибоя тоже была видна довольно ясно.

Он даже отплыл еще немного, прежде чем подумал, что пора бы уже и назад. Однако через пару минут он вдруг понял, что легкий расслабленный стиль, которым он баловался последние пять минут, нисколько не приближает его к полосе прибоя. Он участил и усилил гребки, однако толку по-прежнему было ноль. Берег как заколдованный оставался на своем месте, и казалось, даже слегка ухмылялся над тщетными попытками букашки повернуть ситуацию по-своему.

У моря, как оказалось, были свои планы на этот счёт, и Лео, мгновенно похолодев в теплой воде, заработал руками и ногами в полную силу, но единственное, чего он добился — это то, что берег остался на месте и больше не отдалялся от него. Он буквально кожей почувствовал, что легкая ухмылка прибоя к этому времени превратилась в злобный издевательский оскал, и ему впервые с самого рождения стало по-настоящему страшно за свою жизнь.

Природа нехотя, лениво и походя показывала ему, кто настоящий хозяин ситуации, и так же между прочим могла в любую секунду передумать, только вот что-то не торопилась этого делать. Видимо, ей было интересно наблюдать за муравьем, которого так забавно тыкать палочкой.

Лео уже порядком выбился из сил, пытаясь перебороть судьбу, однако неведомая сила по прежнему удерживала его на месте, но самое ужасное было то, что когда он переставал трепыхаться вовсе, его относило все дальше от берега. Сопротивляясь, он хотя бы оставался на месте.

К этому времени ледяной ужас затопил буквально каждую клеточку его мозга, да и всего тела, потому что оно стало будто ватным и чужим. Внезапно ему в голову пришла мысль, что он же уже был на волосок от смерти пару дней назад, когда вытолкнул своего врага из-под колес. Но тогда у него даже чувства опасности не возникло, настолько быстро все произошло, что ни испуга, ни ледяного дыхания смерти, как это чувство описывают в романах, он не успел ощутить даже мельком. Раз! И пуля пролетела мимо.

А тут, в полном одиночестве и темноте, в воде, которая постепенно становилась все прохладнее, по мере того, как он удалялся от берега, ощущение неминуемой смерти быстро завладело всем его существом. Он чуть не заплакал от бессилия и обреченности, от того, что всё так глупо закончилось. Нелепо и глупо…

Руки и ноги уже толком не слушались, и реагировали на команды охваченного паникой мозга с запозданием и довольно вяло.

«Так вот как это бывает», — пронеслась в голове безнадежная мысль.

«Бля. Какой же я дебил», — вторая.

«Мама…» — третья.

И в этот момент правую ногу скрутило болезненной судорогой. Едва успев глотнуть побольше воздуха, он с головой окунулся в волну.

Сколько человек может не дышать? Если упорно тренироваться, то, пожалуй, пару минут продержаться можно, прежде чем измученному организму станет уже всё равно, что вдыхать. Жизнь вместе с восхитительным, вкусным и таким нужным сейчас кислородом. Или смерть вместе с холодной соленой тяжелой водой.

На исходе отчаяния, когда он готов был уже сдаться и вдохнуть показавшуюся вдруг вязкой и маслянистой жидкость, что-то теплое и сильное вытолкнуло его, скрюченного в последней судороге, наверх, к призрачному свету луны.

Рыдающий судорожный вдох. Дышать. Жить.

====== 15. ======

“Жить”, — эта главная мысль мгновенно перекрыла все другие.

Несколько секунд он хватал ртом воздух, будто бы хотел надышаться на годы вперед. Даже дикая боль в ноге на время, казалось, отступила на задний план. Хотя когда дыхание выровнялось, стало понятно, что она никуда не делась. У Лео бывали судороги и раньше, по ночам, когда после особо жесткой тренировки сводило икру и приходилось, подвывая, вскакивать посреди сна и ковылять через силу на каменной ноге, заставляя мышцу расслабиться.

Но такого никогда не случалось с ним в воде, и хотя он знал про эту напасть пловцов и ныряльщиков, и теоретически представлял, как при этом следует себя вести, однако внезапность, помноженная на ночное время и одиночество, сделала свое дело. К тому же такой страшной судороги у него раньше никогда не было. Свело не икроножную мышцу, а всю заднюю группу мышц бедра. Скрюченная нога была скована дикой болью, так что хотелось выть от этой боли, и конечность никак не желала расслабиться.

Лео слышал, что опытные пловцы цепляют к плавкам английскую булавку на такие случаи. Но ему даже и в голову не приходило, что с ним может произойти что-то в этом роде. Он попробовал рукой разогнуть ногу в колене, но потерпел неудачу, да еще и снова чуть макнулся в воду. К счастью, невидимый спаситель держал его по всем правилам, со спины, чтобы не начал цепляться и утягивать в глубину, одновременно крепко зафиксировав сгибом предплечья вокруг подбородка. Так что нахлебаться воды не получилось.

— Только попробуй дернуться, сука, — зашипел на ухо знакомый голос, — лежи смирно, если начнешь меня топить, предупреждаю: ты мне на хер не сдался. Свалю и будешь сам барахтаться.

Это был самый ненавистный голос на свете. Он мог принадлежать как минимум двум людям, но, разумеется, учитывая все обстоятельства, принадлежал Алану. Лео непроизвольно рванулся, совершенно не задумываясь о последствиях. Самым главным для него в эту секунду было избавиться от ощущения теплой кожи, от прикосновения, которое будто обварило его кипятком.

— Выпусти меня, тварь! — то ли заорал, то ли захрипел он, из последних сил делая попытки освободиться.

— Пошел на хер! — тут же взбесился в ответ Алан и неожиданно разжал объятия.

К счастью для Лео, разжал только на одну секунду, однако за эту секунду он, не ожидая такого мгновенного эффекта от своего выпада и не успев набрать в легкие воздуха, умудрился глотнуть соленой воды и жутко закашляться. Пару минут он отплевывался, не соображая уже толком почти ничего и сходя с ума от боли в ноге и от нехватки воздуха. Поддержка тут же вернулась, и сейчас ему уже было всё равно, что это Алан. Перед жестким выбором — утонуть или остаться на поверхности — его самолюбие проявило вопиющую беспринципность.

— Передумал? — снова зашипел ему на ухо незваный спаситель.

Крыть Лео было нечем. Да и выругаться он толком не мог, продолжая кашлять и отплевываться.

— Ты идиот, рыба, какого лешего полез в воду, если плавать не умеешь? — продолжал раздраженно шипеть Алан. Ему видимо было не так-то и легко удерживать довольно увесистое тело, так что он тоже дышал с трудом.

— Я умею, — подавленно выдохнул Лео. Да вообще-то эта фраза была лишней, близнец и так прекрасно знал, что он тоже хороший пловец. — У меня судорога, она никак не отпускает.

Боль и правда не только не уходила, но даже, кажется, усилилась.

Алан исхитрился дотянуться до сведенной мышцы и быстро пробежал пальцами по ней, оценив обстановку.