Ненаследный принц (СИ)

Как только я вошел в зал, гости немедленно повскакивали с мест, кланяясь.

— Господин наследник, разрешите доложить, — выступил вперед тот дворянин, что с самого начала вел себя по-свински, а затем передал мне бумагу, запечатанную личной печатью императора, которую я так и не прочел. Он хотел еще что-то сказать, но я остановил его, подняв руку:

— Потом доложите, когда прибудет мой старший супруг Лорд Лаэ. Мы вместе выслушаем вас.

— Но… — дворянин удивленно оглянулся на своих спутников, — но ваш брак уже аннулирован. Будущий император не может быть младшим супругом.

Это было сказано с таким пафосным возмущением! У меня прямо руки зачесались от желания кинуть в него огненным шаром. Едва сдержался, честное слово.

— И, тем не менее я пока не император, а младший муж и по-другому не будет. Так что соблаговолите подождать. — Сказал и сразу же покинул зал, пока этот идиот еще что-нибудь не ляпнул, а то ведь не сдержусь. И имена гостей я не спросил, а они сами второпях, да в суете забыли представиться, но не возвращаться же теперь из-за такой мелочи.

Оказавшись в спальне, я присел в любимое кресло у камина и, сорвав печать с послания, принялся читать, тихо ругаясь на судьбу, повернувшуюся ко мне жо… спиной. Письмо было написано от имени первого советника безвременно почившего императора. В нем мне приносились всяческие соболезнования в связи со смертью… и бла-бла-бла, а также призывали… хотя нет, больше подошло бы слово приказывали, вернуться в столицу, чтобы принять Венец. Меня буквально передернуло. Никакого уважения, если не считать формальных слов-соболезнований, словно я был им чем-то обязан, словно…

«Они уже готовы управлять мной, как будто я кукла на ниточках, а не взрослый мужчина со своим мнением и собственными желаниями».

Первого советника отца-императора я немного знал, вернее, я знал их всех, пару раз тайно подслушав заседания, но брат, получив трон, немедленно заменил их своими ставленниками. В голове мелькнула мысль удалить и этих от двора по прибытии в столицу, но на кого поменять? И не сделаю ли я так только хуже? Традиционно советников у императора было трое, не считая всяких подхалимов, во множестве роившихся у подножья трона, но ни в одном законе количество советников не оговаривалось. Я спокойно мог оставить одного или взять десятерых, если сочту подобный шаг необходимым.

«О, боги, я уже обдумываю свои действия на месте правителя? Я сошел с ума!» — отбросив в сторону письмо, я схватился за голову, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Сколько я так просидел? Не знаю. Я встрепенулся от шума во дворе и, подскочив к окну, вздохнул с облегчением, увидев спешивающегося Драгона. Как только коня увели, он поднял глаза, безошибочно нашел меня взглядом и улыбнулся подбадривая. На душе сразу стало легче. Те времена, когда он именовал меня ласковыми именами, прошли. Как любил говорить Драгон: «ты вырос, и из неловкого, но очень милого тигренка, превратился в молодого, красивого и опасного зверя, которого я уже не рискну дергать за хвост». Говорил, а сам при этом мог легонько прихватить мочку уха, прикусить кожу на шее или плече, а то и одарить более жаркими ласками. Три года прошло после заключения брака, а он нежен со мной и все так же любит.

Тяжелые и быстрые шаги, тихий скрип двери и я прижимаюсь к его груди, вдыхая его собственный аромат, смешанный с запахом кожаных доспехов и конского пота. Я сейчас чихну, а потом услышу его смех, и уверения в том, что в таком виде он меня недостоин, поскольку грязен и несвеж. Но я люблю его любого. Ничего, сейчас я помогу ему принять ванну, и он начнет благоухать хвоей и морозным зимним утром, а потом расскажу ему все и мы решим, как нам быть.

Вместе.

Для него я никогда не был младшим. Я был равным и любимым, и совершенно не хочу терять его ни сейчас, ни когда-либо, поэтому слова того посланца о признании брака недействительным больно ударили по мне. Он моя жизнь.

— Ты так быстро вернулся.

— Почувствовал неладное. Послание Жаста настигло нас уже на полпути домой.

— Вот и хорошо. Пойдем, слуги приготовили ванну.

Разминая Драгону плечи, я рассказал ему о визите гостей, письме, и собственных страхах. Он не перебивал, а когда я закончил и ополоснул его, помогая вытереться, поймал в объятья и крепко прижал к груди:

— Спасибо. Мало кто отказался бы поменять жизнь на севере, на трон императора.

— Я там жил и прекрасно осведомлен о нравах двора и людей, проживающих в императорском дворце. Не хочу снова оказаться в том гадюшнике. По крайней мере, без тебя я точно туда не поеду. Лучше сбегу к суумири.

Чистая одежда лежала на кровати, через несколько минут Драгон был полностью одет, но выходить из комнаты не спешил. Вместо этого он подхватил меня на руки и присел в наше любимое кресло. Ах, сколько же прекрасных ночей началось именно с этого кресла и камина, горящего в нашей спальне холодными вечерами.

— Ауно, я польщен твоим доверием, — он вновь поцеловал меня, благодаря, а не раззадоривая на что-то большее. – Я горд тем, что ты полюбил меня, и это, правда, но в столицу все же придется ехать.

— Как? Зачем? Я могу прямо тут написать отречение.

— Можешь. Но у тебя уже появилась ответственность не только передо мной, но и перед империей. Нельзя все бросить просто так. Подумай хорошенько и ты поймешь – этот путь приведет к беде. Самое страшное, когда брат поднимает меч на брата, а сын восстает на отца. Нельзя допустить внутренней войны. Это или уничтожит империю, или ослабит настолько, что соседи просто разорвут ее на клочки, отвоевывая земли, а уж сколько при этом погибнет людей…

Драгону не надо было договаривать. Только…

— А как же мы?

— А мы вместе. Никто и ничто не заставит меня отказаться от супруга.

От облегчения я просто застонал и уткнулся лицом в его шею, покрывая ее мелкими поцелуями. Драгон засмеялся. Он всегда боялся щекотки.

— Хватит, милый. — Провел ладонью по моим волосам, убирая пару выбившихся из косы локонов за ухо, скользнул кончиками пальцев по подбородку, заставляя приподнять голову. – Насчет гостей… Давай будем беспокоиться последовательно. Сейчас надо спуститься и послушать, что они скажут.

Тяжело вздохнув, я отстранился и тут вспомнил о небольшой проблеме:

— Ох, я совсем забыл узнать их имена.

— Ничего, сейчас узнаем. Сколько их, кстати?

На миг я задумался, поднимаясь с его колен.

— Э-м, пятеро, кажется. Да точно, пятеро. Шана успела шепнуть, их разместят на третьем этаже, в северных комнатах, выходящих окнами во внутренний двор, и пусть скажут спасибо, что сейчас не зима.

Драгон усмехнулся:

— Кажется, она оказалась недовольна ими, иначе не обошлась бы так сурово. Что они сделали?

Я пожал плечами, отводя взгляд, но Драгон слишком хорошо знал меня.

— Не уходи от ответа.

— Ничего не сделали. Просто вели себя по-хамски. Я же был одет как простой воин, да и на Тариусе одежда без знаков различия, вот они и приняли нас за слуг. Потом, правда, испугались, когда поняли.

Лицо Драгона мигом помрачнело, а в голосе зазвенела сталь:

— Они ничего тебе не сделали? Не оскорбили?

Вот только дуэли мне и не хватало, а ведь с него станется вызвать всех придворных щеголей скопом, а потом похоронить где-нибудь под кустами то, что от них останется.

— Нет-нет, все нормально. Они даже прощения успели попросить. Ну, пойдем?

========== -15- ==========

Дворян действительно было пятеро, но к каждому из них прилагалось по паре слуг, несколько телохранителей и народу оказалось многовато. Как только столичные гости представились, я понял, неприятности не ждут меня в столице, они прибыли сами в лице того заносчивого дворянина, что с самого начала мне не понравился. Ювиус Кирэ оказался сыном третьего советника моего брата. Во время повествования о несчастном случае на охоте, стоившей жизни императору, он бросал на меня такие жаркие взгляды, что ошибиться в его желаниях и намереньях было невозможно. Я пару раз украдкой взглянул на Драгона, пытаясь понять, не злится ли он, но его лицо оставалось каменно-непроницаемым и только глаза… смеялись?