Казнить нельзя помиловать (СИ)

Рэни и сам не понял, зачем его понесло к тому коню. Он подлез под перекладиной, быстро преодолел разделяющее их пространство и остановился перед мордой вороного.

- Хочешь яблоко? – тихо прошептал Рэни, протягивая оставшуюся половину фрукта на раскрытой ладони.

Вороной сначала нервно всхрапнул, дернул головой, потом потянулся, обнюхивая ладонь и угощение на ней, а затем осторожно взял остатки яблока мягкими губами. Быстрый хруст, и вот уже вороной вновь тычется в руки, выпрашивая еще чего-нибудь вкусного.

- Больше нет, - Рэни улыбнулся и развел руками.

- Эй, парень! – окрик заставил Рэни вздрогнуть и оглянуться. К нему спешил немолодой мужчина, явно торговец. – Ты что там делаешь? А ну, проваливай. Не покупаешь, так нечего трогать товар.

- Подожди, почтенный, не кипятись, - тут же раздался голос из-за спины Рэни, и тот, испуганно охнув, оглянулся. За ним стоял уже немолодой мужчина, явно не из бедного сословия. Его одежда была добротной и явно новой, но никаких украшений, столь любимых дворянами, на мужчине не наблюдалось. Да и седеющие волосы длиной оказались всего лишь до плеч.

Мужчина едва заметно улыбнулся и отослал купца, после чего обратился к Рэни:

- Работу ищешь?

- Да, - согласно кивнул тот.

- Работа конюхом за пределами столицы устроит?

- Вполне, - Рэни даже скрестил пальцы, боясь спугнуть удачу.

- Тогда через два часа приходи в порт на третий причал. Корабль называется Лунная лилия. Поможешь погрузить лошадей, заодно и поговорим.

Такой удачи Рэни даже не ожидал, а потому, переполненный надеждой и видениями своей будущей жизни, явился в порт даже раньше назначенного срока и около получаса просидел у сходен, ожидая своего нанимателя. Тот явился почти вовремя в сопровождении трех тяжелогруженых телег и пяти лошадей, среди которых был и знакомый вороной жеребчик. Грузчики тотчас же принялись перетаскивать мешки и ящики с телег на борт корабля, а вот лошадей мужчина им не доверил. Заметив Рэни, он кивнул ему, подзывая, и вручил повод одной из кобыл.

- Заводи на борт. Справа есть навес, иди туда и привязывай покрепче. Отчалим, тогда и будем разбираться с остальным. Кобылы оказались вполне покладистыми, без колебаний прошли за человеком по шатким сходням, а вот с вороным пришлось повозиться. Поняв, что коня пугает блестящая на солнце вода под шаткой переправой, Рэни попросил у нанимателя тряпицу и осторожно прикрыл им голову коня, завязав глаза. Вороной поначалу артачился, недовольно мотал головой, но потом смирился и послушно взошел на борт.

- Молодец, - тут же похвалил его наниматель, идущий следом. – Теперь я уверен, что не ошибся в тебе. Меня зовут Норстон Морн. Я директор закрытой школы для отпрысков из дворянских семей. Мальчики учатся у нас с десяти до шестнадцати лет, проживая на территории школы и только дважды в год, зимой и летом, они отбывают по домам на месячные каникулы. Работа, как ты сам понимаешь, легкой не будет. Если захочешь отказаться – плачу десять серебрушек за помощь с лошадьми, и можешь сойти на берег сейчас или плыть с нами до Крамата.

- Мне нужна работа. Я остаюсь.

Рэни понятия не имел, где находится тот Крамат, хотя название города слышал пару раз, но сходить с корабля он все равно не собирался, а в школе работать или еще где – ему было без разницы. Лишь бы подальше от столицы и всего с ней связанного.

- Вот и славно. Если ничего в пути не произойдет, через два дня будем на месте. Койку в общей каюте я за тебя проплачу, так что спать будет где. Во время дороги твоей обязанностью будет присмотр за лошадьми. По прибытии получишь комнату при конюшне, кроме тебя у нас еще два конюха, так что найдется с кем поговорить на досуге. Питаться можешь в столовой для работников или готовить сам. Расчет будешь получать раз в неделю. Пока это три золотых, потом может быть больше. Что-то еще интересует?

Рэни пожал плечами, не зная, о чем еще нужно спрашивать.

- Ладно, если будут вопросы, задашь по дороге. Договор подпишем, как только прибудем на место.

- Эм, простите, господин Морн, - вскинулся Рэни. – Я не умею писать и читать.

- Вот как? – директор задумчиво посмотрел на Рэни. – Ну, ничего, это дело поправимое. Договор я тебе сам прочту, а за время пути, думаю, работы у тебя будет не слишком много, я смогу научить тебя писать свое имя. А может, и не только это.

========== Глава 6 ==========

Рэни разогнул спину и со счастливым вздохом оглядел дело рук своих. Конюшня была вычищена, а до возвращения лошадей с занятий у него оставалось еще минут десять. Закинув лопату в тачку, Рэни отвез последний навоз в кучу, сгрузил его и поглядел на небо. Свинцово-тяжелое, оно вот-вот грозило разродиться снегопадом. Первый снег за зиму ждали почти с нетерпением, и так осень затянулась на удивительно долгий срок, и в то же время снега не хотелось. Первый снег всегда таял, принося с собой грязь и слякоть, и только после того, как ударят морозы, ложился белым покрывалом на землю. Ребенком он, как и все дети, радовался снегу, потом же зима стала для него скорее обузой. Теплая одежда и обувь, дрова и дополнительные лекарства от простуды – все это требовало денег, и снег стал не в радость. Сейчас же… Рэни прислушался к себе. Сейчас он ожидал снега с тревогой. Ему казалось, что снегопад непременно принесет с собой какие-то новые проблемы. Почему? Рэни и сам не мог ответить на этот вопрос. Просто в последнее время все складывалось настолько хорошо, что он невольно начал опасаться очередной подлянки, на которые жизнь была так щедра. А тут еще и сны начали странные сниться с завидной регулярностью, хотя раньше Рэни ничем подобным не страдал. Нет, ничего страшного он не видел. Просто снилось, что стоит он в тумане, а рядом находится кто-то невидимый, обнимает руками и жарко дышит в шею, изредка прикасаясь к ней губами. И сколько бы раз он ни оборачивался, стараясь разглядеть лицо, его туманный спутник растворялся в сизой мгле. И сколько бы он ни звал, как бы ни искал, никого рядом не было. Эти сны, поначалу, немного выбивали его из рабочего ритма, но человек ко всему может привыкнуть, и ночные видения тоже не стали исключением.

Чуть больше месяца прошло, как он начал работать в школе. Учеников здесь оказалось немного, где-то человек шестьдесят. В некоторых классах учеников было всего шесть-семь человек, в других - чуть больше десятка, но школа жила строго по расписанию, так что баловаться ребятам было особо некогда. Всего в школе было три конюшни на тридцать голов каждая, но на самом деле, лошадей было столько же, сколько и учеников, и к каждой из них был прикреплен свой конюх. В обязанности Рэни входило кормление лошадей, а также утренняя чистка. Ближе к полудню за лошадьми приходили ученики, чтобы забрать их на два часа, после чего они должны были сами почистить своих скакунов. Некоторые, кстати, приезжали на учебу уже со своими лошадьми, а остальным, на время обучения, животных предоставляла школа. В подчинении Рэни находилось девятнадцать лошадей. Семнадцать из них принадлежали ученикам первого и второго года обучения, так что ему приходилось еще проверять, как ребята вычистили своих лошадей после выездки, а еще две лошади принадлежали преподавателям. Тот самый вороной, благодаря которому он и попал в школу, был куплен директором для себя, а также в его конюшне находилась светло-гнедая спокойная кобылка - принадлежавшая преподавателю верховой езды. Причем и директор, и преподаватель очень любили покататься верхом на закате, выезжая порознь, но возвращаясь вместе и довольно поздно. Разумеется, для Рэни не было секретом, чем они на этих прогулках занимались, но не его это было дело – комментировать чужую жизнь, вот он и молчал, хотя его товарищи по работе не раз спрашивали об этих прогулках.

Первое время, когда Рэни только появился в школе, о нем поползли нелицеприятные слухи, приметив, как директор два раза в неделю, после занятий, проводил с ним в своем кабинете добрых полтора часа. В результате, любовник директора приревновал, устроил за ними слежку, отчего возлюбленные едва не поссорились. Зато после того, как все разрешилось, у Рэни появился еще один учитель. За прошедшее время Рэни научился читать, пока медленно, по слогам, и получил разрешение пользоваться школьной библиотекой, так что вечера свои он проводил с какой-нибудь книгой, неизменно отказываясь прогуляться с другими конюхами в пивную, чтобы пропустить по кружечке.