Юноша из восточного гарема-2 (СИ)

— Ну, конечно, — кивает латинос. Щелкает пальцами. – Ребятки.

Один из парней заламывает мне руки, другой со всей дури бьет по животу. Я сгибаюсь, невольно стону. Пытаюсь проморгаться, жду, когда чернота перед глазами развеется.

— Что сейчас скажешь? – доносятся до меня слова Антонио, будто сквозь туман.

— Он для меня ничего не значит, — уверенный голос моего любимого.

Еще удар. Затем сразу, без предупреждения, второй. Меня сгибает. Я не могу вздохнуть. От боли из глаз брызнули слезы. Теперь все красное. Нужно дышать. Нужно переждать.

— Мальчику сейчас почки отобьют, Хаким. Сжалься. Последний раз спрашиваю, он значит что-то для тебя?

Быстрое «да», такое долгожданное, и меня отпускают. Я лежу на полу и пытаюсь научиться заново дышать. А в голове глупая мысль: «Все-таки значу».

— Ну что, голубки? Кому из вас первому прострелить коленную чашечку? Говорят, это невозможно больно, – издевается Антонио.

Я, опираясь на дрожащие руки, пытаюсь подняться, смотрю на него и произношу:

— Отпусти нас.

Смеется. Гогочет. Кажется, он получает от происходящего настоящее удовольствие.

— Он у тебя с юмором, Хаким, — латинос поворачивается ко мне, — знаешь, сколько этот урод должен?

— Полтора миллиона, — отвечаю я. И понимаю, что шансы выйти отсюда таят. — Мы все вернем. Только отпусти нас.

— Ты меня совсем за дурака держишь? – вскрикивает Антонио. Отшвыривает нож. За секунду оказывается рядом со мной и со всей силы бьет по лицу.

Моя голова дергается в сторону, рот заполняет кровь, в ушах шумит, но я упрямо повторяю:

— Мы вернем, все, обещаю…

Мужчина хватает меня за футболку и тянет наверх. Наши лица разделяет лишь пара сантиметров. Чувствую от него запах табака, пота, спиртного. Все запахи концентрированные, и меня начинает мутить. Он улыбается. Эта улыбка страшная. Блеск в его глазах пугает. Он ненормальный.

— Вернешь, значит? – переспрашивает он, что-то обдумывая.

— Да, все, я…

— С процентами получается три миллиона, малыш.

Что за проценты такие бешеные?! Но я не спорю. Киваю.

— Знаешь, а ты мне нравишься, — меня выпускают. Падаю на пол. – Угадай, почему Хаким жив? Я хотел, чтобы этот ублюдок умирал медленно. По кусочку отрезал бы от него в день. Но я готов подождать. Неделя.

— Это слишком мало! – вырывается у меня.

— Ладно. Две. Я сегодня такой добрый. У тебя две недели, чтобы привезти мне три миллиона. Если этого не будет, то я найду тебя, и сам отрежу тебе твои руки, ноги и член. Понял?

Тут просто невозможно не понять. Неужели меня и правда отпустят? Невозможно. Я с трудом поднимаюсь. Смотрю на Хакима, но он отвернулся. Делаю неуверенный шаг к двери.

— Стой, — Антонио. Черт возьми, я так и думал… Мне не уйти. — Оставь свой телефончик. Хочу, чтобы ты слышал, как он будет орать, когда я буду отрезать ему палец.

Вот как… Достаю из кармана шорт сотовый и протягиваю его латиносу. Он смотрит на меня с недоумением, а потом хохочет до слез. Все остальные тоже. Хаким все так же сидит, не глядя на меня, и в общем веселье не участвует.

— Маркус, — бросает Антонио. – Отдай этому придурку свою трубу.

В мои руки засовывают чей-то телефон, а затем пинком разворачивают к двери. В голове лихорадочно вертятся мысли, когда меня выводят из комнаты. Что мне делать? Три миллиона долларов! Это сумасшедшая сумма. У меня нет таких денег и в помине. Всего на карточках будет тысяч двести долларов. Я вижу только один вариант. Еду прямиком в аэропорт. Азиз не может не помочь своему брату. Азиз даст денег, я уверен. Рейс через несколько часов. Я пишу смс Лукасу, что приеду, чтобы он всем сказал. Жду ответа до самой посадки, но не получаю его. Странно, но мало ли что. Может, занят. Хоть бы с Хакимом было все хорошо. Когда я оказываюсь в самолете, то мне становится легче. Я на правильном пути. Все будет хорошо, нужно верить.

Глава 2

Перелет вымотал меня. Вроде и лететь-то пять часов. Я устал, пытался заснуть. Но стоило закрыть глаза, как я видел Хакима. Сердце было словно не на месте, когда он не был рядом. Произошедшее не отпускало. Мне не удалось даже отключиться на пару минут. Выйдя из самолета по «рукаву», я был удивлен. Меня никто не встречал. Как же так?.. Лукас не получил смску?

Пришлось выходить из прохладного здания в жару за такси. Тут меня берет под локоть охранник:

— Пройдемте.

Каменное выражение лица. Оказывать сопротивление бессмысленно. Меня ведут обратно в аэропорт, заводят в какую-то небольшую комнату, где из мебели лишь два стула, разделенных столом. Как в американских фильмах. Тут меня уже ждет мужчина в традиционной арабской одежде. Никак не запомню, как эта белая арабская хрень называется. Но это же и неважно... Меня усаживают на стул перед ним. Что ему от меня нужно, интересно?

— Вы зачастили к нам в страну, Алексей, — негромко произносит он.

— Это запрещено? — с вызовом говорю я.

— По поддельному паспорту? Да.

— Я очень хорошо знаю шейха.

Он улыбается на мои слова:

— Именно шейх поручил мне отслеживать ваши передвижения, Алексей. Что вам нужно здесь?

— Я должен увидеть Азиза.

— Неужели? — его глаза опасно сверкают. Вдруг дверь распахивается, и влетает Надж. Я выдыхаю. Ну, теперь все будет хорошо. Мужчина при появлении управляющего хмурится.

— Все в порядке, шейх в курсе, — быстро говорит Надж. Подзывает меня к себе. Выталкивает за дверь, еще несколько мгновений задерживается сам, что-то говоря мужчине. Затем хватает меня под руку и, развивая прямо-таки фантастическую скорость для его возраста, выводит из аэропорта.

Когда мы оказываемся в машине с затемненными стеклами, Надж выдыхает и с недовольством накидывается на меня:

— Ты с ума сошел появляться здесь?

— Что, вообще, происходит? — совершенно растерялся я. Вроде в мой прошлый приезд все кончилось хорошо, и мне никто не говорил, чтобы я не прилетал больше во владения Азиза.

 Надж вздыхает:

— Ты ничего не знаешь. Конечно. Лукас не удосужился сообщить. Ладно, слушай сейчас. После того как Азиз узнал, что ты с Хакимом вместе, он был вне себя от ярости.

— Откуда он узнал? — тут же перебиваю я. Управляющий с неодобрением смотрит на меня:

— Что, нет «добрых» людей, которые донесут ему это? — я вздыхаю. Думал, что мы вроде как прятались и никто, кроме нескольких людей, которые меня точно бы не выдали, не знает, что мы с Хакимом вместе. — Это страшно, когда повелитель в ярости. Тут еще Лукас уехал в Индию. Азиз вызывает его, а он отказывается ехать обратно. Говорит, что нашел свое место и хочет быть свободным, как ты. Азиз помрачнел и сказал, что больше твоей ноги в его стране не будет, так как ты недостоин этого. Помогая тебе, я очень сильно рискую. Я перевезу тебя в другой город, а оттуда...

— Стой, Надж! Я не могу. Мне нужно увидеть Азиза.

— Ты не слушал? — с раздражением он всплескивает руками. — Если Азиз узнает, что ты...

— Надж, Хакима похитили. Требуют выкуп.

Управляющий помолчал. Сцепил пальцы перед собой. Просчитывал варианты.

— Повелитель не даст тебе ничего, - об этом я старался не думать, хотя понимал, что такой исход очень вероятен в свете последних событий. Но если есть хоть один шанс спасти Хакима, то я им воспользуюсь. Чего бы мне это не стоило. Я понимал, что придется унизиться. И был готов к этому. — Надж, пожалуйста, — я хватаю его за руки, — устрой мне встречу с Азизом! Я должен попытаться.

Управляющий берет мои руки в свои и сжимает, по-отечески так:

— Он может засадить тебя в тюрьму.

Не думаю, что Азиз так жесток. Или... Отгоняю эти мысли.

— Пожалуйста.

— Хорошо.

Выдыхаю. Надж говорит водителю развернуться и ехать по неизвестному мне адресу.

— Переночуешь у моего друга. Я постараюсь устроить встречу завтра. Шейх будет здесь по делам.

***

Но наступило завтра, и Надж по телефону сообщил, что шейх не приедет. Тогда я стал настаивать на том, чтобы я сам к нему поехал. На что управляющий заявил, что я идиот. Меня охрана не пропустит. Потом он попросил дать трубку своему другу и приказал с меня глаз не спускать. Получилось так, что я сидел словно в тюрьме. Заняться было нечем. Тупо щелкал кнопками пульта. Друг Наджа, врач, аккуратный и тихий, следовал за мной тенью, стоило мне подняться. Раздражение накапливалось. Пока я вот так вот сижу, Хакиму плохо. Стоило о нем вспомнить, как настроение упало до плинтуса. Стало невероятно тоскливо. Я по нему скучал. Хотел ощутить его поцелуи, крепко прижимающие к себе руки. Хотел, чтобы все происходящее сейчас оказалось сном. К вечеру раздался стук в дверь. Я подскочил. Это оказался Сафи. Я бросился обнимать старика, потом мы пили чай на кухне, и я поведал свою историю. Сафи нахмурился: