Blood and Sex (СИ)

— Это только потому, что дети у нас появляются другим способом, — пробурчал демон.

— И как же? Мечете икру? — улыбнулся мужчина. Леви, развернувшись к нему, прижал подушку к изголовью кровати и оперся на неё спиной. Он был предельно сосредоточен, отчего Смит тоже поневоле посерьёзнел.

— Нет. Отдаём часть своей жизни ради ребёнка. Естественно, что собственная становится в два раза короче, ведь мы делим себя пополам. Пара из инкуба и суккуба может использовать лишь четверть жизни, сложив их в половинку. Но это происходит очень редко, поскольку наш вид почти вымер, и едва ли суккуб может встретить инкуба, а инкуб — суккуба. А с человеком продолжить род невозможно.

— Удивительно, — завороженно выдохнул Эрвин. — Я не знал, что у вас всё так серьёзно. А пол не влияет на создание ребёнка?

— Нет, пол не важен, ведь у нас нет репродуктивной человеческой системы. Инкубы в основном мужчины, но встречаются и доминирующие женщины. Суккубы могут быть как женщинами, так и мужчинами, их примерно равное количество. За свою жизнь я встречал двух женщин суккубов и одного парня перевёртыша, который мог быть как суккубом, так и инкубом. Это очень редкий дар, кстати. Однако они не стали моими спутниками и продолжили свои пути. Впрочем, я тоже одиночка и не стремлюсь искать себе друзей.

— Но всё же ты ищешь, — напомнил ему Эрвин.

— Не знаю, буду ли я искать после того, как ты умрёшь. Всё это мне безумно надоело, — тоскливо ответил Леви.

— А что будешь делать? Умрёшь?

— Суккуба убить невозможно, ведь он — вид демона. Он может умереть лишь от голода. А источник жизни для нас — это секс с людьми. Нет, умирать я не собираюсь, но и бесцельно жить так уже надоело. В вечных поисках, которые приносят лишь разочарование… — Леви устало прикрыл глаза, а его лицо будто постарело на пару лет. У Эрвина внезапно так заныло в груди от его печального голоса и взгляда, что он схватил парня за руки и сильно стиснул его ладони в своих.

— Я постараюсь продержаться как можно дольше, — выразительно смотря ему в глаза, произнёс Смит. — В идеале я бы хотел стать твоим инкубом, но если это невозможно, то хотя бы на длительное время разделить твоё одиночество в бесцельной жизни.

— Стать инкубом… можно, — внезапно вымолвил Леви, а Эрвин потерял дар речи. — Но ни тебе, ни мне от этого легче не станет, — видя его горящие глаза, поспешил добавить суккуб.

— Почему же?

— Тут как с ребёнком. Но если маленькому существу нужна лишь половина жизни, то взрослому — целая.

— То есть… — разочарованно выдохнул Эрвин.

— То есть, если я отдам тебе свою жизнь, ты станешь инкубом, — подытожил Леви.

— Вот как. Значит, это безнадёжно, — обреченно заключил Смит. — Придётся справляться лишь человеческими силами, — уже бодрее добавил он.

— Не надейся, что сможешь заменить мне инкуба, — прошелестел Леви, поднимаясь на ноги. Мужчина с невольным восхищением окинул взглядом его обнаженное тело. Леви был невысоким, но практически идеально сложенным: прямые ноги, узкие плечи и грудная клетка, тонкие, но не худые руки и изящные кисти.

— Твоё тело… — прошептал Эрвин, вглядываясь в него. — Чистое. Хотя ночью я кончил в тебя и на тебя несколько раз. Или это был сон? — озадачился он.

— Нет, не сон. Просто моё тело впитывает всё, что связано с сексом. Любая жидкость — слюна, кровь или сперма — моё тело поглощает моментально, ведь они пропитаны энергией похоти и вожделения. То, что я люблю больше всего, — облизнувшись, Леви прошёл в ванную комнату, а Эрвин, чувствуя некоторую слабость после бурной ночи, снова отключился. Всё-таки суккуб его ни капли не щадит, берёт всё, до последнего. Мужчина и сам постоянно удивлялся, почему он до сих пор жив? Ведь любой нормальный человек умирал после первой же ночи. Смит никогда не был суперменом, к тому же, он уже не так молод, чтобы энергия била ключом. Да, он здоров, силён и активен, но не настолько, чтобы выживать после таких потрясений. В чём же дело?

— Чего разлёгся? — Эрвин почувствовал резкий толчок, который привёл его к пробуждению. Лениво открыв глаза, мужчина мутно посмотрел на Леви, который уже был одет и завязывал платок на шее.

— Разве у меня есть какая-то работа, кроме как быть твоей жертвой? — тихо спросил Эрвин.

— Нет, другой работы у тебя нет. Но быть моей жертвой — тоже работа. Вставай, мойся, одевайся и спускайся в столовую.

Леви тут же покинул спальную, а Эрвин, тяжело вздохнув, поднялся на ноги. Чувствовал он себя, как и после предыдущих ночей, не ахти: в теле слабость, будто не ел два дня подряд, в глазах темнеет от резких движений, ноги не слушаются. Смит едва осознавал, как принял душ, умылся, оделся и спустился вниз. Запах пищи, витающий в столовой, немного пробудил его, а увидев весь ассортимент блюд, Эрвин и вовсе проснулся.

— Сегодня какой-то праздник? — опускаясь на стул, Смит окинул взглядом стол. Здесь были и яйца, и с десяток жареных сосисок, и отварной картофель, помидоры, сырники, пончики, рис, рыба, куриные ножки…

— Нет, это твой завтрак. Теперь он всегда будет таким, — ответил Леви, который сидел напротив и неторопливо пил чай.

— Понятно, — усмехнулся Эрвин, беря в руки вилку и нож. — Решил откармливать, как свинью на убой?

— Вроде того, — согласился Леви. — Тебе нужно много энергии после ночи со мной. Иначе, чем после сытного завтрака ты не восстановишься. Ты должен съесть всё, что здесь есть, — уточнил он. Эрвин, покачав головой, приступил к этому калорийному завтраку.

— И кто же всё это приготовил? — медленно прожевывая, спросил мужчина.

— Я попросил Эрена. Вообще-то до твоего появления здесь он ничего не готовил, кроме чая, но, как видишь, и другое у него неплохо получается.

— А ты разве что-то ешь кроме… своего особого блюда? — полюбопытствовал Смит. Возле Леви стоял только заварник и чайная чашка.

— Нет. Дома пью только чай, вечером — вино. В барах — коктейли. Человеческую пищу я не употребляю, — он с презрением посмотрел на то, как Эрвин буквально давится курицей. Смит действительно ел с трудом и очень медленно: аппетит у него так и не проснулся, но мужчина безропотно выполнял приказ суккуба. За время, пока он ел, Леви успел выпить три чашки крепкого чая. Пил бы и дальше, если бы Смит, дожевав тост, не отложил приборы.

— Доволен? — сухо спросил пленник, когда суккуб осмотрел каждую тарелку.

— Вполне, — кивнул головой Леви и щёлкнул пальцами. Буквально через две секунды появился Эрен и хмуро посмотрел на мужчин.

— Убери, — приказал ему суккуб. — К обеду сделаешь жаркое из свинины и запечешь окуня с картофелем.

— Он останется здесь? — с нажимом спросил Эрен, прожигая Смита глазами.

— Да. Останется здесь до последнего, — подтвердил Леви.

— Почему? Зачем сохранять ему жизнь? — снова возмутился парень. — Кормить его, тратить на него деньги и силы…

— Потому что я не могу убить его, как бы ни старался, — процедил Леви и бросил на Смита раздраженный взгляд. — Выгоднее будет использовать его. К тому же, в последнее время я был неосторожен и под меня начали копать. Я должен на некоторое время залечь на дно.

— Вот как, — Эрен потупил взгляд. — Он здесь по-прежнему в качестве еды?

— Именно, — уверенно ответил суккуб. — Поэтому его нужно поддерживать в форме, чтобы он был «хорошей едой».

Эрен, ещё раз окинув Смита угрюмым взглядом, принялся убирать посуду.

— Кажется, юноша меня недолюбливает, — заметил Эрвин, когда они с суккубом прошли в гостиную. Леви, взяв с полки книгу, опустился в кресло.

— Эрен не особо жалует людей, — ответил он. — Когда-то они сделали ему очень больно — уничтожили всю семью, а самого чуть не убили.

— Я думал, он демон, а не человек, — Смит опустился в кресло напротив собеседника.

— Он не человек, но всегда жил среди людей, а о своей сущности узнал лишь будучи подростком. Когда-то давно я нашёл его измученным и израненным, с серьёзными увечьями. Думал, умрёт прямо у меня на глазах, однако он внезапно начал рычать, отплевывал кровь и кричал, что отомстит. Я взял мальчишку к себе, а когда он осуществил свою месть, то пожелал остаться со мной. Мы заключили сделку: я добываю ему еду, а он — прислуживает мне. Много лет мы с ним скитались по городам и странам, пока не осели здесь. Ты спрашивал, где тела тех мужчин, которых я использовал до тебя. О них позаботился Эрен, — усмехнулся суккуб.