Жить в твоей голове (СИ)

Лукас снова ударил Эрика в грудь.

- Ты сделал все, что мог, - сказал голос Эрика.

- Эрик? - Лукас внимательно вгляделся в безжизненное лицо.

Губы не шевелились, глаза закрыты. Проверил - пульса нет.

- Эрик!

Лукас огляделся. Никого.

- Мне кажется, ты начудил с чарами, - снова сказал голос.

Лукас поднялся. Просканировал дом: никого, кроме него самого, Стеллы и тупоголового кота, которого она повсюду таскала с собой. Нехотя Лукас вышел в коридор, будто боялся оставить тело Эрика без присмотра.

- Лукас, - откуда-то появилась Стелла, - как ты?

- Кажется, схожу с ума, - отозвался тот с сомнением.

- Если так, то мы оба сходим с ума, - сказал голос Эрика.

- Эрик, где ты, черт тебя дери? - выругался Лукас.

- Лукас? - удивилась Стелла. - Что происходит?

- Я слышу Эрика, - с нотками облегчения в голосе признался Лукас.

- Где?

И тут Лукас понял. Он рванул наверх и заглянул в зеркало, перед которым совершал обряд. На лицо Лукаса наслаивалось лицо Эрика.

- В моей голове, - со странной улыбкой произнес Лукас. - Ты в моей голове.

========== 14 ==========

Как и в прошлый раз, Лукас дотронулся до Эрика, руки и плечи которого оказались холодными. Нет, не холодными, а будто бесплотными. Однако Лукас мог прикасаться и физически чувствовать прикосновения. Но они все же не были настоящими, а лишь каким-то подобием. Какое-то время Лукас не понимал, насколько происходящее фальшиво. Ему казалось, что все такое настоящее. Эмоции бурлили в нем, даже возбуждение - и то было правдоподобным, Когда Лукас просыпался, все его тело было наэлектризовано, готово взорваться. Внутри оставалось опустошающее разочарование при осознании того, что их с Эриком встреча - всего лишь сон. Желание иметь рядом живого Эрика было настолько велико, что сводило с ума. Лукас давно наколдовал бы что-то, но боялся сделать хуже. Как теперь работали чары - один черт знает.

- Ой, да перестань, - взмолился Эрик. - От того, что ты изводишь себя, лучше не станет.

- Заткнись и дай мне поизводить себя, - пробурчал вслух Лукас.

У него вошло в привычки разговаривать с Эриком вслух, даже если они в этом не нуждались. Достаточно было лишь продумать.

Чтобы переварить такие сильные эмоции требовалось время. Каждый раз нужно было заново привыкать к тому, что Эрик только в голове Лукаса, а безжизненное тело лежит в бабушкиной спальне. Чего только стоило Лукасу уговорить Миранду оставить тело Лукасу. Ведьма не понимала, каким образом ее сын, умерев, остается нетленным. Эрик попросил Лукаса не рассказывать матери о том, что их сознания сосуществуют, о том, что Эрик есть где-то, но не здесь, чтобы не разочаровывать мать, если ничего не изменится или сделается хуже. Так что Лукас придумал ложь, согласно которой он зачаровал тело Эрика, потому что верил, что тот еще жив. И он поклялся, искренне поклялся, что сделает все, что в его силах, чтобы вернуть Эрика. По сути, Лукас не соврал. Он просто сказал не всю правду.

Лукас закрыл глаза и постарался уйти в себя, как во сне. Как не пытался, он не мог увидеть Эрика. Только голос в голове напоминал о том, что Эрик все еще здесь. Как только Лукас представлял, что Эрик, его душа, находится где-то внутри него, его тело начинало дрожать от возбуждения. Лукас потрогал себя.

- Чувствуешь? - спросил он, будто Эрик находился в комнате и будто это он трогал Лукаса.

Но Эрик молчал. Они оба знали, что Эрик не способен осязать через коду Лукаса. Он способен уловить отголоски эмоций, но не тактильные ощущения.

- Черт, - выругался Лукас и раскинул руки в разные стороны.

Все эти тщетные попытки были так глупы. Но стоило попытаться. Стоит продолжать пытаться.

Лукас выпил кофе и поднялся на чердак. Здесь, как и везде, дрожали тонкие нити, что делать с которыми Лукас не имел понятия. Никогда раньше с ним не случалось, что он не знал, как колдовать. Весь мир будто перевернулся с ног на голову.

Выдернув одну нитку, Лукас переплел ее с другой, которая, будто, просилась к ней. Затем в дело пошла еще одна. Чары плелись методично и очень аккуратно. Лукас учился колдовать с чистого листа, но ни как в детстве, а совсем с нуля. Лукасу всегда казалось что он родился с этой способностью - плести чары, так что никогда не чувствовал такой растерянности, как теперь.

Эрик не мешал колдовать, только внимательно наблюдал и пытался уловить все нюансы. Он понимал, что никогда не станет таким ведуном, как Лукас, но он мог бы чему-то научиться. Эрик удивлялся, как тонко Лукас чувствовал каждую нить ведовства, будто сама магия вела его за собой.

После полудня пришла Стелла. Она все еще не слышала, так что повсюду таскала с собой лысого кота. В доме Лукаса она выпускала его. Старое заклятие пока держалось. Стелла поднялась на второй этаж и, проходя мимо закрытой двери, за которой лежало тело Эрика, задержалась.

- Он все еще с тобой? - спросила она.

- Да, - отозвался Лукас.

Только со Стеллой он мог поговорить об этом, потому что только она знала. Все перевернулось с ног на голову, так что чем меньше людей имели представление об истинном состоянии дел, тем лучше. Безопаснее.

- С вами все в порядке?

Лукас пожал плечами.

- Можно ли вообще говорить о порядке в такой ситуации?

Они поднялись на чердак. На полу валялись колдовские книги. Все они оказались бесполезны, потому что правила игры изменились, но, возможно, могло бы получиться найти определенную закономерность в прежнем порядке и попробовать сопоставить его с новым. Хотя бы просто понаблюдать. Стелла приходила, чтобы помогать. Читала книги и искала закономерности. Иногда она выдавала что-то, что не замечали Лукас и Эрик, будто они были Шерлоком Холмсом, а Стелла - Ватсоном.

Между обедом и ужином заглянула Миранда. Всякий раз она начинала вежливую беседу с Лукасом, спрашивала, как у него дела, не заводя разговор о том, что случилось. А после поднималась наверх и некоторое время сидела возле тела сына. Поначалу Эрик просил Лукаса подслушивать речи матери, но позднее ему стало тяжело слышать, как мать плачет или старается ни в чем не винить Лукаса, пытается оправдать его перед бессознательным сыном, но на самом деле перед самой собой.

Эрик не считал Лукаса в чем-то виноватым. Лукас даже в меньшей степени, чем все остальные, оказался замешан в том, что творилось в городе. И если говорить начистоту, то Лукас спас Эрика. По-своему, как мог, но спас.

Сначала Лукас по просьбе Эрика предлагал Миранде поужинать вместе. Так Эрик мог бы провести некоторое время с матерью. Но Миранда каждый раз отказывалась и уходила, сдержано-печальная.

Так случилось и теперь.

- Она ненавидит меня, - сказал Лукас.

- Перестань, - отозвался Эрик. – Она не знает всего. Если бы знала, то была бы благодарна.

- Не была бы.

Лукас винил себя похлеще Миранды. Всю ответственность за произошедшее он взял на себя. И хотя Лукас ни разу прямо не упомянул об этом, Эрик знал, какой груз лежал на его душе. Вина за слух Стеллы, за смерти членов совета и бабушки, за изменения в устройстве мироздания и за Эрика.

- Еще раз услышу это, не заговорю с тобой никогда, - предупредил Эрик.

- Не сможешь долго молчать.

- Ты меня плохо знаешь.

Лукас вдруг испугался. Эта фраза неожиданно выбила его из колеи. Лукас действительно не знает Эрика. Он ничего не знает. Теперь ничего. Единственное, что он знал и умел, исчезло. Лукас как будто остался нагим посреди пустыни. И если не станет Эрика, если его голос больше не зазвучит, то что подтвердит, что Эрик все еще здесь? Что докажет, что Эрик существует?

- Черт, - отозвался Эрик на эмоции, что уловил внутри Лукаса. – Прости, я не… Прости, Лукас.

- Это ты прости. Я все время забываю, что не один здесь.

Они долго молчали. Сосуществовать в одном теле оказалось чертовски нелегко. Эрик постоянно чувствовал эмоции Лукаса, но наоборот происходило редко. Но тем ни менее Эрик не жалел. Он был так рад наконец-то узнать, что же чувствует Лукас на самом деле, потому что они никогда не делились своим внутренним друг с другом. Как ни странно, Эрик не боялся застрять вне своего тела навсегда. Они с Лукасом, как самые настоящие диснеевские принцессы, будут жить счастливо и умрут в один день. Ладно, возможно не счастливо, но умрут одновременно точно. Никаких страданий. Но кое-что разочаровывало. Вместе с привязкой к своему телу исчезла и возможность самостоятельных действий, а значит Эрик не мог, например, обнять Лукаса, почувствовать его физически. Не хватало материальной свободы. Эрик так хотел бы объяснить все матери, донести до нее, что тут нет ничьей вины, кроме разве что Роберта Террола, но он уже поплатился за все. Эрик хотел бы избавить Лукаса от мук совести, от лишних поводов для самоистязания. Избавившись от одного груза, Лукас начал накапливать другой. Видимо, это было свойством его психики, которое не отменить.