SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

Который, совершенно очевидно, означал «да».

Сидящий за столиком, не очень далеко от них, Бёрт Хаммел улыбнулся про себя, наблюдая за этой сценой.

Он не мог знать, что будущее уготовило для его сына. Но если Блейн, наконец, станет его частью, безусловно, это будет счастье.

Много счастья.

В этом мужчина был более чем уверен.

Неделя, которая последовала за свадьбой Бриттани и Сантаны, была весьма суматошной для Себастиана.

Начиная с безумного понедельника, когда они с Тэдом отправились к лечащему врачу Смайта, чтобы сообщить ему, что Себастиан решился на операцию, и чтобы узнать в деталях все риски и возможные последствия.

Выяснилось, что Себастиан вовсе не преувеличивал, боясь этой операции.

Доктор очень подробно объяснил Тэду, что гематома, сформировавшаяся впоследствии аварии, до сих пор не рассосалась и действовала на структуру мозга, вызывая эпилептические припадки, провалы в памяти, афазию и обмороки. И жуткие головные боли, конечно. Пациент мог бы жить с этим много лет, рискуя ежедневно, однако, что гематома приведёт к эмболии головного мозга и, следовательно, смерти.

Операция, сама по себе, гарантировала разрешение многих из этих проблем, но, в любом случае, представляла существенный риск, потому что хирургам пришлось бы работать над частью мозга, которая отвечает за движения и речь. Если бы что-то пошло не так, Себастиан действительно, в лучшем случае, мог потерять способность управлять мышцами тела и речью. В худшем – снова оказаться в коме. Или умереть.

– В принципе, гематома может рассосаться и спонтанно. Это происходит, когда, не получая дополнительной подпитки, накопление свернувшейся крови всасывается организмом, пусть и медленно. Напротив, если кровотечение продолжается, как в случае участия артериальных сосудов, или если речь идёт о скоплении определённого диаметра, который мало предрасположен к спонтанному гемостазу, гематома может постепенно расширяться. Последствиями могут стать сжатие прилегающих тканей или их разрыв. Осложнением, которого мы особенно опасаемся, является развитие инфекции. В случае Себастиана, гематома не растет, но и не уменьшается. В подобной ситуации иногда достаточно держать гематому под контролем, но в этом случае побочные эффекты довольно многочисленны и часто болезненны, поэтому я порекомендовал операцию, – объяснил врач, отвечая на очередной вопрос Тэда. – Есть хорошие шансы на успех. По крайней мере, восемьдесят процентов.

Что не слишком успокаивало Тэда.

Восемьдесят процентов это неплохо, но это всё же не сто.

Таким образом, когда они вышли из кабинета доктора, уже он не хотел, чтобы Себастиан оперировался.

– Но я хочу сделать это, Тэд. Я действительно хочу чувствовать себя хорошо и не задаваться с утра до вечера вопросом, не сегодня ли я умру. Я хочу иметь уверенность в завтрашнем дне, – ответил ему Себастиан убеждённо.

Впервые он не думал о Тэде, Эрике, Курте или Блейне, но о самом себе.

Он хотел сделать это ради себя.

Это был большой шаг вперед.

Во вторник, перед отъездом домой, Бёрт зашёл попрощаться с ним и пожелать удачной операции, которая должна была состояться через неделю.

Это была их первая встреча лицом к лицу, с тех пор как вышла наружу вся правда, и Себастиан с Куртом расстались, так что для Смайта это оказалось настоящим откровением.

Да, нежданным откровением было осознать, что Бёрт не ненавидел его – ни за ложь, ни за риск, которому он подверг его сына. Напротив, Бёрт был благодарен Себастиану за любовь, которой он окружил Курта в течение всех этих лет и за то, что был рядом с ним в самые тяжёлые для него времена. И даже после, несмотря на то, что весь выстроенный им мир рассыпался в прах с появлением Блейна, он не отступил.

Себастиан никогда не видел всю картину с этой точки зрения. Он всегда считал себя тем, кто воспользовался ситуацией в свою пользу, и, конечно, так и было.

Однако он был и другом, настоящим другом, и это тоже было правдой.

В какой-то момент он забыл о себе и делал всё, что было в его силах, ради других.

Это была любопытная точка зрения, неплохо для разнообразия.

– Ты хороший парень, Себастиан, и всегда будешь частью моей семьи, – сказал ему Бёрт, прежде чем сесть в такси.

«Хороший парень» – Себастиану никогда бы даже в голову не пришло связать это определение с собственной персоной.

Излишне говорить, однако, что в устах Бёрта это прозвучало как величайший комплимент. И самый прекрасный подарок, какой Хаммел мог сделать ему.

В среду утром, оставшись дома один, пока Тэд ушёл за покупками, Себастиан перенёс небольшой припадок и упал в обморок. Когда Харвуд вернулся, то нашёл его лежащим на полу, в ванной комнате, по-прежнему без сознания.

Он постарался держать себя в руках, но, не зная даже, ударился ли Себастиан головой при падении или нет, он не мог предпринять ничего, кроме как вызвать скорую помощь, позвонить Сантане, а затем расплакаться.

Девушка постаралась подбодрить его и немало помогла по приезде скорой помощи, поскольку сам Тэд в тот момент был не слишком вменяем.

– Держись, гринго. Если Себ очнётся, он не должен видеть тебя в таком состоянии, понял? – сказала она ему, прежде чем машина скорой помощи отъехала, и Тэд знал, что она права.

Никто из них не обратил ни малейшего внимания на небрежное «если», произнесённое Лопес.

Не «когда», а именно «если».

Кроме Себастиана, который, тем временем, слегка пришёл в себя.

Для него это слово прогремело как выстрел.

При обследовании выяснилось, что у Себастиана случился эпилептический припадок, пока был один, но головой он при этом, к счастью, не ударился, хотя нанёс себе множество порезов и ссадин на руках во время припадка.

По пробуждении, без ведома Тэда, Смайт подписал бумаги, в которых отказывался от реанимации. Среди множества возможных вариантов исхода операции был также риск снова оказаться в коме, чего он ни в коем случае не хотел. Он не хотел оставаться еще девять месяцев, если не больше, прикованным к аппаратам. И не хотел, чтобы другие оказались привязаны к нему в ожидании чего-то, что в этот раз, скорее всего, не случилось бы. Он не хотел, чтобы это произошло с Тэдом, как никогда не хотел такого для Курта. И поскольку в этот раз у него была возможность решать за себя, он так и сделал. И кроме того, он подписал также согласие на донорство органов для пересадки в случае смерти.

Опять же без ведома Тэда.

Однако тем же вечером он сказал об этом Блейну в разговоре по Скайпу, так как тот к тому времени вернулся в Лайму с Куртом. И, как раньше он просил его позаботиться об Эрике, теперь Себастиан попросил Андерсона присмотреть за Тэдом, в случае, если он не выживет. Излишне говорить, что Блейн пообещал ему это. И в качестве бонуса, обозвал идиотом за то, что он опять скрывает что-то важное от Тэда.

– Разве не из-за этой твоей мании держать в секрете важные вещи все мы оказались в том жутком бардаке, из которого только начинаем выбираться, Бас? – спросил Блейн, и Смайт понял, что он прав.

Так что, Себастиан собрался с духом и сделал то, что должен был, следуя совету друга. Он рассказал обо всём Тэду.

Тот наорал на него, конечно. И чуть ли не набросился с кулаками. Тэд обвинил его в том, что он ведёт себя как отъявленный эгоист, который думает только о себе, и в заключение ушёл, хлопнув дверью.

Вернулся он только утром.

Себастиан так никогда и не узнал, что Тэд провёл ночь, напиваясь в каком-то маленьком третьесортном баре. Не узнал, что отправился домой к какому-то даже не слишком привлекательному мужчине, с которым встретился там. Смайт не узнал, что он позволил тому мужчине целовать его и прикасаться к нему. Только чтобы проверить, может ли он пойти дальше. Сумеет ли он это сделать, в случае если Бастиана не станет. Себастиан так и не узнал, что Тэд остановил мужчину, который попытался раздеть его, что он оттолкнул его от себя с силой и выбежал на улицу. Он не узнал, что Харвуд провёл всю ночь, бесцельно бродя по улицам, размышляя и плача, и чувствуя себя бесполезным, прежде чем под утро вернуться к нему.