Табия (СИ)

— Оставь его в покое, — морщится девушка, на которую Гарри пока не обращал внимания. — У них утром состоялся не совсем приятный разговор.

— Что, Дамблдор собирается выгнать его из школы?

— Это ещё вопрос: кто кого выгонит, — усмехается она желчно и тоже уходит.

Не долго думая, Гарри идёт к выходу из зала, утаскивая Риддла за собой. Девушка впереди быстро и размашисто шагает, по-мужски размахивая руками, и он тоже ускоряет шаг, боясь, что потеряет её из виду. Но, миновав холл, она сворачивает во двор и останавливается возле молодого Риддла, прислонившегося к колонне и рассматривающего землю под ногами.

— Так ты решил? — спрашивает она, пытаясь заглянуть ему в лицо, но он отворачивается.

— Сегодня мне хватило разборок с Дамблдором, не заставляй меня выяснять отношения ещё и с тобой.

— А мне надоело сидеть и ждать, пока ты что-то надумаешь. Скажи мне прямо сейчас! Ты ведь всё решил уже давно, ты просто…

— Хорошо, хорошо, — устало морщится он. — Да, я решил. Я еду один.

Она отшатывается, как от пощёчины, и поджимает губы. И Гарри кажется, что и эту девушку он знает.

— Почему? — спрашивает она после долгой паузы.

— Ты просила дать ответ, а не вдаваться в объяснения.

— Я просто хочу понять, почему ты плюёшь на единственного человека, для которого хоть что-то значишь.

— Не заблуждайся на этот счёт, — лениво усмехается Риддл. — Ты далеко не единственная. И речь вовсе не о том, о чём ты сейчас, конечно же, подумала.

— Ах, да. Есть ещё твоя неизменная троица: Эйвери, Долохов и Розье. С ними куда лучше, чем со мной. Им можно рассказать всё, со всем поделиться, правда? А мне достаются эти огрызки, которые я сама у тебя выпытываю.

— Дело не в этом, Саша. — Гарри словно током пронзает, когда он слышит это имя. — Они преданы мне.

— А я разве нет?!

— Ты просто ходишь за мной по пятам — это ты называешь преданностью?

— А что тогда тебе нужно?

Риддл поворачивается, хватает её за плечо и резко притягивает к себе. Их лица почти соприкасаются.

— Мне нужно, — шипит он, — чтобы делали то, что я говорю, не задавая лишних вопросов. Чтобы доверяли мне, не устраивая мне проверок. Чтобы не совали нос не в своё дело. Чтобы не требовали от меня объяснений каждую минуту. Чтобы не пытались добиться от меня взаимности и не обижались, что я не говорю им глупых сентиментальных слов, когда они хотят их услышать. Вот чего я хочу. Вот что дают мне они, и чего ты мне дать не можешь.

Он грубо отталкивает её и складывает руки на груди.

— Я думала, у нас всё по-другому, — растеряно шепчет она, теребя пальцами рукав мантии. — Я думала, я для тебя особенная.

— Для меня нет особенных людей. Есть полезные и бесполезные. Ты бесполезна. Поэтому я еду один.

Александра мнётся возле него несколько секунд, потом открывает рот, но, так ничего и не сказав, разворачивается и уходит. Риддл не видит, как она закусывает губу, чтобы не заплакать. А она не видит, как оборачивается ей вслед он.

Очертания замка перед глазами медленно растворяются, и они с настоящим Риддлом оказываются посреди пустого двора. Гарри не торопится что-то говорить: отчего-то вся эта сцена произвела на него гнетущее впечатление. Риддл пытается высвободить руку, но он только крепче сжимает его пальцы.

— А я? — почти шепчет он.

— Что?

Гарри поднимает на него тяжёлый пытливый взгляд.

— А я для вас особенный? — спрашивает он с болью.

Риддл насмешливо кривит губы и, вместо ответа, тянет его за руку, заставляя приблизиться вплотную. Он мучительно долго смотрит ему в глаза, чуть прищурившись, потом легко усмехается.

— Что скажешь, Гарри? Как тебе мой Хогвартс?

Глава 33. Повелитель стихий

Уже лёжа в постели и рассматривая родной тёмно-красный полог кровати, Гарри раз за разом прокручивает в голове всё, что сегодня видел, слышал, делал и говорил. Ему кажется, что течение событий в последние дни невероятным образом ускорилось, как будто он стал героем разноцветных, наспех нарисованных комиксов.

Едва начало смеркаться, Люциус засуетился и стал настаивать, чтобы они покинули опустевшую школу немедленно. Задерживаться в Хогвартсе у Гарри не было никакого желания: он посмотрел всё, что хотел. А поскольку существовала большая вероятность вновь столкнуться с Амбридж, Флитвиком или Чжоу и заново начать выяснять отношения, он с радостью согласился вернуться в поместье.

Когда они с Малфоем спускались по ступеням замка, Риддл стоял на улице, разглядывая циферблат часов на башне. Подходя к нему и застёгивая на ходу мантию, Гарри спросил между делом: «Ну что, возвращаемся домой?» — и получил внимательный испытующий взгляд. Тогда он не сразу понял, что впервые назвал поместье домом, как и говорил ему Риддл долгих три месяца назад.

Далеко от замка уйти не удалось. Когда они направлялись к воротам в сопровождении охраны — Гарри чувствовал, что за ними попятам следуют Пожиратели под маскирующими чарами, — навстречу им появилась знакомая компания: Марк, Панси, Гойл, Нотт и Забини. И он был так рад им, что желание немедленно покинуть замок рассосалось само собой. В итоге решили задержаться в школе на ночь — ребята тоже не были здесь с момента битвы, и им самим хотелось посмотреть, каким стал Хогвартс за последние два года. Риддл возражать не стал.

Когда Гарри со слизеринцами шли к замку, позади нарисовалась тёмная фигура одного из сопровождающих Пожирателей, в котором он тут же узнал Снейпа. Тот что-то говорил своему повелителю, отчаянно возражал и спорил, но по каменному лицу Риддла невозможно было понять, о чём идёт речь. И вскоре Гарри напрочь забыл об этом эпизоде. Никого из Пожирателей в тот вечер он больше не видел.

Он с ребятами по второму разу обошёл весь замок, рассказал всё, что узнал сегодня сам. И когда встал вопрос, где именно размещаться на ночь, товарищи тут же заявили, что хотят ночевать в слизеринских подземельях. Они звали с собой и его, но Гарри, посмеявшись, ответил, что тоже хочет поностальгировать, и отправился в гриффиндорскую башню.

Войдя в гостиную, он долго ходил по комнате, рассматривал брошенные студентами в спешке книги, заглядывал в спальни и с каждой минутой всё отчётливее понимал, что именно здесь, в этой башне, уж точно ничего не изменилось. Даже Полная Дама всё так же привычно ворчала, пропуская его внутрь.

Находившись вдоволь, он направился в знакомую с детства спальню и растянулся на своей бывшей кровати, понадеявшись, что её нынешний хозяин не станет возражать. Гарри долго лежал на спине, закинув руки за голову и рассматривая то тёмные контуры кровати с пологом, то неполный диск луны за окном, пока не провалился в сон.