Строптивый омега (СИ)

Его успокаивающий мягкий тон лишь сильнее заставлял лить слезы. Габриэль уткнулся лицом его в грудь и сжал в руках футболку. Его душила истерика, но никаких рыданий. Только трясущиеся плечи и следы от слез указывали на его состояние. Когда же слезы закончились, омега отстранился, начав приводить себя в порядок.

— Дитрих и Джесси тогда убивались очень долго. Сейчас бы их сыну было семь лет, — решил дорассказать Винсент, облокотившись на стену. — Но они есть друг у друга. И очень скоро решили, что, если все будет плохо, возьмут ребенка из приюта.

— Это ужасно, — нахмурился Габриэль, набирая холодной воды в ладони и ополаскивая лицо. В зеркале можно увидеть неписанную красоту с опухшими красными глазами и носом.

— Согласен, — кивнул Винсент. — Но ни Дитрих, ни Джесси не ставили на себе крест. Они живут. А потом у сестры Джесси может родится малыш, когда та выйдет замуж. Будут помогать племянникам. Да, это грустно, когда ты не можешь подержать свою кроху, но если сломаются они, от этого никому легче не будет. Да и вполне возможно, что когда-нибудь медицина дойдет до того, чтобы сделать им ребенка искусственным путем.

— Будем надеяться, — прикрыв глаза на пару секунд, Габриэль вытер лицо полотенцем и обернулся к мужу, что продолжал сидеть на полу. — Ты ведь не закончил с ними разговор?

— Нет. Идем вместе, покажем им, что все хорошо.

— В таком виде входить? Ты на лицо мое посмотри.

— Я сказал, что тебя замучил токсикоз.

— И потому я выгляжу, будто проревел час? — скептически поинтересовался омега.

— Идем, — Винсент мягко улыбнулся, — они поймут. А еще это показатель, что ты сопереживаешь им и они для тебя что-то да значат.

Не сказать, что друзья их ждали… Может быть изначально да, но сидеть молча и пялится в иконку, где присутствовали Фантомхайвы, а теперь нет, никому не в радость. Так что, дабы снять напряженную ситуацию, ребята нашли интересные темы. Но когда Винсент с Габриэлем вернулись, закончили разговор и ожидали от них реакции. Вид омеги никого не оставил без внимания.

— Габриэль, — Джесси улыбнулся, решая, что сейчас надо отвлечь товарища от грустных мыслей, — хочешь посоветую рецепт наивкуснейшего салата? Во время токсикоза самое то. Если, конечно, ты ешь сметану.

— Давай, — не стал возражать Габриэль. Да и рад был, что не придётся лишний раз объясняется за свой внешний вид. Хотя перед друзьями мужа было стыдно. Те впервые видели его зареванным. Их понимающие улыбки и какая-то неясная забота только сильнее заставляли чувствовать неловкость.

Джесси нагло отодвинул руки своего альфы, быстро печатая рецепт в окошке переписок.

— Габриэль, — Дитрих решил полюбопытствовать, — сам-то кого хочешь? На какой пол своего малыша бы ты поставил? Омеги ведь чувствуют это лучше.

— Омега, — пусть слабо, но уже не с натяжкой и тепло улыбнулся Габриэль, опустив взгляд на свой живот. Он чувствовал, полагался на портрет, что когда-то нарисовал Дэнис, видя в крохе исключительно омегу, помнил разговор с любимым о имени. Сиэль. Оно больше подходило для маленького омежки. Этими мыслями и поспешил поделиться Габриэль.

— С вашими характерами этого омегу будет бояться любой альфа, — ляпнул Марк.

— Каким воспитаем, такой и выйдет, — возразил Габриэль. — А кто обидит, лично надеру задницу, нити ДНК повыдергиваю и ублюдок по швам расползется.

— Я даже глазом моргнуть не успею, — хохотнул Винсент, прижимая омегу к груди. — Но сына альфу мне все-таки родишь. Уже согласен и на второго. Омега же не сможет продолжать фамилию.

— Дай этого родить, — слегка смутился омега, растеряв свой боевой напалм. Находясь в сильных руках любимого в один миг становишься слабым и зависимым. Порой с трудом удаётся вырваться.

— Глазом моргнуть не успеете, как уже живот вырастит, — заулыбался Марк. — Но если родится омега. У меня вот сын альфой будет…

— Я надеюсь, что мы не породнимся, — фыркнул Винсент.

— Жестоко, — насупился блондин.

— Что ты так сразу в лоб, — фыркнул Габриэль и стукнул тыльной стороной руки по лбу мужу.

— Ауч, — Винсент поморщился. — Лучшая дружба — дружба не родственников.

— Что ты имеешь против родственной дружбы? — с какой-то хитрой улыбочкой поинтересовался Джесси, поглаживая руки своего альфы, которые тот устроил у него на животе.

— С моими-то родственничками? — уточнил Винсент немного скептически вскинув бровь. — Марк — мой друг детства, пусть им и остается.

— Все до одного так плохи? В твоем голосе столько иронии.

— Ну, — Винсент задумался, — хороших на счет хватит пальцев одной руки.

— Вот и пополнится список! — тут же отозвался Марк.

— Нет-нет-нет, — замотал головой Винсент, — если и родится омега, я поищу ему достойного альфу.

— Это такой намек, что мой будет недостоин?

— Достоин, — хмыкнул Фантомхайв, — но не моего сынишки.

— Так, все, брейк, — остановил альф Габриэль. — Дети еще на свет не появились, а вы уже решаете их судьбу. Не стоит забывать о истинности, дорогие мои. Не факт, что они будут связаны природой, как все мы.

— Вот, — Винсент довольно кивнул, — у моего сына будет пара под стать ему.

— А вот получится так, что ваши дети будут истинными, я буду долго смеяться, вспоминая этот разговор, — вставил ехидным комментарий Джесси. И взгляд такой многообещающий, будто уверен в своих словах, просто решил поиздеваться над будущими родителями.

— Нет, — Винсент улыбнулся омеге, — не будут. Я уверен в этом. Фантомхайвы как всегда отличатся.

Стоило только связаться с друзьями и разговоры затянулись на целый вечер. Но в отличии от отдыхающих, для кого-то пришло время вернутся к работе. Все же разница во времени была огромной.

— Не отдам я нашего малыша Марку, — как ребенок заявил Винсент. — Если родится омега, он найдет себе альфу в сто крат лучше.

— Ты принижаешь достоинства ребенка своего друга, — покачал головой Габриэль, убирая ноутбук обратно на столик. — Что если теория Джесси будет верна? Все равно будешь искать кандидата лучше?

— Буду, — закивал альфа.

Это заставило Габриэля призадуматься. Желает ли собственный отец счастье своему ребенку? Он посмотрел на мужа, как на врага народа.

— Что? — удивился Винсент.

— Ничего. Не ожидал такого услышать. Теперь уж лучше альфочка родится, — прижав руки к животу в защитном жесте, Габриэль вышел из комнаты. Пора бы уже заказать еду, в ресторан с пораненной ногой они точно не спустятся.

Винсент смотрел вслед омеге, совсем не понимая, что же такое произошло. Не мог же Габриэль искренне верить, что если родится омежка, то в пары ему достанется сын Марка?

Вскоре им принесли ужин. Габриэль с удивлением, даже от себя, выбрал около шести разных блюд, включающих в себя первое, второе и десерт. На специальном столике прикатили.

— Ангел мой, — Винсент попытался обнять омегу, — из-за чего ты на меня дуешься?

— Тебе показалось, — вновь увернулся омега и вообще отсел подальше. Взял себе пуфик и сел напротив супруга. — Ешь, а то на меня напал жуткий аппетит, того и гляди все съем.

— Ты злишься из-за того, что я не хочу ставить нашему малышу в пару сына Марка? — Винсент так и не сел, сложив руки на груди.

— Нет.

— А из-за чего тогда?

Габриэль задержал вилку во рту, поднимая взгляд на супруга.

— Не стал бы я обижаться из-за такого пустяка. Меня удивило то, что, чисто теоретически, если ребенок Марка будет истинным нашего сына, ты все равно не примешь это.

— Это все? — удивился Винсент.

— А нужно что-то еще?

— Любовь моя, я приму отношения своего сына с любым альфой или омегой, но если у нас будет омега, а ему в пару достанется сын Марка, то придется его дрессировать, потому что оба родителя могут вынести мозг.

— Значит, ты не будешь против их союза? — еще раз решил уточнить Габриэль, заметно смягчаясь.

— Если будет истинным, то нет, — пожал плечами альфа, все-таки садясь на второй пуф. — Но все же хочется лучшей партии для нашего ребенка. Если будет омега, я хочу чтобы его альфа носил на руках и любил сильнее жизни. А такое, увы, не так часто встретишь.