История одного отцовства (СИ)

— Нат мог выскочить на улицу, а, когда дождь его застал, просто спрятаться. Побудь дома, я его поищу.

— Я помогу, — отозвался здоровенный блондин-альфа, отец Жака, имя которого я не запомнил.

— Сейчас позвоню Нату, вовремя телефон подарил, — на удивление спокойно и собранно сказал Эрик и набрал номер сына, уже через пару секунд заговорил: — Разрушитель, ты что творишь? Не плачь, никто и ничто не стоит твоих слез. Ты где?

Прослушав ответ, омега уточнил:

— На каком еще дереве? Осторожно спустись с дерева и отойди от него. Дом хоть видишь, спринтер?

Поговорив еще минуту, Эрик сказал:

— Сейчас вернется, все хорошо.

Я вышел на крыльцо вместе с Эриком, мы смотрели по сторонам. Ожидание затягивалось, и волнение захватило уже и меня.

— Что он сказал? Далеко убежал? — я притянул к себе омегу, тот подрагивал то ли от прохлады, то ли от тревоги.

— Не думаю, что далеко, — отозвался омега и вновь набрал номер. Всхлипывания Джонатана услышал и я, а Эрик вдруг рванул в дождь.

Я помчался за ним, крикнув на бегу:

— Где он? Что рядом видит?

— Видит дом и дуб! С него и упал, — отозвался Эрик. — Где у тебя дубы?

Так… Дубы… много где, но больших мало, да и не смог бы Нат далеко убежать. Значит…

— Спроси, у дома почтовый ящик с синей крышей и птицей на ней?

Эрик спросил и кивнул мне.

— Я знаю где он! — перекрикивая дождь, обрадовался я и побежал.

Эрик не отставал и, понятное дело, просить подождать его бесполезно. Там же его сын… Нат мне самому уже как родной, если уж я переживаю, то Эрик вообще небось чуть с ума не сходит. Домчались мы быстро. Джонатан весь мокрый и грязный лежал на газоне под злополучным дубом, держась за плечо и подтянув к себе левую ногу.

— Малыш… — я плюхнулся в грязь рядом с ним, осматривая. — Похоже на вывих, не знаю, целы ли кости…

Очень бережно взял на руки всхлипывающего Джонатана.

— Ничего, Разрушитель, мы мигом отвезем тебя в больницу, все будет хорошо, — обещал я и глянул на Эрика. Тот был взволнован, но собран. — Эрик, беги вперед, садись за руль и выводи машину из гаража.

— Хорошо, — крикнул омега и послушался. К моменту, когда я донес Джонатана, машина стояла уже на подъездной дороге.

Я предупредил Питера, стоявшего на крыльце, что позвоню, где-то рядом крутился взволнованный Жак.

Пересадив Эрика на заднее сиденье к Нату, сам повел машину. До больницы добрались быстро.

Врач для маленького омеги нашелся сразу. Седой омега осмотрел ребенка и, сделав рентген, глянул на снимки.

— Вывих плеча, растяжение связок на ноге. Плечо вправим, ногу зафиксируем, все будет хорошо. Не волнуйтесь! Ваш сын быстро восстановится!

Я кивнул, чего уж там поправлять доброго врача, главное Нат поправится. После настоял на осмотре Эрика, так как промок он прилично, а на дворе не лето, в его положении небезопасно. Так о двойне мы узнали на день раньше, а Питер тем временем привез нам всем сухую одежду и объяснил, что праздник свернули, гости разъехались, а Жак обещал позвонить. Маленький альфа сильно беспокоился о Нате. Попрощавшись с другом, вернулся в палату, там уже Эрик с Натом закончили переодеваться.

— Жак очень беспокоится о тебе, ты как, малыш? — я присел на корточки перед Джонатаном. Он больше не плакал и держался молодцом.

— Нормально, — тихо сказал омежик. — Пусть об этом противном Анжеле беспокоится!

— Разрушитель, Жак не целовал другого, это его поцеловали, — тихо сказал Эрик. — Такое бывает, и Жак не виноват.

Мелкий внимательно выслушал и кивнул.

— Это правда, Джонатан, альфа себе места не находил. И знаешь, когда он не смог тебя догнать, то подошел к Эрику и все ему рассказал. Очень взрослый поступок. Он не побоялся выглядеть глупо или что его отругают. Беспокойство за тебя пересилило страх, — я поднял Ната на руки и прижал к себе. — Но кое-какой плюс все же есть. Теперь весь торт достанется нам троим. А если совсем точно, то пятерым.

— Пятерым? Как пятерым? Кто остался в гостях? Жак с отцом? — не понял Джонатан.

— Он имеет в виду детей, говорит о двойне, — тихо пояснил Эрик. — Иногда так получается, что в животе растет не один малыш, а больше.

— Так нечестно! У них будет и брат, и отец, — обиженно сказал Нат, от чего Эрик болезненно скривился.

— Поговорим позже, милый, — чихнул Эрик.

Быстро глянув на омегу, поцеловал Ната в макушку.

— Хочешь, позовем Жака? Или оставим ему кусочек торта и пригласим завтра?

— Давай лучше завтра, — решил Джонатан.

С Эриком же творилось что-то странное, он закусил губу и встав, кивнул собственным мыслям.

— Поехали домой, сегодня был тяжелый день.

— Согласен.

Добрались мы быстро, и я первым делом отправил омег в душ, чтоб согрелись. Сам прибавил пару градусов на термостате и включил обогреватель в комнате Ната, собрал кое-какой мусор, но, надо отдать должное, Питер и наверняка Адам прибрали перед отъездом, так что я сделал чай, накрыл столик на колесиках и, водрузив на него торт, отвез к Нату, а затем и сам залез в душевую.

Переодевшись в домашнее, поскребся к Нату.

— Да? — отозвался омежка и, когда я зашел, сказал: — Па просил тебя зайти к нему и поговорить.

— Хорошо, тогда сейчас вернусь, — в комнате я оказался едва ли не бегом и выпалил, переступив порог. — Эрик, ты плохо себя чувствуешь? Болит где-то?

— Нет, все в порядке. Черт, как же это сложно. В чем-то Нат прав, я лишил его отца и… Я ведь ненавижу тебя или ненавидел годы, — ставя меня в тупик заговорил Эрик. — А сейчас мне кажется, что я во многом был не прав. И решение мое оказалось неправильным. Теперь я вообще без понятия, что мне делать.

Я сел на ковер в ногах Эрика и непонимающе посмотрел на него, поймал настороженно отчаянный и немного злой взгляд.

— Я не понимаю, — честно признался я.

— Мы знакомы, были знакомы. Когда ты был на выпускном курсе, мы начали общаться, проводили каждый четверг вместе, — странные вещи рассказывал Эрик. — Я тогда был другим, полным, с длинными волосами и в вечно мешковатой одежде. Не помнишь, наверное. Как не помнишь, что переспал со мной. И тогда не вспомнил, только вот я, идиот, на следующий день спросил, встречаемся ли мы… А ты рассмеялся и сказал, что ты бы такого как я трахать и под дулом пистолета не стал! А еще рассказал об этом всем. И все кругом начали шутить о том, что я себя навязываю и вру, что хоть кто-то решился со мной переспать. А потом я увидел твою анкету и решил отомстить, а заодно родить Разрушителю брата, ведь ребенок у тебя вышел хорошо. Нат твой сын, можешь сделать генетическую экспертизу.

Эрик замолк и, поднявшись с кресла, отошел к окну.

У меня закружилась голова и повело куда-то от обилия информации. Хорошо я уже сидел.

— Погоди, я помню того занятного толстяка, — я прошелся взглядом по фигуре омеги. — Действительно, мы по четвергам завтракали в студенческом кафе, болтали, ходили по территории. С ним было занятно, остальные друзья-приятели меня начинали откровенно подбешивать со своими тупыми шуточками. Но того омегу звали не Эрик и фамилия у него другая.

— Отказавшись от меня, родители настояли на том, чтобы я сменил фамилию, а имя первое и второе я местами поменял, — фыркнул Эрик.

— В голове не укладывается, — я дернул себя за прядь и вновь осмотрел омегу. — Ты в два раза меньше. Как такое возможно? Я все равно не узнаю тебя. Нет, ты не думай, верить-то верю, шутить тебе смысла нет, но…

Омега пожал плечами.

— У меня были гормональные сбои, из-за которых я не мог похудеть, хотя ел мало. А в беременность все нормализовалось, да и плаванье помогло. Это все, что тебя волнует? Как я похудел? Значит… ты таким же уродом и остался. Я заберу детей после рождения. Ты сможешь видеть их и Ната, если захочешь, но никакой совместной опеки!

— Нет, подожди, — я подался вперед, — я помню твой вопрос. Ты говорил очень тихо и жутко смущался… Тогда я ответил зло, желая обидеть, не помнил той ночи и решил, что ты, как и другие до тебя, просто решил пробраться в постель или еще чего. Я ведь был популярным. Решил, что ты такой же. Но я не трепал языком, сказал только Майку, а он… Он, должно быть, всем остальным. Тогда на вечеринке я разозлился, узнав, что в моем стакане кроме алкоголя было кое-что еще и ушел раньше, а ты за мной пошел, да? Но утром в постели был не ты, точно помню. Рыжий омега какой-то, не знаю имени, он просто спал под боком и был в одежде. Я решил тогда, что опозорился, даже штанов не снял, — начинал частить я, выстраивая в голове картину. — А ты… Письмо… Про письмо ты говорил, но я не получал… Как же так… И Нат… Джонатан. Он мой сын? Все это время он где-то был, а я не знал, ничего не знал…