While I'm Still Here (ЛП)

Господи, черт возьми. Список пестрил каким-то несусветным дерьмом.

- Разве у них нет начо или чего-нибудь такого? – громко спросил я, надеясь, что официант услышит меня и придет на помощь.

- Куколка, я привез тебя сюда не для того, чтобы ты заказывал начо. Ты должен попробовать местную кухню. Закажи, например, эм… - он притянул к себе свое меню, пробегаясь быстрым взглядом по открытой странице. – Каламари*! О мой бог, Звездные войны! Фу, это что, кальмары? – он посмотрел на меня. – На что ты настроен сейчас?

- На что-нибудь сырное. Ммм, как насчет сырной корзинки?

- Как будто тебе и так мало сыра, жирдяй, - он продолжил изучать меню в поисках чего-нибудь интересного, когда вдруг пораженно ахнул. – Телятина? Звучит просто ужасно.

Я приподнял бровь и удивленно уставился на него.

- Почему?

- Это ребенок коровы.

- Да, и что? Его убили молодым, так что ему не пришлось долго ждать смерти.

- Это довольно противно, Фрэнк.

- Нет, это гуманно. Ох… посмотри, как эта лазанья выглядит на картинке, видишь? Блять, я такой голодный. Я хочу овощной суп. О боже, куриная нарезка звучит так аппетитно… черт, медовая горчица, серьезно? Джерард, блять, ты только посмотри, у них есть пенни с водочным соусом, фу. Мы можем взять сырную корзинку на закуску? Они такие крошечные.

- Да, хорошо.

Как только подошел официант, Джерард попросил ассорти с постной итальянской закуской, а затем мы сделали полноценный заказ, состоящий из основных горячих блюд.

- Ты теперь вегетарианцем стал? – я глянул на Джерарда.

Он закусил губу и кивнул.

- Знаешь, что? Единственное мясо, которое я ел, это курица, но я думаю, что и без него обойдусь.

- Оу. А как же мой “петушок”?

Его челюсть буквально отвисла, из-за чего перекосились черты лица.

- Успокой-ка своего “петушка”, Ромео.

Я поиграл бровями, не сводя с него насмешливого взгляда. Это все должно было смотреться соблазнительно, но уверен, что на деле я выглядел как гребаный педофил. Блять.

Разговор был неловким, пока мы ожидали заказ. Он продолжал улыбаться мне, а я отчаянно хотел смыться из этого места. Жаль, что мы не пошли в какой-нибудь A&W**, где бывали довольно часто - купили бы еды на вынос и съели бы все, сидя в машине. Я не был неблагодарным, просто я чувствовал себя словно не в своей тарелке. Мне не нравилось, что меня пытались накормить всеми этими дорогущими блюдами. Особенно здесь, в этом гребаном пафосном ресторане. Я не знал, что говорить, чтобы поддержать нашу неловкую беседу, поэтому то и дело повторял, что был невероятно голодным.

Мне становилось все менее и менее комфортно, особенно когда мы одновременно потянулись за одним и тем же кусочком сыра и долькой красного перца. Я не понимал, почему так сильно нервничал, но по некоторым неясным причинам я испытывал давление.

- Ну что… тебе здесь нравится?

- Да, тут правда очень круто, - я осмотрелся по сторонам, пробегаясь взглядом по причудливым светильникам и необычному ковру. – Большое спасибо за то, что привез меня сюда. Это действительно… круто, да.

Голова Джерарда была слегка наклонена вбок, и он с удивлением наблюдал за мной.

- Что?

- Ты прекрасен, Фрэнк.

Я не мог мыслить резонно. Головная боль на фоне голода съедала мой мозг живьем, отчего мне было больно даже моргать. В животе громко урчало. Слава богу, в ресторане было достаточно шумно, так что никто не мог услышать.

Мне хотелось как можно быстрее запихнуть что-нибудь в рот, оправдывая свое молчание. Я нервно осматривался по сторонам, иногда пересекаясь взглядом с мальчиком, сидящим напротив меня и все время улыбающимся в ответ. Я закинул в рот еще один кусок сыра.

Я хотел сорвать проклятую салфетку с воротника. Она душила меня.

*

Было уже около одиннадцати часов вечера, когда мы наконец покинули ресторан, все еще находясь на грани дискомфорта, но в то же время счастливые от переизбытка сахара в крови, который обеспечил нам невероятно сладкий тирамису на десерт. Как только мы заехали на дорожку возле моего дома, я заметил, что мама до сих пор отсутствовала. Я не хотел прощаться.

Он не глушил мотор машины, но мне нужно было потянуть время. Я повернулся лицом к Джерарду.

- Сегодня был замечательный вечер…

- Да, это точно.

- Спасибо тебе за ужин. Все прошло просто круто.

- Не за что…

Казалось, он сидел и ждал, пока я наклонюсь и поцелую его, потому что его внимательный взгляд был прикован к моему лицу. Сама эта мысль пронзила меня миллионами крошечных уколов, сбивая дыхание. С одной стороны, ситуация давила на меня, подталкивала к самому краю, и я испытывал острое желание как можно быстрее выйти из машины, вырваться на свежий воздух. Но с другой стороны, я понимал, что больше не мог убегать. Если я хотел быть с ним, то трусливое бегство – не вариант.

Наконец я заговорил.

- Войдешь?

- Куда, в тебя?

- В дом, придурок.

- Я пошутил, Фрэнки, - засмеялся он. – Хорошо.

Сверчки встретили нас своим стрекотанием, едва мы ступили на гравийную дорожку, ведущую к парадной двери. Наши пальцы дрожали от нетерпения, хотя никто из нас не знал, что произойдет дальше.

- Я уже боялся, что ты не предложишь мне остаться, - пробормотал Джерард, когда я открыл дверь и пропустил его вперед. – Правда, я без пижамы. Но, блять, я готов спать и голым, лишь бы не возвращаться домой.

- Думаю, ты будешь несильно против спать голым.

- Думаю, ты будешь несильно против, если я буду спать голым.

Мы поднялись по лестнице, по пути сняв пиджаки, и бросили их на кровать, как только оказались в моей комнате. Я не включал свет, так как избавиться от верхней одежды было у меня в приоритете. Только-только я направился к выключателю, как Джерард вдруг остановил меня.

- Не надо света.

Он закрыл жалюзи, моментально погрузив спальню в кромешную тьму, слегка разбавленную легким свечением Луны, которую даже не было видно из моего окна.

- Фрэнки, - его мягкий голос и умоляющий взгляд буквально приковали меня к тому месту, где я стоял. – Это наша последняя ночь.

- Я знаю, Джерард, я просто, я… огромное спасибо тебе за все, правда. Ты так сильно мне помог. Со всей моей жизнью…

Он улыбнулся.

- О, серьезно?

- Да. И еще… я знаю, что ты не хочешь говорить об этом, поэтому я просто мимолетно упомяну… все, что ты мне сказал ночью, ну, в общем, это заставило меня понять, что моя жизнь не так уж плоха, как я думал. И я только сейчас начал понимать, как я был эгоистичен по отношению к тебе.

- Нет, это не так.

- Да, так, все абсолютно так, и я хочу извиниться за это. Мы практически никогда не говорили о чем-нибудь действительно важном. Я знаю, насколько тяжело тебе было рассказать мне все это, но я бы хотел поблагодарить тебя за то, что ты открыл мне глаза. Я чувствую, что теперь понимаю тебя, и просто… я не знаю. Я на самом деле начал задумываться о целом мире, о том, какой он проблемный и как испорчены некоторые люди. Ты знаешь, что я хочу теперь сделать?

Он пристально смотрел в мои глаза, будто ответ был отражен в них.

- Что?

- Я собираюсь спасти мир. Честно, я серьезно думаю об этом. И все из-за тебя. Ты даришь мне надежду и придаешь сил ждать чего-то с нетерпением. Я вдруг понял, что должен заботиться о тебе, что есть огромное количество других людей, так же нуждающихся в помощи. Я собираюсь начать революцию. Все эти темы, которые мы поднимали в наших комиксах, все разговоры…

Чувствуя собирающиеся в уголках глаз слезы, я остановился на мгновение, чтобы перевести дух.

- Все это просто подвело меня к тому моменту, когда я вдруг начал чувствовать, что вырос. Я имею в виду, что как только я перееду к тебе, то, блять, начну ходить по Нью-Йорку с транспарантами, на которых будет написано «Мир, Равенство, Свобода и Любовь», потому что… это самые важные вещи, что есть у человека. Ты просто, ты научил меня столькому, и иногда мне кажется, что мы только познакомились, хотя на самом деле знаем друг о друге абсолютно все… я сделал столько открытий…