Гарри Поттер и его наследие (СИ)

Домовики, все еще слегка дрожащие от памятного локального землетрясения, устроенного их Господином в порыве ярости, быстро накрывали на стол, стараясь держаться от неуравновешенного демона подальше. Гарри же, после истерического припадка и сокрушительного оргазма, ощущал дикий голод, вследствие чего нетерпеливо дергал затянутым в черную кожу хвостом. Эльфы наметанным глазом определили его состояние и ускорились. Вскоре демон, сидя в привычной позе в любимом кресле (обхватив одной рукой прижатое к груди колено), поглощал огромное количество еды – жареных перепелов, душистые румяные хлебцы, овощные салаты нескольких разновидностей и запивал все это потрясающим темным элем. Наевшись до отвала и поблагодарив Ринки (от чего тот нервно пискнул и пал ниц), он решил отправиться на экскурсию по замку.

В течение нескольких часов он оглядывал бессчетное количество спален, кладовых, парадных залов, кабинетов. Немного задержался в библиотеке (она оказалась великолепна) и пришел к выводу, что изначально правильно выбрал себе апартаменты. Из окон его спальни и кабинета открывался потрясающий вид на Ла-Манш. А до отдаленных мест типа библиотеки всегда можно добраться порталом. При осмотре замка Гарри заприметил еще одну изолированную серию комнат. Они включали в себя спальню, выходящую большим панорамным окном на цветущую долину, кабинет с камином, ванную с бассейном и еще одно довольно большое помещение, которое… можно приспособить под лабораторию. Замковая лаборатория находилась в подвале. Она была просто огромна. Демон рассчитывал, что его партнеру она понравится. В том, что удастся прижать Северуса к стенке (член заинтересованно дернулся при мысли о том, что можно с ним у стенки сделать, мммм…) и заставить переехать, Гарри не сомневался. Этот человек принадлежит ему по праву. Значит, его место – в этих апартаментах. Ведь в них так удобно ведет небольшая потаенная дверь из хозяйской спальни.

– Ринки! – Гарри, наконец, принял решение.

– Господин звал Ринки?

– Подготовь эти комнаты. В скором времени у меня появится компания. Кровать заменить. Я хочу большую, черного дерева. Шелковое белье черного цвета. Темно-зеленое покрывало и ковер в спальне в тон к нему. В ту большую комнату – самое современное алхимическое лабораторное оборудование, включая тот безумно дорогой, новомодный, полностью прозрачный котел из граненой горной слезы, что только появился в продаже. Деньги на это все – с хозяйственного счета. Я напишу гоблинам об увеличении лимита средств. Каталоги ингредиентов, одежды Абрама и обуви Гольцмана – мне на стол, я сам сделаю заказ завтра утром.

– Все будет исполнено, Хозяин.

– Хедвиг, моя сова, вернулась? У нас есть еще почтовые птицы?

– Сова Хозяина в замковой совятне на Северной башне. Других птиц нет, но Ринки знать хороший питомник, Хозяин.

– Мне не нужны другие совы. Для Хедвиг подготовь место в моем кабинете. Это все, исполняй.

Эльф низко поклонился и исчез.

Гарри отправился в свой кабинет, разобрал почту, подписал несколько счетов, прочел полный финансовый отчет от гоблинов. Его состояние перевалило за миллиард галеонов. Внезапно ему в голову пришла одна мыслишка, требовавшая подтверждения. Он призвал Зеркало.

– Ты говорил, что род Аэ должен насчитывать не менее 20 поколений чистокровных. Потому как татуировка на моей спине имеет два магических элемента, – это так?

– Да, а что тебя смущает?

– Хотя бы то, что Снейп – полукровка. Если мне не изменяет память, то Тобиас, отец Северуса, – маггл.

– Этого не может быть. Он невероятно силен магически. Как бывают только чистокровки. Так что думаю, что о его происхождении тебе не все известно. Сводишь его в Гринготс, как он немного оклемается после того, что ты завтра на него вывалишь, – усмехнулся двойник. – А ты, я вижу, времени зря не теряешь. Уже вьешь гнездышко для нашего кхм… птенчика?

– Ага. Я собираюсь жить долго и счастливо. И если для этого нужно будет глаз не спускать с одной скользкой особи, то я это сделаю. Более того, ему это понравится, – нехорошо осклабился Гарри.

– Узнаю себя, любимого. А то «ненавижу», «караул», «Я ненавижу Северуса Снейпа»!

– Проехали. Завтра у меня тяжелый день. Что ты там говорил про слияние сознаний?

– Думаю, ты полностью к нему готов. Давай завтра… надерем Аэ задницу. Хотя бы фигурально выражаясь.

– Да уж, разве что фигурально. Чует мое… хм… сердце, что до самой северусовой задницы мы доберемся не скоро.

– Как знать, как знать. Перед тем как лечь спать, постарайся ослабить блок на сознании. Он у тебя, конечно, непрошибаем, но мне нужно будет поработать над твоей памятью. Лучше сделать это во сне. Завтра ты проснешься уже совсем другим кхм… человеком. Просто помни – Аэ принадлежал, принадлежит и будет дальше принадлежать тебе. Только союз с тобой сделает его счастливым. Даже если он сам не прочь пострадать. Он вообще любит упиваться собственными ошибками. Не дай ему за них умереть.

– Еще чего не хватало! Все будет как надо.

– Тогда… прощай. Встретимся у тебя в голове.

– Мне будет не хватать тебя.

– Точно! Приятно поговорить с умным человеком, особенно с самим собой, – демон нагло заржал. – Не кисни, я буду подрабатывать твоей совестью.

Гарри коснулся зеркала, объединился с Альтер-эго и лег спать.

Завтра он не должен ошибиться, делая шаг навстречу своему будущему.

Глава 8

* – мифрил – редкий сплав, из которого изготавливали доспехи горные гномы мира Толкиена. Одновременно легкий и очень прочный, неуязвимый для любого оружия.

** – 3,3 фунта = 1,5 кг

Всю ночь Хар-Эрри снились невероятные сны. Он прожил множество совершенно разных жизней – коротких и длинных, счастливых и не очень, прошел сотни войн и десятки крушений цивилизаций. Менялись нравы, обычаи, страны и города. Менялся мир вокруг, но одно оставалось неизменным – в его руке всегда лежала узкая мозолистая ладонь Аэтэроса – человека, являвшегося для него оком урагана – самым надежным островком спокойствия в сумасшедшей круговерти стремительно мчащейся жизни. Он был каждый раз разным и все время одним и тем же – язвительным, несгибаемым, яростным… страстным, горячим, родным. Перед глазами демона проходили дни, наполненные кровью и войной. Но были и ночи. Ночи, когда высокий купол звездного неба отражался в таких любимых глазах. Ночи, где были только они двое, время, наполненное сладостными стонами и жарким шепотом даваемых обетов, время сплетения тел и душ, когда окружающий жестокий мир замирал в нерешительности на пороге походного шатра, укрывшего любящих от бреда и грязи страшной действительности. Каждый раз, взрываясь миллионами осколков в объятьях друг друга, они знали – дышать можно только так – уткнувшись во влажный изгиб шеи, вдыхая самый родной на свете запах, веря, что вместе… рядом… навсегда.

Каждый раз, принимая последний вздох своего Аэ, демон клялся ему, что и в следующем их воплощении все будет так же; что он сможет отыскать, убедить, уберечь. Что снова – глаза в глаза, сердце к сердцу, до самого конца. И до следующего возрождения. Потому что нельзя… немыслимо… невозможно иначе. Друг без друга… Без сердца. Без смысла. Одному.

Проснувшись, Хар-Эрри долго смотрел в потолок, как будто приходя в себя после тяжелой болезни. Неужели это он вчера считал, что не любит Северуса? Назвал его… Великий Вседержитель! Как повернулся его грязный язык? Да и Аэ тоже хорош. Так изводить Гарри шесть лет! И спасать столько же. Неужели чувствовал, оберегал? Видимо, Судьба, не давала ему нарушить данные 3000 лет назад клятвы – беречь друг друга, заботиться, прикрывать спину.

Вздохнув, демон посмотрел на часы. Было уже 10 утра. Долго же он смотрел свои сны. Подавив трепет при мысли о партнере – надо быть сильным, если чертов слизеринец почует слабину, ничего от него добиться не удастся, – Хар-Эрри поднялся. И тело, и Сила теперь ощущались по-другому. Привычно, как дыхание. Не надо было думать о том, куда девать крылья и хвост, сосредотачиваться при плетении волос или вызове портала.