Табия (СИ)

— Здесь немного не та ситуация, — замечает Снейп после паузы. — И Рональд, и Персиваль раскаивались впоследствии во всем, что сказали или сделали. Ты же даже не выглядишь человеком, готовым пойти им навстречу.

— Но мне не в чем раскаиваться! Я не сбегал к Пожирателям, чтобы хорошо провести время и вкусно поесть. Я лишь придерживался плана, который придумал Дамблдор!

— Посмотри на ситуацию их глазами. Два месяца они читали о тебе в «Пророке». И о том, как ты перешёл на сторону Тёмного Лорда, и о том, как спас его. Во всех последних статьях о тебе вообще говорили, как о его протеже.

— Спасибо Малфою, — цедит Гарри сквозь зубы.

— И вдруг ты возвращаешься, и только после этого они узнают всю правду. Им по-прежнему тяжело думать о тебе…

— … не как о предателе, — мрачно заканчивает он. — Я чувствую, что теперь они относятся ко мне, как… — он поднимает голову, встречаясь со Снейпом глазами. — Как к вам.

— Меня, в отличие от тебя, это мало волнует.

— Конечно, вы хорошо устроились, — бросает Гарри с детской обидой и складывает руки на груди.

— Именно, — ухмыляется Снейп и встаёт. — Сейчас мне нужно проверить рану мистера Уизли. Так что если тебе больше нечего сказать…

Он подходит к двери и берётся за ручку, но замирает, когда до него долетает тихий голос Гарри, сидящего к нему спиной:

— Спасибо.

— За что? — по шарканью каблуков Гарри понимает, что он обернулся.

— За то, что поговорили со мной. Нормально. Первый раз.

— Не за что, Гарри, — ядовито усмехается Снейп и выходит из комнаты.

А Гарри только сейчас понимает, что зельевар, к тому же, впервые назвал его по имени.

Глава 28. Просьба о помощи

Гарри сидит в комнате Снейпа достаточно долго, чтобы все обитатели дома улеглись спать. Погрузившись в свои мысли, он даже не замечает, как окутавший его полумрак сменяется непроглядной тьмой. Лишь когда дверь где-то на первом этаже громко хлопает, он, встрепенувшись, глубоко вздыхает и обводит комнату взглядом. Между делом удивляясь, почему Снейп не вернулся ночевать, он встаёт, потягивается и плетётся к себе, но когда открывает дверь своей спальни, замирает на пороге. На диване, растянувшись как кошка, лежит Джинни, по-детски положив кулачок под щёку и сладко сопя.

Усмехнувшись, он подходит к ней и осторожно проводит рукой по её гладким волосам, чтобы пробуждение не было резким. Джинни хмурится во сне, шевелится, но потом только устраивается поудобнее, так и не открыв глаз. Гарри присаживается рядом, чуть подвинув её локоть, и не успевает заметить, как её голова оказывается у него на коленях, а нос утыкается ему в живот. Немного растерявшись, он легко трясёт её за плечо. Джинни переворачивается на спину и медленно открывает сонные глаза.

— Который час? — спрашивает она хрипло.

Гарри пожимает плечами, глядя на неё сверху вниз.

— Уже поздно. Смотрю, ты меня так и не дождалась.

— Дождалась ведь, — улыбается Джинни, но, кажется, вставать не собирается. — Спать хочешь?

Гарри уже собирается ответить, что хочет, когда понимает, что сна нет ни в одном глазу. Уклончиво мотнув головой, он ёрзает на диване, чтобы устроиться поудобнее, и кладёт руку, которую просто некуда девать, Джинни на плечо. Она истолковывает этот жест по-своему, сплетает их пальцы и снова по-кошачьи трётся о его предплечье.

— Ты что-то хотела? — спрашивает Гарри, которого вся эта наигранная возня начинает раздражать.

— Хотела, — отвечает Джинни, уверенно глядя ему в глаза. — Вот это.

— Ладно, — он обшаривает взглядом стоящую рядом тумбочку в поисках хотя бы газеты, но на ней ничего нет. — Accio! — приказывает он валяющейся на столе исключительно нудной книге, которую он по глупости одолжил у Перси, однако та даже не шевелится.

От звонкого смеха Джинни ему становится неловко.

— Решил поразить меня своими умениями? — хохочет она.

— Когда-то получалось, — недовольно буркает Гарри, досадуя на себя. — Так что? Не собираешься ложиться?

— Я уже лежу.

— Джинни, хватит, — он морщится, с усилием закидывает ногу на ногу, и Джинни вынуждена всё-таки сесть рядом.

— Не думала, что я тебе так мешаю, — с обидой бросает она, поправляя растрепавшиеся волосы.

— Ты мне не мешаешь. Просто я не понимаю, чего ты хочешь.

— Неужели?

Она медленно поворачивает к нему голову, странно прищуриваясь. А потом быстро подаётся вперёд и накрывает его губы своими. От неожиданности Гарри шарахается назад, так и не ответив на поцелуй, и Джинни замирает в нелепой позе, упираясь ладонями в диван.

— Да что с тобой?! — хмурится она, глядя на него, как на ненормального.

— Слушай, Джин, я… — Гарри нервно усмехается и по привычке тянется, чтобы поправить очки.

— Мерлин! — она длинно выдыхает, сгибается и опускает голову, отгораживаясь от него завесой длинных волос. — Только не говори, что для тебя это внезапность.

— Да нет, я просто… Послушай. Давай не будем, ладно? Сегодня был дурной день, я устал и, наверное, нам лучше сейчас лечь спать.

— Сколько ещё это будет продолжаться? — спрашивает Джинни, не глядя на него. — Как долго ты будешь делать вид, что ничего не замечаешь?

— Я замечаю. Но не могу сказать, что мне это нравится, — ровным, но немного смущённым голосом отвечает он.

— Почему? — она, наконец, поднимает голову и смотрит на него в упор.

— Потому что… Да потому мы расстались!

— Я помню. Но мы расстались на время. Сам же говорил: пока всё не закончится. К тому же, у нас ничего толком и не было, чтобы расставаться.

— Да, Джинни, я отлично помню наш разговор, спасибо, — Гарри раздражённо фыркает. — Всё верно. Я сказал: пока всё не закончится. А ничего ещё не закончилось.

— Почему? Ты же вернулся домой, всё теперь в порядке.

— В каком порядке?! Ты не помнишь, что я говорил в самом начале?

— Вот именно! — глаза Джинни вспыхивают яростным блеском. — Ты вернулся и сказал, что наша гибель — вопрос времени. Так если ничего уже нельзя изменить, какая разница? Что нам терять? Почему не насладиться последними неделями?

— Потому что… Ох… — Гарри озадаченно трёт лоб, подбирая слова. — Потому что я не хочу всё усложнять. Возможно, очень скоро вам всем придётся уехать, а я не хочу, чтобы тебе что-то мешало это сделать.

— То есть ты думаешь, что если ничего не будет, я смогу спокойно уехать и бросить тебя?