Вперед и вверх! (СИ)

- О чем вы, папа?

Йен сел на край кровати, робко прикоснулся к Блэйку, будто это был не его сын, а какой-то чужой человек.

- Когда моего мужа хватил удар, - помолчав, проронил он, - доктора в один голос говорили, что шансов нет. Но мы, конечно же, надеялись. День и ночь мы с Уайтом и его семьей проводили у постели Кита…

- А Блэйк?

- Блэйк в то время был на вершине Канченджанга, с ним не было связи. Он прилетел, как только смог, когда его отец уже очнулся. Очнулся вопреки всем прогнозам.

Сердце Арди забилось, как бешеное. Блэйк всегда верил в судьбу и говорил, что во всем повторяет своего отца, у которого был любимчиком.

- Арди, ты не представляешь, как мы были счастливы, когда Кит пришел в себя, - продолжил Йен, - но с того дня вся его жизнь стала одной бесконечной мукой. Он ослабел, почти не мог ходить, одна рука совсем не действовала. Отец Блэйка мужественно терпел боль и немощность, даже посмеивался сам над собой, лишь я один знал…

- Что вы знали, Йен?

- Для альфы невыносимо быть слабым. Это разъедает их изнутри, разрушает, отравляя жизнь. Перед смертью Кит обвинил меня в том, что я не отключил его от аппаратуры, заставил жить… нет, он не называл это жизнью. Блэйк, если он все же очнется… Он проклянет тебя, Арди.

Потрясенный Арди застыл столбом. Все его нервы словно разом превратились в дымящийся бикфордов шнур.

- Йен, пожалуйста, уходите, - прошептал он, - пожалуйста, уходите! Уезжайте в свой Техас, к Томасу и быкам. Уезжайте, раз вы уже похоронили своего сына!

Пенелопа позвонила только через неделю, но информация, которую она сообщила, меняла всю картину. Лукас был шокирован и возмущен настолько, что не стал ждать перерыва, и ворвался в школу альпинизма прямо посреди занятия.

Прайм был занят с младшей группой. Малыши, чуть постарше Мии, в ярких маечках и штропсах, толпились вокруг тренера и оживленно галдели. Высокого роста, мощный и надежный, Прайм мог бы на каждой руке держать по двое таких малышей. Но, следуя правилам, он страховал лишь одного мальчика - тоненького омежку с буйной рыжей шевелюрой. Остальные, облепив обожаемого тренера, нетерпеливо вертелись и пихали друг друга в ожидании своей очереди.

Лукас выпустил пар. Вернувшись в коридор, он схватил одноразовый стаканчик и наполнил его ледяной водой из кулера. Лукас и сам не понимал, отчего так разъярился, узнав, что Рид Фишер, вероятнее всего, оплатил свое будущее восхождение деньгами школы. Наверное, потому что отец верил Прайму, как самому себе. Или дело не в отце, просто Лукас сам ему верил. Хотел верить. Прайм так искренне переживал за школу, так горячо доказывал, что предан делу Блэйка Джордана - своего кумира. Вчера они долго вязали узлы и крепили новые веревки, а когда Лукас вызвался закупить зацепы и френды взамен изношенных, они с Ридом перерыли, наверное, тысячу каталогов, потому что Прайм требовал, чтобы были куплены самые надежные.

Сегодня Лукас встал пораньше, чтобы забрать со склада эти проклятые френды, а по дороге в школу позвонила Пенни.

- Лукас, - Прайм заметил его и приветливо махнул рукой с обмотанной эластичным бинтом кистью, - подожди меня, осталось минут десять.

- Ладно, - вздохнул омега, прокручивая в голове будущий неприятный разговор.

Он пошел в кабинет отца, сел за его стол, отмечая, что в отцовском кресле можно утонуть. Взгляд упал на настольный календарик, и Лукас не смог сдержать горькой улыбки: отец отметил большим красным кругом дату восхождения на Эверест. Органайзер остался нетронутым, сиреневые и желтые стикеры заполняли номера телефонов и какие-то пометки, сделанные хорошо знакомым размашистым почерком. Позвонить тому-то, встретиться с тем-то… Отец не планировал умирать на Эвересте, у него было много планов на жизнь. И огромная их часть была связана с этим местом.

В коридоре раздался гомон детишек, несущихся к раздевалкам, и зычный голос Прайма, раздающего им напутствия. Виктории не забыть справку от врача, Оливеру потренироваться в подтягивании, Стэнли больше не брать на тренировку носки старшего брата.

- Ну что, - Прайм вошел в кабинет, в нетерпении потирая ладони, - ты привез френды?

- Привез.

Голубые глаза Рида весело сверкали, и Лукасу стало грустно оттого, что придется его уволить. Кто лучше Прайма справится со школой отца? Они с Диего слишком мало понимают в альпинизме, чтобы всерьез рассчитывать на свой опыт. Значит, придется звать кого-то со стороны, назначать солидный гонорар - за одно только имя отца никто не придет сюда работать.

- Кстати, Деррик вышел на работу, - сообщил Прайм, по привычке усаживаясь на край стола. - Собрал плату с детей, выдал мне денег на текущий ремонт оборудования. Какая муха его укусила?

Лукас не ответил, задумчиво передвигая пальцем по столу картонный календарь с красным кружком даты восхождения.

- Но поскольку ремонт мы делаем своими силами, я решил нанять уборщика. Нехорошо, что сын хозяина сам моет полы. Как ты на это смотришь, Лукас? Лукас!

- Ты меня обманул, Рид, - сказал омега.

- Ха, и в чем же? - встал и сложил руки на груди удивленный Прайм.

- У тебя был доступ к счетам отца, и ты перевел с них деньги, - отчеканил Лукас, - без малого сорок тысяч фунтов.

Прайм нахмурился, опасно сощурив глаза. В этот момент он уже не казался милым парнем, готовым снять последнюю рубашку ради школы.

- Ты сейчас обвинил меня в воровстве? - медленно, с расстановкой уточнил Рид.

У Лукаса вспыхнули уши.

- А как иначе это объяснить? - вздернув подбородок, воскликнул он. - От твоего имени внесен залог на счет туроператора за восхождение на Дхаулагири. Заявка на разрешение, пермит, трансфер, оборудование, бронирование отеля и услуг носильщика.

- И что?

- Это большая сумма. Туроператор предлагает удобную рассрочку, но ты внес всю сумму сразу, и произошло это, когда отец уехал в Непал.

- Если ты каким-то образом залез в чужие счета, - сквозь зубы процедил Прайм, - то мог бы покопаться в них более внимательно. Мой агент, наконец, сумел продать оставленную в Окленде недвижимость, а поскольку жильем в Лондоне я уже обзавелся, то сразу пустил все деньги в дело.

Вот оно что! А он-то подумал…

- Тебе остался последний восьмитысячник? - спросил смущенный Лукас. Под взглядом альфы, сверкающим праведным гневом, хотелось съежиться и сползти под стол.

- Да, и я как раз успеваю, - отрезал оскорбленный Прайм. - Ты все-таки ходил к Деррику? Теперь ясно, почему он явился, как ни в чем не бывало, и был столь невероятно щедр.

- Почему ты не отдал ему электронный ключ? - голос Лукаса надломился от волнения.

- Как это не отдал? Отдал! Как только он показал распоряжение Блэйка, сразу вернул ему этот чертов ключ. Ха! Представляю, что он тебе наплел!

- Я уже не знаю, кому верить, - простонал вконец пристыженный Лукас.

- Никому. На твоем месте я не стал бы заниматься гаданием на кофейной гуще, а давно уже заставил Арди назначить тебя доверенным лицом, пока ваше с Диего наследство не ушло с молотка.

- Ладно, - вздохнул Лукас, боясь и дальше смотреть на Рида, - я снова поговорю с папой.

- Это лучшее решение, - одобрил успокоившийся Прайм.

- Извини меня.

- Забыто, - грубовато ответил альфа и потрепал его по плечу родным отцовским жестом.

- Что у тебя с рукой? - спросил Лукас, чтобы сгладить неловкость.

- Ерунда, потянул немного. Ты, кажется, собирался показать мне френды?

- Да-да, конечно. Они в машине, я сейчас сбегаю.

Он принялся выбираться из-за стола, но кресло отца было той еще ловушкой, Лукас с трудом сумел развернуть его и сдвинуть в сторону. Прайм рассмеялся над его неловкостью, и у Лукаса окончательно отлегло от сердца.

В двенадцать у Марка Коннолли был перерыв на обед. Обычно он ходил в небольшую уютную кофейню на соседней улице, там его Арди и нашел, поглощающим в задумчивом одиночестве капучино с кексом. Арди сел напротив и, облокотившись на стол, устроил подбородок на сцепленных пальцах.