Копия (СИ)

Так и происходило во снах, которые продолжали преследовать блонди. Сны стали наказанием. В них непостижимым образом сливались в одно Ясон и Хели, и, просыпаясь, Аргос некоторое время пытался понять, с кем же из них был этой ночью. Получалось не всегда.

Избавиться от сновидений без снотворного не удавалось, но и лекарства не были выходом. Это лишь подчеркивало его слабость, неспособность совладать с собой самим, удержать в руках желания, превращающие ночи в пытку неудовлетворенностью.

Пару раз Аргос вызывал к себе пэтов, но ничего, кроме злости, они в нем не вызывали. Её он и срывал, оставляя на телах питомцев синяки и ссадины, но все это не избавляло от напряжения. Фурнитуру тоже доставалось, и Поло старался лишний раз не попадаться Аргосу на глаза.

— Вы готовы, господин? — робко осведомился фурнитур, надеясь, что не рассердит этим вопросом Аргоса.

— Да, — односложно ответил блонди, смахнув с плеча несуществующую пылинку. — Не стоит испытывать терпение собравшихся.

А потом Аргос ступил на красную дорожку, нацепив на лицо надменно-ледяную маску, надеясь, что никто из собравшихся здесь не увидит за ней его настоящего лица. Ему казалось, что он идет сквозь все эти взгляды: испытывающие, холодные, насмешливо-ироничные и вопросительно-сравнивающие. Глаза всех собравшихся в главном зале Танагуры сосредоточились на нем. Сверху за происходящим наблюдала Юпитер, и Аргос ощущал присутствие суперкомпьютера всей кожей.

А еще ему казалось, что Ясон тоже здесь, следит за триумфом помощника, улыбаясь, и слегка покачивает головой, как бы говоря: «Ну-ну, давай, покажи, что хорошо выучил роль. Докажи им, что лучше меня и будешь послушным. Ошейник Юпитер снимается только вместе с головой, ты знаешь об этом, Первый Консул?»

На секунду Аргосу даже показалось, что он услышал эти слова, произнесенные прямо в ухо, и глаза блонди расширились, маска на мгновение сдвинулась, но, похоже, кроме него, этого не заметил никто. Во всяком случае, Лагат продолжал выжидательно смотреть на него, поднимающегося сейчас по ступеням к трибуне, Айша не сводил оценивающего взгляда, а Рауль задумчиво накручивал на палец золотистую прядь, глядя на того, кто совсем скоро займет место его «друга», но… никогда не станет Ясоном.

Слова клятвы Аргос заучил наизусть, и сейчас его голос звучал ровно и ничто не выдавало волнения. Момент, о котором он столько мечтал, наступил, но почему-то не принес ожидаемого упоения. Осознание того, что теперь именно он — первое лицо государства, не кружило голову так, как должно было бы, всё происходящее казалось ненастоящим, игрой, в которую все они играют по воле Юпитер.

«Ненастоящее. Вот ключевое слово».

Это снова было сказано кем-то невидимым, и даже короткий смешок, последовавший за фразой, был таким знакомым. Ясон? Но это невозможно. Мертвый Первый Консул просто не может быть здесь. Похоже, всё дело в переутомлении, ведь прошедшая неделя выдалась сумасшедшей. Но теперь, когда последние слова клятвы уже произнесены, можно расслабиться и позволить себе небольшой отдых.

Осталось только принять поздравления других блонди, улыбаясь каждому из них и находя пару дежурных слов-благодарностей в ответ на не менее дежурные пожелания успеха. Это просто. Лгать другим у него всегда получалось хорошо, не верили только двое: сам Аргос и… Ясон. Но Минка нет, а с собой он уже как-то разберется.

— Я слышал, в твоем гареме появился академка? — негромко спросил Рауль, легко касаясь локтя Аргоса и отводя его чуть в сторону от остальных.

— От тебя ничего не скроешь, — улыбнулся в ответ Аргос, понимая важность хороших отношений со Вторым Консулом. — Я покажу его на ближайшем шоу.

— Если он хотя бы в половину так хорош, как мне говорили, я хотел бы спарить его с одной из своих самок, — продолжил Эм деловым тоном, — ты не против?

— Конечно нет, — Аргос улыбнулся шире.

— Вот и прекрасно, — Второй Консул понизил голос и спросил, придвинувшись ближе:— А куда ты дел своего монгрела?..

— Выбросил обратно на помойку, — как можно равнодушнее сообщил чистую правду Аргос.

— А что?

— Да… я хотел провести над ним пару экспериментов… Но теперь это совершенно неважно. Хотя было бы лучше, если бы ты предварительно стер ему память.

— Не хотел утруждать этим наших специалистов. В данном случае овчинка не стоила бы выделки.

— Я рад, что ты избавился от него, — так же негромко произнес Рауль, — Ясону я советовал сделать так же, но он, к сожалению, поступил по-своему.

— Иногда ошибаются даже блонди, — с нотой легкого сожаления сказал Аргос.

— Увы, — в тон ему обронил Рауль и отошел, предоставляя Аргоса в распоряжение Гидеона Лагата.

Вернувшись после неофициальной части церемонии домой, Аргос устало опустился в кресло, не снимая пока что одеяния, делавшего его так похожим на Ясона. Почти… копией.

— Проклятье, — совсем тихо прошептал блонди и снова услышал тот самый смешок, только теперь он раздавался в его собственной голове.

«Копия всегда хуже оригинала» — это тоже сказал Ясон, якобы имея в виду Хели и Рики, так, во всяком случае, он это пояснил, но… О ком же шла речь на самом деле? И что происходит с ним самим? Почему никуда не исчезает ощущение, что он лишился чего-то по-настоящему важного? Променял бриллиант на ограненную стекляшку пэтского кольца — должность Первого Консула? Почему раньше ему и в голову не приходила мысль, что больше он не принадлежит себе самому? Да и принадлежал ли когда-то? И не только он.

Впрочем, остальные блонди Аргоса волновали мало, а вот творившееся в собственной голове — очень даже. С этими мыслями и голосом, так напоминающим голос Минка и произносящим одну крамольную фразу за другой, нужно было срочно что-то делать. Избавиться от них раз и навсегда и заняться делом. Завтрашний день у него расписан по минутам: встречи, совещания, обед с Саласом — это только то, что приходило в голову первым. Избавиться… ничего умнее, чем принять снотворное, Аргос не придумал. Он надеялся, что чудо современной фармакологии оградит от голосов, мыслей и сновидений. Надеялся и просчитался.

***

Они приходили к нему каждую ночь: Ясон и Хели. Насмешливый синий взгляд сменялся укоризненным темным, голоса сливались в один, а слов было не разобрать. Кроме одного — ошейник. С каждым днем Аргос все отчетливее понимал, что настоящими невольниками на Амой являются вовсе не пэты.

Искусственно выращенные и запрограммированные на удовольствия, они счастливы, служа хозяевам и удовлетворяя их желания. Они получают настоящее наслаждение от секса и являются, по сути, телами. Им неведома альтернатива, и потому пэты — счастливы, чего нельзя сказать об их хозяевах.

На каждом из двенадцати тоже надет ошейник из правил, обязанностей и законов. Избавиться от него сумел только Ясон, снял, вместе с головой. Выбрал свободу и… любовь? То самое чувство, которое запретила Юпитер, все воспоминания о котором старательно вытравливались и предавались анафеме. И ключом, запустившим все это, стал Рики — монгрел, которого Ясон зачем-то захотел сделать своим пэтом. Зачем? Ответ на этот вопрос Минк унес с собой на тот свет, и надеяться на подсказки не приходилось. Но…

Вспоминая недавнее прошлое и анализируя настоящее, Аргос вскоре пришел к выводу, что сбывшаяся мечта о месте Первого Консула не сделала его счастливым, вопреки ожиданиям и надеждам. Она просто защелкнула на запястьях наручники новых обязанностей и протоколов, которым он должен следовать. И золото высшей пробы, из которого были отлиты браслеты, не меняло их сути.

Ошейник.

Именно это слово крутилось в голове постоянно, чем бы он ни занимался. Избавиться от него не помогал даже стаут, которым блонди однажды попытался залить сомнения. Ничего, кроме разбитости на утро, это не принесло. А еще Аргос все чаще ловил себя на мысли, что ему не хватает… Хели.

Монгрел сумел бы отвлечь от терзающих размышлений. Черт, когда Хели выгибался в его руках, думать о чем-либо, кроме смуглого тела, плавящегося под ласками, просто не получалось! Как называлось то, что он чувствовал к питомцу, Аргос понять не мог, но был уверен — он охотно променял бы весь свой гарем на одного Хели.