Там, где мы есть (СИ)

— Я думаю, что неопасный. Этот медальон… — Робби присел на кровать, провел пальцем по камешкам и поднял глаза на Колина. — Он из другой реальности. В последний раз, когда я уходил из своего Неверлэнда, я забыл про него… Он достался Хеллиону от его матери, а Хелли подарил его тебе, в благодарность за свое спасение…

— Ты не рассказывал мне эту историю, — Колин изумленно вскинул бровь. Робби рассказывал ему и о мальчиках, что остались в Неверлэнде, не желая уходить в свои миры, и о Хеллионе — любопытном голубоглазом мальчике, который появился в Неверлэнде совершенно неожиданно и доставлял Феликсу кучу хлопот поначалу, и о Сидни — сестре Хелли и единственной девушке, что пришлась обитателям Неверлэнда по душе, но вот что… — Оказывается, я не только продавал мальчишек, но и спасал их?

— По твоим словам выходило, что ты спасал всех мальчишек, которых привозил с собой на остров, но Хелли был единственным, кого ты отправил домой. Вернее, лично доставил мальчика в его Мир на «Веселом Роджере», потратив на это путешествие целых три дня. Согласись, для пирата это непозволительная роскошь, — Робби усмехнулся, вспоминая историю знакомства Хеллиона с Капитаном Джонсом. — Ты даже подарил мальчику амулет-оберег — маленькую позолоченную подзорную трубу, но отказался взять у него этот медальон. И Хеллион сунул его тебе в карман, а может, оставил его в твоей каюте, — Роб пожал плечами. — Сид нашла его на «Веселом Роджере» и отдала мне… Она думала, что медальон поможет мне найти тебя — стоит только захотеть кого-то увидеть, эта магическая вещица открывает переходный портал в мир, где этот человек находится. Если он жив, конечно. С тобой не сработал, потому что… — парень закусил губу и быстро отвернулся.

Колину все еще непривычно осознавать, что где-то, в другой реальности, о которой он мало что помнил, но все еще продолжает узнавать что-то новое, его не существует, потому что он уже умер. Это странно, когда ты исчезаешь в своих снах, и сны тебе больше недоступны. Не сны… Тебе больше недоступна вечность. Но тебя это не пугает и не расстраивает. Может, потому что все еще не осознаешь до конца, что умереть в снах куда страшнее, чем по-настоящему? Именно сейчас тебя больше расстраивают слезы, что блестят в любимых глазах.

— Как ты вообще узнал, что медальон поможет тебе попасть в Неверлэнд? — Колин присел рядом и, притянув к себе парня, прижался щекой к его вихрастой макушке.

— Хеллион сказал. Связался со мной через тебя. Из всего, что он успел мне сказать, я понял, что медальон работает только во снах, и что в Неверлэнде что-то случилось. Я боюсь, что с Феликсом… Чтобы во всем разобраться, мне нужно для начала уснуть и попасть в свой серый сон, — Робби надел медальон, перелез на свою половину кровати и свернулся калачиком.

— Я хочу быть с тобой рядом, — Колин улегся рядом. — Возьмешь меня в свой сон?

— Я не знаю, что там меня ждет, и не хочу рисковать тобой, — Робби покачал головой. — Мне нужно, чтобы ты остался в этой реальности, потому что мне может понадобится твоя помощь, чтобы проснуться… Обычно, вернуться из другой реальности можно было либо сняв браслеты, либо, если кто-то разбудит. Но сейчас браслетов у меня нет, — от мысли, что его мальчик может не вернуться из своей другой реальности, затерявшись там, Колина охватывает ужас, который он даже не скрывает, но Роб только усмехается уголком рта. — Не волнуйся, Колин. Я всегда возвращался. Если я буду спать слишком долго, или ты поймешь, что что-то не так, тебе нужно будет просто разбудить меня. Справишься?

— Способы могут быть любыми? — Колин, не разрывая их зрительного контакта, рывком притянул к себе парня.

— Абсолютно…

— Вот такой пойдет? — он выдыхает свой вопрос в приоткрытые губы и увлекает в поцелуй своего мальчика, который вдруг порывисто хватает его за рубашку, прижимаясь теснее. Робби проталкивает язык в его рот, делая поцелуй сладко-глубоким и мучительно-долгим, он трется бедром о его пах, и Колин, дурея от ощущений, понимает — как далеко он может зайти, если ему вдруг понадобится будить Роба, чтобы вернуть из мира сновидений.

— Можешь делать все, что угодно, — Робби озорно улыбается, оторвавшись, наконец, от губ Колина. — А теперь… — он уютно устраивается в объятиях Колина, утыкаясь носом в его грудь, и вдыхает запах его тела, к которому давно привык — терпкость кожи просоленной океаном куртки Капитана Джонса и пряность просмоленной корабельной древесины. — Пожелай мне спокойной ночи, несмотря на то, что за окном еще только день.

— Спокойной ночи, мой красивый мальчик, — Колин прижимает его к себе, целует каштановые вихры, и Робби закрывает глаза, постепенно проваливаясь в сон. И на границе ускользающего от него сознания, когда оказывается в серости своего когда-то созданного как убежище сна, он успевает расслышать: — Я буду здесь, когда ты проснешься. Возвращайся. Я буду ждать…

Florence and The Machine — Heavy In Your Arms

Впервые за долгое время Робби почувствовал себя неуютно в своем сером сне. Он привык к тому, что Колин должен быть рядом, привык к его уютным объятиям, невесомым поцелуям, их разговорам, забавной игре красок, которыми расцвечивался его серый мир, только тогда, когда они были вместе. Но он не собирался здесь задерживаться, потому что, если медальон действительно сработает, то его ждет цветной мир Неверлэнда. Робби водил пальцем по спирали камней на медальоне и думал о том, кого бы он хотел сейчас увидеть сильнее всего… Он умер, и ненужно рвать себе душу снова.

Нужно выбрать кого-то, кто остался в Неверлэнде. Тень отпадал сразу — к черному волку у Питера не было привязанности, несмотря на то, что связь между ними была что ни на есть самая сильная. Призрак… Тоже нет. Питер хотел бы на самом деле увидеть мудрого волка, который был его наставником с самых его первых дней полноправного владения Неверлэндом, но — нет. Феликс… Питер все еще был зол на него. Сидни тоже отпадала — Питер знал девушку совсем мало, настолько, что почти не запомнил лица. Хеллион. Да, Питеру определенно хотелось бы видеть мальчика, потому что у него слишком много вопросов к этому голубоглазому сорванцу. Робби подумал о Хелли, и когда центральный темный камень под пальцами потеплел, провел по спирали белых камушков, будто открывал портал, но ничего не произошло. Как тогда с Киллианом. Думать о плохом не хотелось, и Робби попытался еще раз, но никакой портал не открывался. Может быть, Хелли ошибся или он не так понял мальчика… Надо вспомнить все дословно, что говорил ему Хеллион. «Помоги ему… не справится без тебя. Ты нужен ему, Питер». Робби задумчиво водил подушечкой большого пальца по камням, а все его мысли вдруг сконцентрировались только на одном человеке — Феликс! Это ему нужна помощь. Черт! Из-за своей обиды и злости не увидеть очевидного… Пальцы буквально обожгло жаром темного камня, а спираль камушков вдруг заискрилась, заиграв радугой красок. Робби, представив себе сидящего на краю утеса Феликса, быстро провел пальцем по медальону. Воздух дрогнул сгустившимся серебром, возникшего на расстоянии нескольких шагов портала, а образовавшаяся на его поверхности белая спираль раскрутилась, вспыхнув ярким светом так, что Робби прикрыл рукой глаза, чтобы рассмотреть мир за чертой портала.

Пронзительно синее небо; бирюзовый океан с огненно-оранжевыми сполохами рассыпавшимся по его поверхности отблесков лучей вечернего солнца, зависшего над горизонтом; утес, нависающий над океаном и наблюдающий, как о его подножье разбиваются волны, теряя свои шапки белой пены и шипя негодованием, преходящим в рокот ворчания; кромка леса, играющего всеми оттенками зелени, словно срез малахита и знакомый силуэт корабля, стоящий на якоре на привычном месте в океане. Другая реальность, где все было так привычно и знакомо, по которой Робби Кэй успел безумно соскучиться — так, что слезы навернулись от счастья, что Неверлэнд снова стал для него доступен, и от него Роба отделяли только лишь пара шагов, которые он сделал, не раздумывая больше не секунды.