Стихия омеги (СИ)

— Три дня тебя не было, сын! Три дня!!! И Атейло пропал с моим внуком. Если бы…

Я не слушаю уже его, меня интересует, почему этот дракон смеет так похотливо смотреть на моего отца?! Поднимаюсь на стуле, и Кинари тотчас кладёт руку мне на плечо.

— Саша, перестань.

Глухо спрашиваю:

— Что тебе мой отец? Медом намазан?!

Мой отец опускает взгляд, сжав кулаки так, что костяшки побелели. Дракон, что так и не представился, кивает.

— А если и намазано? Что тогда?!

Отец вскидывает голову и шипит, вставая:

— А если намазано, то делать нам тут нечего.

Кинари обижено тут же встаёт следом.

— Ну хватит вам уже всем. Я пригласил, кстати, неспроста моего друга. Вам ведь хотелось покопаться в памяти у Александра, ну так он единственный, кто сможет это сделать. И познакомиться нам не помешает, простите, что поздно спохватился, это один из немногих древних драконов Высшего звена нашего Повелителя. Именно они закрывают наши земли от чужого проникновения. Изхан, сколько ему лет, не знаю даже я.

Мы с отцом так и сели обратно на свои места. Изхан смотрел на нас открыто и добродушно, отчего становилось неприятно. Наверное, это их слежка и была за нами всё то время, когда мы с отцом бегали по лесу в волчьем обличии. Именно такое взгляд я и чувствовал тогда. Пронизывающий, властный, ленивый. А ещё холодный. Отец кивнул.

— Да, ваша помощь сейчас очень помогла бы нам. Если не трудно, помогите.

Злость накатила такая, что стало трудно дышать. Изхан разглядывал меня уже настороженно. Стиснув зубы, опустил взгляд, аппетит пропал. Изхан лениво встал и оборонил:

— Вижу, кушать вы уже не хотите, что ж, идите за мной в… хотя, чего это я. Вы ведь не вылезаете отсюда, учась у наших лекарей. В горную комнату идите, я догоню. И, Илфар? — мой отец пошел было вслед за мной, но тут же остановился на его зов. Изхан, напряжено посмотрев на меня, попросил: — Я не могу сказать, что будет в твоей голове, если тебя задела магия дракона. Только то, что можно сказать.

Мы с отцом мрачнеем оба, но, переглянувшись, киваем.

Идём под землю через несколько пролетов длинных лестниц, дышать всё труднее. Волки не переносят ни глубины, ни высоты, мы — не исключение. Лоб отца покрыт испариной. Какой же он у меня красивый! Не перестаю восхищаться и любить своего отца. Ну и альфу-отца я, конечно, не разлюблю, но уважения уже нет. За всё время, что я здесь пробыл, я разговаривал с ним всего несколько всего. И все эти разы, пусть и не в такой близости, как в первый, но рядом с ним всегда был какой-то омежка. Отец осунулся, и цвет лица изменился на землистый. Он как-то по-своему любит моего отца. Но предательство он ему уже не простит, как раньше.

Комната, что называется горной у драконов, была круглой. Это была неизвестная мне порода камня. Полупрозрачный камень, казалось, дымкой окутывал нас. Не позволяя рассмотреть, что же там, внутри камня. Огромный, словно трон, стул в центре был из другой породы камня. И небольшой диван совсем рядом. Диван, накрытый шкурой, казался очень старым, но крепким. Пол блестел от капелек влаги, как и стены. Круглый потолок, на миг теряюсь, ища выход из комнаты, и встречаюсь взглядом с Изханом. Он напряженно смотрит на меня. Сам он уже переодет, и волосы его собраны в хвост на затылке.

— Садись, Саша. А твой прекрасный отец пусть сядет рядом. — он тоже садится на скамью и, после того как все расселись, спрашивает: — Ты помнишь тот день, когда твоим разумом завладели?! — спрашивает громко, и после моего кивка властно требует: — Говори всё до мельчайших подробностей!!!

Я начинаю говорить, и язык вязнет с первых слов. Отец что-то шепчет, в голове туман, Изхан что-то бормочет, и вдруг его лицо изменяется, став сразу некрасивым. Его потряхивает, и наконец, он буквально падает на моего сидящего рядом с ним отца. Тот аккуратно придерживает его, пытаясь помочь. Так и сидим, глядя с отцом друг на друга.

Меня что-то отвлекает, я нервно ищу взглядом по комнате и вдруг… стена напротив меня из полупрозрачной, становится прозрачной. Камень будто расходится, и я вижу крупного дракона в своем облике, что дала ему природа и магия. Но он далеко от меня. Его зов всё сильнее. Тело само встаёт и движется к нему. Сзади меня держат руки отца, и на какой-то миг он ещё удерживает меня. Затем меня что-то вырывает из его рук, и я словно вхожу в камень. Так и застываю внутри.

— Зачем тебе знать о том, что случилось? Ты оборотень, не всё ли равно, кому ты отдал свою девственность. Свой первый раз?! — громко и властно спрашивает меня голос.

— Мне надо знать!!! — говорю, как ни странно, легко.

Там, впереди, дракон, сверкнув своей чешуёй, оборачивается в мужчину и, сотворив на себе одежду, идёт ко мне. Или всё же я к нему? Ноги, как камень, не слушаются меня. Я совсем рядом с ним. Вот он кладёт на мою голову свою огромную ладонь, и я чувствую его запах. Такой родной, такой любимый мною когда-то… но почему так?

— Я могу подарить тебе эти воспоминания, ты ведь уже не нужен своему сыну Гирану. Твоего в нём оказалось ничтожно мало.

Сердце тревожно бьётся, он гладит мои плечи, рубашка и брюки неслышно падают на камень. Руки жадно трогают мое тело. Ноги подкашиваются, и я, привычно встав на колени, ласкаю его член сквозь тонкие брюки. Он сжимает мои волосы, прижимая мою голову к своему паху, заставляя сильнее и больше вобрать в рот его огромный член. Он тихо шепчет мне что-то. Наслаждаюсь его вкусом, с удовольствием ласкаю его яички, обцеловывая пах и лобок моего любимого. Почему я люблю его, не знаю. Меня переполняет нежность, любовь, забота о нем. Вскрикиваю, когда он, развернув меня к себе спиной, проникает в меня, и сам чуть насаживаюсь на его член, что уже ожесточенно вколачивается в меня. Он меняет позы, я успеваю лишь кончить и слышу его глухое рычание:

— Саша, Саша…

Он отрывает меня от себя и жёстко сминает мои губы, целуя жадно, властно, зло. Задыхаюсь от нехватки воздуха.

— Я отпущу тебя, мне принадлежит лишь твоё тело.

Он отталкивает меня. И вдруг уже мягче говорит вновь:

— Я не забуду тебя, и не дам твоему телу забыть меня. Ты забудешь нас, меня. Твой сын Гиран тоже не будет помнить о тебе. Уходи!

Я что-то выкрикивают ему, зову, но его уже и нет. Так бы и остался здесь, есть только он и я. Туман словно окутывает меня. Как пьяный качаюсь, идя обратно. Тихий шепот во мне: «Мне нужна твоя душа», и я, замерев, кричу:

— Я твой, вернись!!! Люблю тебя!!!

Но ответа нет. Камень неохотно выпускает меня. Отец продолжает придерживать Изхана и, увидев меня, бледнеет.

— Сынок, скорее, уходим.

Киваю ему. Готов вот-вот разреветься, и это при том, что я альфа. Путаюсь уже в воспоминаниях о том, что только что произошло, и уже с содроганием и отвращением вспоминаю моменты, когда в меня вколачивался огромный член дракона. Гнев, кажется, мутит мой разум, хочу зарычать от унижения, обернувшись в волка. Кручусь вокруг с мордой в пене, отец что-то кричит, но я стремглав кидаюсь туда, откуда вышел. Грудь и голова уже разбиты в кровь. Холодный камень не пропускает меня назад. А мне хочется умереть от унижения. Как этот дракон смел пользоваться моим телом?! Кто дал ему такое право?! Но воспоминания стираются, и я несусь с бешеной скоростью вверх по лестнице. Я смог оставить себе лишь воспоминание, что ласкал член дракона, но вот лица его я не смогу вспомнить.

====== Часть 4 ======

POV Илфара

Смотрю на своего сына и не узнаю. После возвращения со сбора трав прошло уже полгода. А его как будто подменили. Вроде бы ничего и не произошло. Конечно, эльфов мы обманули, сделав лишний крюк. Но отдохнули знатно в моем любимом месте на Волчьей горе. Саша часто спрашивает меня о драконах. Увидеть драконов вживую — моя мечта, и он знает об этом. Собираем вместе информацию о драконах. А ведь мы были рядом с землями драконов.

Неровиль отдалился от меня ещё сильнее, чем прежде. Я знаю, что у него скоротечные романы на стороне, но меня устраивает, что он не лезет ко мне, и другие альфы не претендуют на меня. Течки свои я научился скрывать от всех. Мои знания в зельях и заклятьях очень помогают мне справиться с ними. Даже омеги, узнав, что я нашел средство предотвратить их, в очередь встают, чтобы купить у меня пузырек.