Серебряный Принц или Одиночество это поправимо (СИ)

- Нет, не ошибся. Мне жаль. Правда. Но дальше можешь о своих приключениях не рассказывать, я все подробности от Лита и Тина узнал, они не скрыли даже то, что случилось с Лердом. И если б не совпали никак не связанные между собой случайности, я до сих пор бы находился в неведении и считал, что ты мне изменял. Ты ж не в курсе, что произошло, если хочешь, могу просветить.

- Как угодно. Но в любом случае, что бы ты ни сказал, в наших отношениях ничего не изменится. Хотя, о каких отношениях идет речь? Которых никогда не было?

- Не говори так, я же видел, что ты искренне меня любил, и сам я, если честно, с момента нашего знакомства не оставался к тебе равнодушным.

- Это бесполезный разговор. Так что ты хотел рассказать?

- Мой кузен разбился на машине сразу после того, как столкнул тебя в воду и уехал. Он похоронен на этом кладбище, хочешь, к его могиле подойдем, здесь совсем рядом.

- Нет, спасибо, воздержусь. О покойниках плохо не говорят, а о нем я не могу сказать ничего хорошего.

- Еще раз прости, я же не знал ничего, просто как-то разом все навалилось… А после того, как ты ушел…

- Наверное, ты хотел сказать – после того, как меня выгнал?

- Ну не будь таким вредным, дай закончить. Так вот, я первый раз в жизни напился в хлам. Отцу только вечером сообщили, что его племянник погиб в автокатастрофе: не вписался в поворот на большой скорости, потерял управление и врезался в столб. Сам понимаешь, какая волокита. Пока приехала скорая, пока дорожная полиция во всем разобралась, по документам же брат был в другом городе прописан, пока разыскали нас, в общем уже стемнело. Папа прибежал ко мне и долго стучал, но я был просто невменяем и никого не хотел видеть, тем более в дом пускать. Наутро Грейда притащил и заставил открыть двери своими ключами, дубликат я папе не давал, не хотел, чтобы он смог приходить, когда вздумается: мало ли чему помешает в самый неподходящий момент. А он испугался, что со мной что-то произошло. Док как раз из какой-то поездки вернулся, но сколько я не расспрашивал где он был, молчал как партизан на допросе. И с тех пор почему-то сильно отдалился. Нет, мы полностью не разбежались. На праздники друг другу по телефону звоним, с днем рождения поздравляем, но сам Дир ко мне домой не заходит, только если по делу зову. Когда через полгода вновь открылся отель, он вышел на работу вместе с Митром. Кстати, кабинет Митра в настоящую гримерку превратился. Теперь он на пару с Зитром готовит к выступлению моих стриптизеров, так же как когда-то Айра и тебя. С закрытием садо-мазо клуба доход от заведения значительно снизился, но денег и так хватает.

- Думаю, что за давностью лет уже можно сказать,- прервал я сумбурное повествование,- Это док меня домой отвозил, поэтому только утром вернулся. И что было дальше?

- Я так и понял. В общем, какими-то лекарствами заставил меня быстро протрезветь, и я поехал организовывать похороны. Так захотели мои дядья, они тоже в этом городе родились и выросли. На этом кладбище лежат все наши предки. Родителей брата нужно было встретить в аэропорту, они прилетали из столицы. Я совсем замотался, а Лит и Тин очень своевременно в помощники напросились. В подвале тогда подрывали обгоревшие полы и оббивали с потолков закопченную штукатурку, рабочие понятное дело – в респираторах, а им приходилось пылью дышать. Там действительно невозможно было находиться. Ну, вот, привезли к дому гроб, открыли крышку. Я только успел цветы положить, как Тин что-то шепнув мне на ухо, вместе с Литом за угол дома оттащил. И рассказал, что случилось на пирсе, он узнал того, кто тебя столкнул. Если бы кузен не был уже мертв, честное слово, я бы убил его еще раз. Оставаться на похоронах я больше не мог и, предупредив отца, что появилось неотложное дело, сразу поехал за тобой.

- И как же ты догадался где меня искать, вроде, я не оставлял свой адрес, или это док подсобил?

- Нет, не он. Я, разумеется, первым делом обратился к Диру, но он уперся, что твое решение нужно уважать, и от него я не узнал даже названия города. А потом дошло – у меня же твой паспорт лежал, напряг извилины и... Номер дома я, конечно, не вспомнил, но все остальное в памяти всплыло.

- Ясно.

- Ни тебя, ни твоих родителей не застал. Попытался пойти по твоему запаху, но у дороги он исчезал. Я несколько раз возвращался к дому и шел обратно, но так ничего и не определил.

Все верно, мы же на машине в аэропорт отправились, а бензин и выхлопные газы перебьют любой самый стойкий аромат.

- Чутьем меня тянуло на юг. Хотя там нет ни городов, ни поселков – одни скалы, я все же рискнул поехать. Дорога, к сожалению, обрывается у самого кряжа, поэтому решил, что ошибся. Вряд ли ты стал бы прятаться от меня в какой-то дальней пещере вместе со всей семьей. В горы с маленькими детьми на руках не полезешь. Ничего другого не оставалось, как вернуться назад. Находиться одному в четырех стенах для меня тогда была сущая каторга. Я даже к себе не заезжал, сразу засел с Тином и Литом в пивном баре. Не думал, что они окажутся настолько интересными собеседниками. Мы почти не пили, просто сидели и разговаривали до самого утра. Это помогло мне смириться с потерей.

- Ты обо мне или о своем брате?

- Не ерничай, тебе не идет. В нашем переменчивом мире некоторые вещи остаются неизменным. Ты моя пара, и где бы ты ни был или с кем, каждый год, чем ближе день нашего расставания, тем сильнее меня тянет в том направлении. Наверное, такое чувствуют все перелетные птицы.

Угу. Прямо как Серебристый журавль в небе. С момента нашей встречи ты всегда был для меня таким же прекрасным, далеким и недосягаемым... Я тоже самому себе напоминаю пташку, когда-то осенью вырвавшуюся из твоей клетки и упорхнувшую в южную страну...

- Что стало со Стином?

- Со Стином? А я откуда знаю? После увольнения он исчез. Может, где-то работать устроился, может, переехал в другой город. Во всяком случае, мы больше не сталкивались.

- А как… Грейд?

- Грейд? Не думал, что ты о нем спросишь. О вашей взаимной любви можно песни слагать.

- Не преувеличивай. Если помнишь, он спас мне жизнь.

- Конечно, спас. Только сделал он это не для тебя, а для меня. Боюсь, что ради тебя он не пошевелил бы и пальцем.

- Пусть так, не знаю как с его стороны, но со своей чувства ненависти к нему я никогда не испытывал, и не только к нему…

- Да? В таком случае, расскажу. Грейд цветет и пахнет, он уже на пятом месяце, вот к осени прибавления ждет. Мой незаменимый помощник скоро уйдет в декрет и придется весь «Амур» тащить на своем горбу.

- У него другой муж?- Трудности рабочих моментов Рина меня как-то мало интересуют.

- Нет, муж у него прежний, тот же что и был, если меня можно так назвать, только теперь мы состоим в гражданском браке.

- Ты счастлив?

- Да как тебе сказать, живу с ним скорее по привычке. Тебя-то рядом нет?

В воздухе разлился аромат очень дорогого сорта табака. От неожиданности я остановился. Неужели настолько разговором увлекся, что щелчок зажигалки пропустил?

- Ты что, куришь?!

- С тех самых пор, как ты исчез. Тебе дым не мешает?

- Нет. У мужа такая же вредная привычка, только он предпочитает кальян.- Я умолчал, что тоже имею подобный опыт. Проводил эксперимент с сигаретой, когда над пропастью стоял, но больше в жизни к ним не прикасался. И как он тогда ничего не заметил? Может, потому что во время пожара надышался дымом? Возобновляю движение.- Продолжай.

- Еще два года ждал, что ты как-то дашь о себе знать, потом понял, что бесполезно, и мы с Грейдом снова сошлись. И знаешь, какой парадокс случился? Вот тебя в свою кровать на место Грейда я без зазрения совести уложил, а его – никак. Пришлось в соседней комнате новую спальню организовывать, а в той где я сделал тебе ребенка… В общем, не пускаю туда никого, даже гостей, если таковые появляются, хотя гость в моем доме большая редкость, не люблю, понимаешь, когда в личном пространстве крутятся посторонние. И все равно первое время были жуткие скандалы, когда я случайно Грейда твоим именем звал, и он даже пару раз уходил, но потом как всегда возвращался. На работе-то волей-неволей приходилось общаться, никуда от этого не денешься. Ничего, со временем привыкли, притерлись, да и я все реже думал о тебе. А недавно решили, что пора бы и собственного сына на руки взять. Мне скоро тридцать пять, моему сожителю уже тридцать – куда дальше тянуть? Время ко всем беспощадно. Старость подкрадывается незаметно, а я не хочу, чтобы в один прекрасный день коварная неизбежность застала нас врасплох, нужно успеть до этого момента поставить сына на ноги и передать ему наше общее дело.