Блондинистое чудовище.

      — Убью! — доносится мне во след разъяренный рык уроненного мной пограничника, что лишь добавляет моему бегу скорости. Но меня это не спасает. Всего только несколько мгновений бешеного бега в кромешной темноте среди камней и меня догоняют. Резкий, сильный рывок за мою схваченную чьими-то цепкими пальцами длинную косу, и я опять падаю на колени.

      Идиот! Чуть голову мне не оторвал!

      Только вот высказать претензии мне не дают… Едва я только успеваю повернуться с единственным желанием послать этого придурка в зад самого страшного из орков, как со всей дури получаю кулаком по скуле…

      И уже отрубаясь, с ужасом понимаю, что получаю я этот удар не от одного из эльфийских пограничников, а от зеленомордого, зубатого и очень-очень злого ОРКА!Часть 8      Подбитая скула отчаянно болит, связанные за спиной руки очень неприятно ноют, а нервный несколькоголосый разговор над моей головой, да еще и на совершенно непонятном языке, хорошего настроения совсем не добавляет. Вот какая интересная у меня жизнь…

      Только что пришел в сознание, а уже мечтаю о том, чтобы снова его потерять. Ведь может же быть такое, что когда я снова открою глаза, весь этот бред прекратится? Не может же мне не везти до ТАКОЙ степени?

      Я — в плену у орков… Какое замечательное окончание моего, в этот раз все-таки удавшегося, побега. Осторожно приоткрываю один глаз для того, чтобы ненавязчиво разведать окружающую обстановку и меня тут же залавливают.

      — Детка, не стесняйся и открывай глазки… — проникновенно советует мне неизвестный доброжелатель уже не на своем орочьем, а на всеобщем, и с этими словами довольно ощутимо пихает меня носком сапога в бок. Чуть не заорал от неожиданной боли и все-таки открыл глаза… Рот тоже.

      — Пошел ты, знаешь куда? Морда кошмарная… — кажется, рот мне можно было и не открывать. Это я понял уже после того, как мне прилетел еще один удар ногой, но на этот раз более сильный. Потом еще… и еще. Все-таки ору. Больнооо…

      — Кнехт, оставь его! — сердитый окрик на всеобщем, и удары моментально прекращаются.

      Зло смотрю на зеленомордого придурка, который с очень недовольным видом неохотно отходит от меня на несколько шагов назад и уже оттуда сверлит раздраженным взглядом.

      Здоровенный гад! Выше и мощнее любого из эльфийских пограничников, мышцы так и бугрятся. Морда… действительно страшная. Зеленая, клыкастая и с крупными, торчащими из-за коричневых губ желтоватыми клыками. Один из которых ополовиненный. Злорадно усмехаюсь, искренне жалея о том, что ему его не выбили полностью, а лучше бы сразу оба!

      Тем временем ко мне подошел второй из орков, находящийся в убогом походном шатре, где я и очнулся. С еще более страшной мордой, на которой тонкой вязью была набита какая-то странная, идущая по левой щеке татуировка. Золотистая и почти незаметная, она, тем не менее, надолго приковала к себе мой взгляд. От такой я бы тоже не отказался, думаю, что к моей смуглой коже и синим глазам подобное украшение подошло бы просто идеально.

      — Ты кто такой и откуда здесь взялся? Шпионил? — холодный, почти безразличный тон, которым были заданы эти вопросы, мне очень сильно не понравился. Отчего-то сразу же захотелось ответить на них честно, развернуто и вообще…

      — Я секретарем коменданта в эльфийской пограничной крепости работаю. Вчера вечером вышел прогуляться перед сном и нечаянно заблудился. И я — точно не шпион, — торопливо принялся объясняться я с этим, еще более крупным представителем своего племени орком, которого даже полутораклычный придурок сразу же безоговорочно послушался. Как я понимаю — он тут главный, а это означает, что злить мне его совсем не стоит.

      — Ты не очень-то и похож на эльфа, — бросили мне небрежно, одновременно с чем неохотно подцепили здоровенной ручищей за предплечье и без заметный усилий, легко вздернули вверх, заставляя встать на ноги. После чего задумчиво осмотрели с головы до ног и, чуть ли не прижавшись к моей шее носом, судорожно вдохнули воздух.

      Нервно отдергиваю голову в сторону и ошарашенно таращусь в темно-коричневые, практически черные глаза склонившегося ко мне орка.

      Это что сейчас было? Он меня… нюхал он меня, что ли? На хрена? Есть что ли собрался?

      — Ты все-таки не девка… — огорченно сообщил мне зеленомордый здоровяк, после чего решил добить окончательно. — Жаль конечно, но я мужчин на шкуры не беру. Хоть ты стройный как горная лоза и красивый. Гораздо красивее, чем любая из наших женщин, что когда-либо входила в мой шатер.

       И после этих слов уставился на меня так оценивающе, что мне резко стало плохо. Это ведь он не о том говорит, о чем я даже думать боюсь?

      — Отец, ты же вождь, отдай его мне своим словом, — тут же влез с тупой просьбой частично обесклыченный орк, предварительно пройдясь по мне крайне заинтересованным взглядом. — Этот эльф сам через границу перешел, никто его сюда силком не тянул, значит мы в своем праве… Я слышал, некоторые из наших говорили о том, что остроухие сами охотно ложатся под мужчин, я хочу проверить…

      — Я не эльф, я — демон! — чуть ли не в панике поспешил я отмазаться от причисления себя к остроухим белобрысым извращенцам и торопливо добавил:

      — И у нас, у демонов, вообще не разрешается спать с мужчинами, категорически! И я не…

      — Не ври, — сердито перебил меня «папаша», после чего ухмыльнулся своему сыну. — Давно, очень давно наши объединенные племена воевали с демонами. Хитрые, подлые и изворотливые дряни… Многих из этих хвостатых удалось взять в плен живьем. Самых красивых забрали в свои шатры сильнейшие из воинов, одним из которых был мой отец и твой дед. Так вот, этот старый степной волк до самой смерти жалел о том, что его добыче в конце-концов удалось сбежать. Тосковал и все рвался тайно пробраться в королевство демонов, чтобы похитить и вернуть того смуглого красавца, что вполне охотно и без истерик раздвигал перед дедом ноги. Пускай я был еще мал, но очень хорошо помню, как тот парень жарко и громко стонал, когда отец по несколько раз за ночь наполнял его своим семенем. И требовал брать его еще сильнее… Да этих двоих все племя прекрасно слышало. Отцу многие завидовали и он постоянно получал вызовы на бой за право обладания. Всегда побеждал…

      — Отдай его мне! — уставившись в упор на мое лицо и жадно его рассматривая, Кнехт нетерпеливо рыкнул на своего отца:

      — Хочу его! Сейчас! Чтобы он тоже подо мной орал…

      — Вот только попробуйте отдать, потом очень сильно об этом пожалеете! — возмущенно прорычал я в лицо все еще удерживающему меня здоровяку и, тут же сникнув под его мрачным взглядом, торопливо и уже не так решительно добавил:

      — Я, в принципе, ничего против вашего сына не имею… Кхм… сразу видно, что он достойный представитель вашего рода. Но у меня вообще-то есть жених, и вот он будет сильно недоволен, если меня на шкуры уложит кто-то кроме него. А это такой парень, которого лучше не злить…

      — Я буду за тебя биться! — тут же вспылил младший зеленомордый придурок. — Если только твой жених решится бросить мне вызов. И если он здесь появится, что вряд ли случится, потому что все остроухие — жалкие трусы, которые никогда не рискнут сунуться на наши земли…

      Ой, дурааак! Как же, эльфы и не рискнут… Да парни из крепости каждую ночь чуть ли всем составом на территорию орков мотались. За определенными, темно-синими цветочками, от принятия которых лично в руки я уже замучился отказываться.