Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

Стайлз вернулся домой, взволнованный и совершенно лишенный почвы под ногами - неожиданная встреча нос к носу с Дереком Хейлом подвергла его в шок, и последствия его были на лицо. Он ни на чем не мог сосредоточиться, даже после полпачки Аддерола, принятой в разовой дозе на грудь, ходил кругами по комнате, заламывая руки, и пытался судорожно придумать, что ему теперь делать.

Итак, Дерек Хейл здесь, Стайлз его видел собственными глазами. Что Дерек здесь делает? Судя по покупкам и машине, живет где-то неподалеку. Может, за чертой города, но точно не в другом штате. Живет, скорее всего, долго, поскольку тот мужик с заправки явно его знал, но догадывался ли он, кто этот человек, который каждый раз отстегивает ему щедрые чаевые?

Стайлз должен сказать отцу или сразу написать заявление в полицию, что видел Дерека Хейла? На автозаправке, а тем более в магазине, наверняка есть камеры видеонаблюдения, не составит никакого труда найти кадры, где будет видно не только лицо Хейла, но и номер машины. По нему полицейские смогут быстро вычислить его местоположение.

Хорошо, допустим, отец ему поверит, получит съемку с камер и опознает Дерека. Что дальше? Его снова объявят в розыск? Дело ведь закрыто. Его поднимут? Нет, не поднимут, раз был приказ свыше и раз кому-то было нужно дать Дереку уйти. Может быть, у него даже есть связи в полиции, благодаря которым все эти шесть лет он спокойно ездил по городу на своей машине и разгуливал по улицам среди ничего не подозревающих жителей.

Стайлз постарался припомнить, какое Дерек произвел на него впечатление, помимо того, что парня потрясли его накачанные, вызывающие восторг и внушающие опасения мышцы. Он не мог сказать, что Дерек походил на буйного психопата или от него исходила угроза какого-либо рода. Ничего такого Стайлз не почувствовал. Совершенно обычный молодой мужчина, не совсем обычной наружности, спокойный, уравновешенный и уверенный в себе. Именно такое впечатление создавал Дерек Хейл, стоило лишь на миг попасть в плен его раскосых выразительных глаз (Стайлз, ты еще помнишь про то, что они вдруг стали разного цвета, а это невозможно, и, скорее всего, это вовсе не он?!).

Может быть, все-таки не он убил свою семью? Ведь так много недомолвок, каких-то притянутых за уши предположений, противоречащих друг другу гипотез… Столько всего не сходилось в этой странной истории. Умея находить крупинки нужной информации, как иголки в стоге сена, связывая в своем превосходном аналитическом уме не связываемые друг с другом вещи, Стайлз делал логические выводы и находил ответы. Интуиция подсказывала ему с самого начала, что все не так просто в этом ужасном преступлении, поэтому он, как ненормальный, тряс со всех подробности о Дереке - единственной существовавшей на тот момент зацепке, которая могла бы позволить размотать этот клубок загадок назад, в прошлое, и выяснить, что же случилось в ту роковую ночь в лесном коттедже.

Но сейчас Стайлза больше волновало другое.

Как помочь Скотту и как набраться в себе сил и храбрости, чтобы пойти к Джексону и спросить его о старшем брате.

Стайлз пил купленное молоко, стоя у открытого окна в своей комнате, и задумчиво смотрел на подчеркнутую им фамилию на оборотной стороне фотографии команды по лакроссу, где было написано «А. Уитмор».

========== Пять стадий ==========

- Где твой дружок? – это был первый вопрос, который задал ему Джексон, стоило Стайлзу нарисоваться на пороге спортзала, куда его проводила миссис Уиттмор, не без гордости сообщившая, что «Джеки занимается». Стайлз по наивности решил, что уроками, а, оказалось, прессом.

Приняв вертикальное положение на тренажере, Джексон уставился на Стайлза далеко не самым дружелюбным взглядом.

- Он всегда со мной, в штанах, - ляпнул Стайлз и, вздрогнув, когда Джексон прищурился, готовый убить его прямо здесь, посреди своего дома, быстро добавил: - Скотт у себя. И нет, он жив.

«Но не расстраивайся раньше времени, Уиттмор, послезавтра полнолуние», - уныло закончил он про себя.

- Чего тебе, Стилински? Что-то ты зачастил ко мне домой, нагло заваливаясь каждый раз без приглашения. Уж не влюбился ли часом?

Джексон сел, поставив ноги на пол, и взял воду, не сводя со Стайлза глаз ни на секунду. Он не боялся, что этот бестолковый проныра попытается спереть какой-нибудь тренажер, весивший под пару центнеров, но все равно не доверял ему. Из-за этого СДВГ-шника у него самого начинался нервный тик.

- Шути, шути, Уиттмор, пока не заплачешь, когда я уведу у тебя Лидию, - заявил ему Стайлз, теребя на плече лямку рюкзака. – А теперь серьезно. Почему ты не говорил, что у тебя есть старший брат?

- Потому что, Стилински, - процедил Джексон сквозь стиснутые зубы, - у меня нет брата. Я единственный ребенок в семье.

- Окей, - не стал настаивать Стайлз, - тогда кто такой А. Уиттмор?

Джексон отнял бутылку от губ, так и не сделав глотка.

- Что за А. Уиттмор? – переспросил он мрачно.

- Какой-то твой однофамилец, хотя это кажется мне подозрительным, поскольку мы в Бейкон-Хиллзе живем, с населением всего в тысяч пятьдесят, но неважно. А. Уиттмор, который учился в нашей школе и закончил ее девять лет назад. Сейчас ему должно быть двадцать шесть…

- Ему не двадцать шесть, - отрезал Джексон.

- Двадцать пять? Двадцать семь? А сколько ему было, когда он школу кончил? – начал гадать Стайлз.

- Нисколько, - огрызнулся Джексон. Стайлз замолчал, непонимающе хлопая ресницами.

- Как так?..

- Не знаю, Стилински, как и каким образом ты докопался до этого дерьма, - выплевывал ему каждое слово в лицо взбешенный Джексон, - но Адриан Уиттмор, мой дядя, мертв уже как шесть лет.

Глаза Стайлза округлились. Он открыл рот… и закрыл.

Джексон встал, попил, вытер губы тыльной стороной ладони и подошел к отступившему Стайлзу, возвышаясь над ним на добрых полголовы и давя своей угрожающей близостью.

- Я тебя последний раз предупреждаю, Стилински, проваливай к чертям собачьим из моего дома, оставь меня в покое и никогда больше не возвращайся. Никогда, ты понял? – опасно тихо закончил он, так что Стайлз едва холодным потом не покрылся.

- П-понял, - выдохнул он. И, идя спиной вперед, дошел до дверей, на ощупь нашел ручку и пустился наутек.

Джексон со злости швырнул бутылку с минералкой в стену – та отскочила и покатилась по полу. Бездумно глядя на переливающуюся, колышущуюся в ней голубую воду, он вспоминал о том, как однажды вечером Адриан уехал и не вернулся домой ночевать, а утром строители, чинившие дорогу, нашли его машину в овраге за северным мостом. Внутри было столько крови, что ни у кого не вызывало сомнений, что его дядя, поздний ребенок деда от второй жены, был мертв.

Его тело так и не нашли.

***

О Хейлах пришлось на время забыть. И нет, не потому, что у Стайлза закончились идеи, кого еще можно расспросить о Дереке, и, конечно же, не потому, что ему не хотелось сутками караулить его в том магазине на автозаправке.

Просто близилось полнолуние, и Скотт начинал вести себя странно.

Не знай Стайлз его с детства, он бы не заметил этих незначительных изменений.

Например, вместо пяти вдохов ингалятора за время тренировки Скотт сделал всего два и выглядел вполне бодрым. Он сократил свое лучшее время стометровки на полторы секунды, что не удавалось ему целый год. Он сказал, что у Стайлза звонит телефон до того, как тот зазвонил, и не придал никакого значения тому, что бросился встречать Эллисон, едва та приблизилась к полю, с которого из-за трибун ее невозможно было увидеть.

Стайлз сидел на первом ряду и нервно обкусывал кончики пальцев, судорожно пытаясь придумать, что ему делать. Сказать Скотту? Тот будто решил делать вид, что ничего не было. Никакого укуса. Никакого чудесного исцеления. Ему это все просто приснилось. Может, Скотта эта ложь и устраивала, но никак не Стайлза.

А еще он вчера выпытал у отца все, что тот знает про Адриана Уиттмора. Шерифа порадовало, что в их доме, наконец, прозвучала фамилия, отличная от Хейл, но немного расстраивало, что они снова говорили о покойнике – будто других тем для бесед отца с сыном вовсе не существовало.